Приключения Дворкина. Пандемия - Александр Харламов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сгинь нечистая! Сгинь!– голос все же дрогнул. Ох, не так, отче представлял себе свою смерть. Ох, не так! Это должно было случиться в полутемной келье, на постели, в солидном пенсионном возрасте, после принятия положенного причастия, но никак не от когтей нестриженого мертвеца, восставшего, словно из могилы.
– Сгинь!– прокричал отец Матвей, заметив короткое резкое движение ног нападавшего. Тот, будто бы присел, совсем по-собачьи, оскалился, показав гнилые зубы с черными корнями, и прыгнул, целя по незакрытыми рясой участками тела.– Сги-инь!– заорал батюшка, понимая, что не успевает ни уклониться, ни увернуться, лишь выставляя перед собой, чисто инстинктивно православный крест.
Последнее, что он увидел, это была оскаленная пасть врага и смрадный запах гниения, сопровождающий это существо, а потом он проснулся…Проснулся, одним рывком сев в постели, твердой, неудобной, как и положено для человека, который всю жизнь свою посвятил служению Всевышнему.
Холодный пот неприятной ледяной струйкой полз между лопатой, заставляя дрожать, вспоминая ночной кошмар. За узким, больше похожим на орудийную бойницу окном занимался рассвет. Небо серело. Ночь рваными клочьями туч спешила побыстрее убраться с небосвода, уступая место солнечному деньку. День сменяет ночь, тьма уходит и становится светло…
– Боже, спаси и сохрани!– широко перекрестился отец Матвей. Босые ступни ног неприятно морозил каменный пол. Батюшка встал с кровати и потянулся к стакану с водой, стоящему на столе. Залпом выпил ледяной напиток, почти не чувствуя холода. За ночь келья выморозилась, а кое-где на каменных стенах проступили серебристые морозные узоры инея.
Что это было? Обычное сновидение? Отдых усталого мозга или все же некое предупреждение? Что если Господь выбрал именно его, никому неизвестного инока для того, чтобы предостеречь человечества от некой серьезной угрозы?
От таких мыслей, попахивающих одним из смертных грехов – гордыней, отец Матвей поежился. Если так, то в его руках информация о скором апокалипсисе, о том, что касается не только его, его близких или Украины, но и, пожалуй, всего мира…Что если это так? А он промолчит о своем сне? Никому не доложит, не расскажет, и все, что было в сновидениях станет жуткой реальностью? Что тогда? Как поступить? Как быть ему?
Недовольно поморщившись, отче сел обратно на кровать, обхватив кудлатую голову руками. Невыспавшиеся глаза болели, словно засыпанные песком, а в висках шумело. Не молод он уже, не молод…Годы берут свое, а ведь когда-то крепкий и по-спортивному сложенный Матвей Егорьевич Сарычев получал приглашение после окончания Семинарии на работу в Святой Инквизиции, куда действительно отбирали самых лучших. А теперь? Трусит, как последняя гимназистка, перед каким-то непонятным отрывочным ночным кошмаром…
Воспоминания об Инквизиции навели его на мысль, что неплохо было бы известить именно эту таинственную и самую засекреченную организацию Русской Православной Церкви о своем кошмаре. Уж там-то ему точно поверят! Вопросов лишних задавать не будут, да и смеяться в след тоже, украдкой показывая пальцем у виска, намекая на то, что отец Матвей на старости лет совсем «с глузду съихав». За несколько сот лет своей работы они привыкли видеть и слышать небылицы похуже. Взять, например, историю с половецким Ханом в Харькове, произошедшую несколько лет назад, наделавшую много шума в узких кругах. Подробности операции были засекречены, но кое-что просочилось среди церковников. В частности, что хан восстал ни один, а с многотысячным войском, и, что для проведения обряда упокоения, пришлось проводить целую войсковую операцию под предлогом учений. Так удивятся ли такие ребята его истории про пораженный страшным вирусом Киев?
Со вздохом отец Матвей отмел этот вариант. Обращение в Инквизицию лучше подкрепить чем-то посерьезней обычных опасений, да сновидений, которые к тому же можно толковать абсолютно по-разному. Тогда что? Остается разобраться самому, а для этого необходима информация…где ее можно добыть? Только в одном месте! В шикарной библиотеке Киево-Печорской Лавры, там, где хранятся документы за всю тысячелетнюю историю Руси, начиная с момента ее Крещения.
Решено! Хлопнул себя по коленкам отец Матвей. Да простит его Господь, но заутреню придется пропустить, потратив это время на изыскания в библиотеке. Что там следует искать? Только факты! История циклична, зло не оригинально, порой, Тьма применяет одни и те же приемы для достижения своих целей. Возможно, что в библиотеке, есть информация о нечто похожим, случившимся много лет тому назад, но тем не менее надежно стертым из памяти жителей Земли.
Решив, что делать дальше, отец Матвей даже как-то стал чувствовать себя немного уверенней. Выпрямился, подтянулся. План, пусть и не идеальный, все же давал, если не решение, то хотя бы возможное объяснение проблемы.
Собрался в пять минут, натянув через голову черную, простую рясу, кое-где потертую по краям от долгого ношения. Пригладил пятерней волос, поправляя растрепавшиеся за ночь кудри. Окладистую седую бороду расчесывать было некогда. Если это не сон, а некое предвидение, то оставалось слишком мало времени у него, чтобы потратить его так безобразно.
Распахнул дверь в коридор, который, как ему было и положено, был пуст в это время суток. Все братья по вере собирались в главном храме Лавры для утренней молитвы. Отец Матвей прошмыгнул мимо всех, оставшись незамеченным, держась в стороне от оживленных анфилад и коридоров, стараясь не выходить из тени факелов, в обилии развешенных по каменным стенам, помнящим еще татаро-монгольское иго.
Шикарная библиотека Киево-Печорской Лавры находилась в подземных казематах монастыря, скрытая вот уже много веков от посторонних глаз толстыми стенами обители. Даже в сумасшедшее советское время, когда веру притесняли, гнобили, а ее служителей отправляли на лесоповал далеко на север, когда из монастыря сделали экскурсионный объект, даже тогда политбюро приняло решение о том, чтобы не трогать книжные хранилища киевских православных, закрыв туда доступ для всех, кроме пары десятков особенно выдающихся ученых-историков.
С восстановлением православия в странах бывшего СССР, с отходом от безбожия и возвращения в лоно церкви, Лавра снова стала объектом паломнических поездок, но библиотека, как была засекречена, так и осталась, только теперь она перешла в ведение вновь созданной и набравшей силу Святой Инквизиции. На входе в подвал, запечатанный наговором стояли два дюжих молодца в рясах с закрытыми глубокими капюшонами лицами. Никто в Лавре не знал, как они выглядят, никто не был уверен, что они вообще люди, но каждый раз, будь то день или глубокая ночь, они
