Неразобранный сборник 450 песен - неизвестен Автор

Нас не разлучат ни север ни юг. Что может лучше быть зноя и вьюг, Слово прощай, не обещай Письма писать, поскорей приезжай, Все еще сбудется, друг.

Нас еще ждут, поскорей приезжай, Все еще сбудется, друг.

299* Александр Гейнц и С.Данилов

В книге не хватает страниц

В книге не хватает страниц, Дать бы по рукам подлецам, Смена декораций и лиц Непонятна мне до конца.

Dm G C E7

Вместо иллюстраций - дыра,

Нынче время боготворить

Тех, кого чернили вчера,

Нынче модно с грязью мешать

Убеждения прожитых лет,

Говорим, что книга - душа,

А страниц по-прежнему нет.

По-прежнему нет.

Велико желание знать, Но сильней стремление скрыть, Легче книгу переписать, Чем страницы восстановить.

Лучше комментариев том,

Чем строка по имени "факт",

И не не разобраться потом,

Так все было, или не так.

Я не первый, были умней,

Те, что не снесли головы,

Догадавшись в сумраке дней,

В книге не хватает главы!

Целой главы.

Как похожи мы на детей Только постигающих мир, Если черный - значит злодей, Если белый, значит кумир,

Если бесконечно таить

На архивных полках ответ,

Оборвется красная нить,

Ибо смысла повести нет,

Если нет познанья границ,

Лучше разобраться сейчас,

Ибо через пару страниц

Не найдется места для нас

Места для нас.

Я ответ пытаюсь найти, Я прошу об этом отца, Но понять, не значит - простить, И не видно книге конца.

300* Александр Иванов Предчувствие крыл

(Кенигсберг)

A C#7 Где -то в теплых слоях атмосферы

F#m A7 D7+ F#7 Не тревожа озоновый слой,

Hm Em F#7 H7 Представитель рептильевой эры

E7 Чудо - ящер летает стрелой.

A C#7 F#m

Ищет след его палеонтолог,

A E7 A A7

На разломах реликтовых плит,

D Dm A H9

А он крылья распустит как полог,

A E9 A E7

И один против солнца парит.

По ночам он, снижаясь, вдыхает Аромат земляничных полян, Тем живет и черта неплохая Не кусает за шеи землян.

И когтей у него не найдете,

Воплощенная предков мечта,

Он безногий, родился в полете,

Обречен бесконечно летать.

Потому и за миг до побудки Как бревно лежа в илистом дне, Натощак, даже с камнем в желудке, Я, дружище, летаю во сне.

А проснусь и ползу по-старинке,

Я такой же как ты, крокодил,

Но порою так чешется спинка,

Может это - предчувствие крыл? Александр Иванов В час, далекий от рассвета

(Кенигсберг)

В час, далекий от рассвета, Am Когда птицы крепко спят, Dm E7 А летают только дети E7 Dm И счастливые парят, E7 Am В час нечаянных находок, A7 В ночь загаданных утрат, A7 Dm Ла-лай ла ла Dm В центре города и года E7 Два беспутных пешехода F Заблудились до утра. Am E7 Am

Am Dm E7 Am

По всей округе в окнах свет погашен,

B7 E7 Am

Но нам не страшен наш неблизкий путь.

Dm E7 F Am

Давай покружим, свой маршрут нарушим,

B7 E7 Am

Давай свернем еще куда-нибудь.

Как чудесны в переулках от качанья фонарей, Музыкальные шкатулки незакрюченных дверей. И как трепетно во мраке им внимают, не дыша, Ла-лай ла ла Одинокие собаки, заплутавшие гуляки, И ночные сторожа.

По всей округе мирно спят супруги,

Их сны: упруги, синие шары,

А мы все кружим, в эту ночь мы дружим,

Давай, еще покружим до зари.

Одинок на Театральной Шиллер бронзовый суров, Как намек официальный на коварство и любовь, Нашей встречей опечален, Как примерный семьянин, Ла-лай ла ла Он, конечно , гениален, но немного театрален Этот важный господин.

Ах, милый классик, Вам немного поздно

Смотреть на звезды, сном не дорожа,

Но как же ясен этот путь во мраке,

Где лишь собаки, мы и сторожа.

Вертится жизнь по кругу

Владимир Музыкантов

F A7 Dm Dm7 G7 C Вертится жизнь по кругу, а смысл давно забыт E7 Am C7+ G7 C Как улетевший звук нашей походной трубы. E7 Am Am7 D7 G7 Труба уже не поет, мундштук дымит у губы, E7 Am Am7 F G7 C Но если нам повезет, давай убежим от судьбы.

E7 Am

Судьба шпионит, но не догонит,

D7 G7

И мы ей помашем рукой:

F C |

Перетяни потуже ремни, | 2

G7 C C7 |

Нам далеко, нам далеко. |

Нам далеко, шагать, ехать, лететь и плыть, Чтоб испытать опять ту молодую прыть. Тот боевой азарт, и разудалый хмель, Чтоб повернуть назад, снова теряя цель.

Снова рутина как паутина,

И так день за днем, день за днем,

Перетяни потуже ремни,

Переживем, переживем.

Переживем, не трусь, ведь ноги вперед идут, Ну, может быть, оступлюсь, Ну, может быть, упаду. И вот я кругом неправ и вина моя глубока, И под ложечкой липкий страх, И - навсегда в дураках.

И каждый прохожий плюет мне в рожу,

И каждый кричит: берегись!

Перетяни потуже ремни,

Не отрекись! Не отрекись!

В Аркашиной квартире Юрий Визбор

В Аркашиной квартире живут чужие люди Ни Юли, ни Аркаши давно в тех стенах нет Там также не сижу я с картошечкой в мундире, И вовсе не Аркашин горит на кухне свет.

Неужто, эти годы прошли на самом деле? Пока мы разбирались, кто теща? Кто свекровь? Куда же мы глядели, покуда все галдели, И бойко рифмовали слова : любовь и кровь.

В Аркашиной квартире бывали эти рифмы Не в виде сочинений, а в виде высоты. Там даже красовалась неясность логарифмов Абстрактная картина для общей красоты.

Нам это все досталось не в качестве наживы, И был неповторимым наш грошевой уют. Ах, слава богу, братцы, что все мы, вроде, живы, И все, что мы имели, уже не украдут.

Мы были так богаты чужой и общей болью, Наивною моралью, желаньем петь, да петь, Все это оплатили любовью мы и кровью, Не дай нам бог, ребята, в дальнейшем обеднеть!

В Аркашиной квартире все бродят наши тени, На кухне выпивают и курят у окна, Абстрактная картина - судеб переплетений И так несправедливо, что жизнь у нас одна.

304* Александр Иванов (Кенигсберг)

Восьмой причал

Стоязык, сторук, стоглуб, стоумен, С недостроенной своей каланчей А и вправду, этот град - Вавилон, Заманил меня мечты калачом Заманил меня в любви западню, Приютил, набил салакой живот, Приучил ругаться семь раз на дню, Приручил меня к разлуке, и вот:

Восьмой причал - портовых задворков мрак,

Восьмой причал - преданный враг,

Восьмой причал - в самой глубине,

На восьмой причал не приходи ко мне.

Вода в порту серая, грязная, Мучная пыль, горчит во рту, И праздновать, надо бы праздновать, Мечту, мечту, мечту.

Но забыты имя, возраст, настрой, Здесь никто уже не спросит в упор: А и вправду, этот лысый бугор Был когда - то королевской горой? Но до бога не достанешь с горы Здесь в огне, где рвали цепи племен Чьи дома красны, а крыши остры, Потому и этот град - Вавилон.

Я не пес цепной и не Прометей, Но прикованности силу постиг, Цепью звонкой из родимых детей, Цепью тяжкой из могил дорогих, В этой ветреной, слезливой дыре, И мне кажется, я даже скучал, По нелепой каланче на горе, И, конечно, по тебе, мой

Восьмой причал - портовых задворков мрак,

Восьмой причал - преданный враг,

Восьмой причал - в самой глубине,

На восьмой причал снова идешь ко мне.

Вода в порту серая, грязная, Мучная пыль, горчит во рту, И празднуем, надо же, празднуем, Мечту, мечту, мечту.

305* Александр Иванов (Кенигсберг)

ст. В.Казанцева

Еду по полой воде

Еду по полой воде, мерно купаю весло, Голо и гладко везде, зыбко, просторно, светло. Всплывший темнеет настил, белый качается ствол, Тополь корявый подплыл, веткой по борту провел,

Круглые вьются следы, вербы идут стороной, Прутьев кривые ряды озеро - там, подо мной. Еду, по полой воде, медленно, плавно, куда? В зарево , в зарево, где с небом сомкнулась вода.

306* Александр Иванов (Кенигсберг)

Что ни вечер, он приходит

Что ни вечер, он приходит, G За его спиною лес, E7 Легкий невод свой заводит Am7 С песней, что полна чудес. D7 Но прельщается на диво G Красотою рыбьих глаз, Dm E7 Из сети его лениво Am Em Ускользаю всякий раз. H7 Em

Рыдаю в исступлении, Em Em7+

Кричу: сильней тяни, Em7 A9

Но в сумрачном томлении Am6 Em

Плывут за днями дни. H7 Em

Что ни вечер, я латаю Его сети ячеи, И узором в них вплетаю Лучшие цветы мои. Я большая мастерица И затейница, увы, Он ярится и бранится, Что опять полно травы.

А я бешусь от ревности,

Узри, кричу, узри!

Но знаю, на поверхности

Лишь ил да пузыри.

Что ни вечер, меня губит Жадной нежности порыв, Ведь всегда в немые губы Он целует сонных рыб. А потом от счастья пляшет И поет о чудесах, В жирной слизи весь и даже С чешуею на усах.

И, если б также шибко он

Был счастлив наяву,

Когда в венке кувшинковом

Я перед ним всплыву.

Что ни вечер, сразу в заводь, Где горит его костер, Стаи трепетных мерзавок Я сгоняю с давних пор, Я уже почти не прячусь, Лишь боюсь, который год, Он насытится удачей И однажды не придет.

Там огонь колышется,

О чудо из чудес,

Из леса голос слышится,

А кажется, с небес.

Но вновь огонь колышется,

О чудо из чудес,

Из леса голос слышится,

А кажется, с небес.

Александр Иванов (Кенигсберг) /Н.Рубцов