Рыцарь бесчестия - Денис Украинский

Ирис посмотрела на меня. Мне было тяжело выдержать ее взгляд, неведомая тоска наполнила мое сердце, чувства безысходности и обреченности овладели мной.

- Эльфы, гоблины, люди. Все вы спите в большей или меньшей степени. Упиваясь своими желаниями, переполняясь обидами, прикрываетесь гордостью и часто не замечаете очевидных вещей. Вы только рождаетесь, а за вас сразу решают, на каком языке вы будете говорить, каким традициям следовать, во что верить, с кем дружить, кому мстить.

И все вы принимаете это как должное. Новорожденный эльф в Квемере впитывает неприязнь к людям с молоком матери. Человеческих детей учат не любить всех тех, кто на них не похож. Вливаясь, они наполняют тот или иной жизненный поток, редко принося в него что-то новое. Редко задаваясь вопросом, почему они родились там, где родились. Вот ты когда-нибудь думал об этом?

- Нет. И почему же я родился там, где родился?

- Чтобы пополнить сложившуюся систему, став ее частью. Если я скажу тебе, что люди в южном Квемере будут полностью уничтожены как вид, а город, на который ты сейчас смотришь, будет разрушен после захода Найдэ?

- Не знаю... - ответил я.

- Знаешь! - твердо заверила меня Ирис - ты отреагируешь неприязнью, отрицанием. Ты не из этого мира, но ты часть системы с названием "люди".

Все это настолько не укладывалось у меня в голове, что я воспринял ее слова как какую-то нелепость. Ирис больше не смотрела на людей на площади. Она отвернулась к морю. Я обратил внимание на то, что она снова одета в черный, сейчас даже скорее мрачно-черный балахон. Печаль и отрешенность застыли в ее взгляде.

- Пожалуй, на сегодня хватит. Я вижу со мной тебе не так легко как с моей сестрой. Что ж, пусть так.

Мое сознание поплыло. Прежде чем проснуться, я увидел, как дверь башни открылась, и в проеме появился мужчина в коричневом плаще, с каштанового цвета волосами и бородой.

Проснулся с тяжелым осадком. Правда ли то, что она сказала про людей южного Квемера, существует ли город, который она мне показала и будет ли он уничтожен? Эти вопросы как стая неприятных зеленых мух роились у меня в голове. Решив не делать выводов при недостаточности информации, я встал и пошел в общую комнату.

Норма и Геста, шили сидя у стола со швейными принадлежностями. Хегвин усердно что-то строгал. Кладак сидел на своем стуле слева от камина и читал книгу. Я подошел к камину и сел на шкуру.

- Все собираюсь сделать такой же мягкий стул для гостей - оторвавшись от книги, сказал Кладак и, улыбнувшись, добавил - Но никак руки не доходят.

- Ты любишь читать? - спросил я.

- Да - повертев в руках книгу в кожаном переплете, ответил он - Это все Норма, она меня научила. Мы тогда не были женаты и, чтобы произвести на нее впечатление, я решил научиться читать. И мне это неплохо удалось! Мало кто из охотников северных лесов может похвастаться таким умением.

Норма и Геста, не отрываясь от своего занятия, тихонько затряслись в беззвучном смехе. Огонь в лампе, стоявшей на подлокотнике стула Кладака, задергался. Он отложил книгу, снял стекло и поправил фитиль.

- И я никогда не жалел, что научился читать - продолжил Кладак. - В дни Ретвина, когда все дела сделаны, спать не хочется, а из дома выйти нельзя, книги становятся спасением. Я узнаю из них много интересно. Например, о том, что творится на южной стороне Холодного моря. Как люди живут там, каким богам молятся.

- А в твоих книгах ничего нет про сестер Найдэ и Ирис? - спросил я.

- Отчего же нет. Есть и про них. Это Великие Сестры. В южном Квемере им многие молятся. Найдэ приносят дары и возносят молитвы, когда хотят получить плодородный урожай или завести детей. Ирис молятся, и ублажают приношениями в жертву животных, чтобы она долго обходила стороной близких людей, домашний скот и чтобы провожала души умерших в храм безмолвия.

- Что такое храм безмолвия?

- Последнее пристанище усопших. Место, где нет времени, нет мыслей, нет чувств, нет ничего. Но я в это не верю! Возможно, южане и попадают в этот храм, но настоящих охотников севера Борор отводит в леса вечной охоты. Там всегда тепло, там полным полно дичи, стрелы никогда не ломаются, а наконечники копий всегда острые.

- А что насчет женщин? - все так же, не отрываясь от своего занятия, спросила Норма - Куда Борор отводит женщин. И кто греет постели мужчинам в лесах вечной охоты? Не хочешь же ты сказать, что охотники спят там с волками или медведями?

- Да ну тебя! Что ты в этом понимаешь?! - взорвался Кладак - Пойдем Максим, разомнем кости.

Кладак отложил книгу, поднялся со стула и пошел к двери. Возможность немного размяться подняла мне настроение. Рука уже не болела, хотя и ощущалась забитость мышц, в правом плече. После того как заражение остановилось и спало воспаление, рана зажила на удивление быстро. На пятый день после того как я очнулся от беспамятства рука нормально работала и я смог не только держать меч, но и наносить им удары. Благо, что принимал их на себя только воздух, и сила противодействия не отдавала в плечо.

Еще раньше, пока рана заживала, я занялся тем, что не менее важно, чем умение наносить и блокировать удары. Для ведения боя, неважно с помощью какого оружия, положение тела, координация движений и острота внимания имеют большое значения. Для боя с мечом, это положение ног, корпуса, перемещения во время атаки и ухода от удара.

Два дня назад Хегвин застал меня за этим занятием и решил, что я танцую. Попытки переубедить его ни к чему не привели и чтобы замять этот инцидент, пришлось рассказать ему обещанную сказку про трех поросят. В самом начале Хегвин начал возмущаться по поводу того, что свиньям не нужны дома, они спокойно могут жить в подвале, как свиньи его деда. Но потом увлеченный, противостоянием свирепого хищника и горе строителей.

При упоминании о волке Хегвина передернуло. Если для меня это был всего лишь сказочный персонаж, то в памяти мальчика всплыло нечто более страшное. Когда поросята одержали верх над волком:

- Хорошо, что у дедушки каменный дом. Если восточных стражей больше нет, то волки могут вернуться.

Я не успел задать Хегвину вопросы по этому поводу, в комнату зашла Геста и позвала мальчика, чтобы он помог ей покормить животных. А позже это забылось и только выйдя с Кладаком на свежий, морозный воздух и столкнувшись лицом к лицу с огромной серой зверюгой, больше чем метр в холке, тема начала снова волновать меня.

Кладак предложил пострелять из лука. Погода стояла не ветреная и некоторое время, не опасаясь за последствия можно было провести на морозе. Так как моя правая рука все же не до конца пришла в норму, из своего арсенала, он выбрал для меня легкий не очень тугой лук. Себе же взял длинный, тяжелый.