Откровение - Елена Усачева

— Знаю я рейс, — оборвал меня Олег. — Я тебя встречу. Но почему ты не поехала на поезде?

— Не успела, — соврала я.

— Никогда так больше не делай! Была проведена большая подготовка…

— А вы никогда больше не устраивайте таких вызовов на Олимпиаду! — разозлилась я. Что за день такой? Все норовят меня жизни научить!

— Как у тебя дела? — Олег резко сменил тон разговора, и я опешила. — Больше никаких неприятных ощущений не было? Приступов паники, грусти, тоски? Подумай как следует.

Хм, уже давно обо всем подумала…

— Я прочитала вашу книжку, — постаралась я говорить как можно спокойней. — Очень интересно.

— Оставь себе.

К моим тревогам Олег больше не возвращался. Как-то легко он спрыгнул с темы. Понять бы, что у них в головах, у Смотрителей, мне бы сразу проще стало жить. Но нет, все будут темнить до последнего. Ничего я сейчас о них не узнаю. Остается надеяться, что поездка хоть что-то разъяснит.

— Маша, — вдруг быстрым речитативом заговорил Олег, — очень тебя прошу: береги себя. Если можешь, не выходи сегодня из дома. Если почувствуешь опасность, позвони мне. И еще… Пусть у тебя всю ночь горит свеча. Поставь ее на подоконник.

Я представила картинку — ночь, все окна темные, и только у меня бьется огонь свечи. Трогательно, но бесполезно. У меня есть более надежный защитник. Эдгар пообещал, что нынешнюю ночь я могу спать спокойно.

— В городе нет никакой опасности, — заверила я Олега.

Долгую секунду он обдумывал мои слова.

— Ну, хорошо, — вздохнул Смотритель. — Я встречу тебя в аэропорту. Номер в гостинице заказан. С родителями проблем не возникло? Может, с ними надо поговорить?

Я грустно усмехнулась. Нет, у меня возникли проблемы не с родителями, а со всем миром.

— Родители обрадовались, — процедила я сквозь зубы. — Спасибо за письмо в школу. Олег, вы можете мне сказать, что вам нужно? Почему такая спешка?

— Понимаешь, Маша… — Голос Олега стал напряженным. — Я за тебя переживаю. До сих пор не могу себе простить, что отпустил тебя позавчера в аэропорту.

Какая прелесть! Сейчас он договорится до того, что билет у меня только в одну сторону и что обратно он меня не отпустит.

— Мне надо будет поскорее вернуться. — Пускай и не думает, что я собираюсь там задерживаться. — Вы сами написали, что Олимпиада идет два дня.

— Конечно, домой ты вернешься вовремя, — слишком быстро ответил Олег.

— До завтра! — дала отбой.

Меня уже какой день преследовал Станиславский со своим пресловутым «не верю!». Я не верила Олегу. Что-то они там затевают. И это «что-то» может не совпадать с моими планами. Да и самое время вспомнить, что у Олега есть свой интерес звать меня в Москву. Макс сразу заметил, что я Олегу понравилась. Как все неловко складывается — Макса нет, а я сразу мчусь к другому. Не будет ли моя поездка выглядеть именно так? Ведь про наш договор с Эдгаром никто не знает. Только бы Макс раньше времени не узнал… Вот встретимся — все ему объясню.

Я спрятала телефон в рюкзак, сориентировавшись на местности, и пошла обратно. Идти было недалеко. Надо собираться, подумать обо всем, что сейчас было сказано.

Мимо меня пронеслась машина с мигалками и завернула во двор. Белая двенадцатиэтажка? Это же мой дом! Что здесь делает милицейская машина?

Я поспешила вперед. Из машины вышли три милиционера и направились к подъезду.

Зачем в дом приходит милиция? Если кого-то убили, например. Убили?

Мама!

— Подождите… — Я побежала следом, но перед дверью остановилась. В Маринкиной квартире горел свет, около окна в ее комнате стоял человек в милицейской форме и что-то писал, положив лист бумаги на планшетку. Из глубины квартиры слышался плач. Возле подъезда на лавочке сидели старушки. Вид они имели такой, словно были главными действующими лицами — серьезные, насупленные. Наверное, их пытались прогнать, но они не уходили.

— Маша, ты не видела Марину? — задала вопрос одна из старушек.

Я качнула головой. Ту Маринку, о которой меня спрашивают, я не видела. Той Маринки вообще больше нет. Они ищут пустоту.

А милиции-то примчалось сколько! Еще машина подъехала. Дверь в подъезд не закрывается. Кажется, на счету у «маньяка» появилась новая жертва. Без Дэниэла здесь, конечно, не обошлось. Скорее всего, именно он уговорил Маринку выйти из дома. Где ее теперь, интересно, носит?

Может, подойти к ним и сказать, чтобы не переживали? Ничего страшного, просто милая девочка стала вампиром и ей надо время от времени наведываться на улицу для подкрепления.

Я вошла в подъезд. Навстречу мне выбежала заплаканная Маринкина мама.

— Она вернется, правда, — попыталась я утешить ее, но женщина прошла мимо, даже не повернув головы. — Все будет хорошо, — добавила я, скорее для себя, чем для нее.

Мне самой в это хотелось верить. Вот встречусь завтра со Смотрителями, они мне откроют волшебное слово, «мутабор» какой-нибудь или призыв к Сивке-Бурке, и Дэниэл сам сбежит от нас далеко-далеко. После этого на улицах моего города зацветет вишня, прилетят голуби, небо станет голубым, и все будут любить всех.

Кажется, у меня начался жар. Забавно, а вампиры пьют кровь заболевших людей? Что с ними тогда происходит? Они тоже начинают чихать? Я представила себе Дэниэла с насморком в кровати, со стаканом молока в руках…

М-да, сегодняшний день был не из легких. Пора немного отдохнуть.

Глава VII

НЕХОРОШАЯ ПРИМЕТА

Родители на удивление спокойно отнеслись к тому, что я уезжаю. Мои объяснения и пришедшее вчера письмо с приглашением вполне их удовлетворили. Они даже ничего не сказали, когда я предупредила, что утром за мной приедет такси. Словно за мной, как за большим начальником, каждый день приезжает машина.

— Всего на два дня, — как заклинание, твердила я, — в пятницу уже буду дома. В Москве меня встретят. Жить буду в общежитии.

Говорю и сама себе верю. Удивительно!

— Как удачно все совпало. Развеешься, избавишься от своих кошмаров, — шепнула мама, напомнив неприятные вечера около моря. Тогда мне казалось, что все закончилось. Оказывается, это был только пролог.

— Да, хорошо, что уезжаешь, — согласился папа. — Неспокойно у нас.

Неужели поведение родителей — работа Эдгара? Впервые вижу папу с мамой в таком согласии относительно моего отъезда.

Ночью город напоминал о себе звуками, запахами, словно пытался подкрепить мою пошатнувшуюся со временем решимость. Что ж, помощь была не лишней. Чем ближе подходило время отьезда, тем больше я находила причин, чтобы остаться дома. После встречи с Дэниэлом хромаю, меня продуло на прогулке с Эдгаром… Я засыпала, просыпалась вновь, и мне начинало казаться, что все будет совсем не так, как я могу себе представить, что все решится само собой. Например, Дэн случайно споткнется о камень, упадет в яму и свернет себе шею. Если уже не свернул.