Тайна Бирюзового дракона (СИ) - Колч Агаша

Тата молча смотрела в окно, а я не торопила с ответом. Конечно, сложно из трудной, но покойной и уединённой жизни очертя голову броситься в круговорот больших дел, который неизвестно ещё куда вынесет.

— Отец, когда заказывал эту бумагу, мечтал о большом деле. У него были грандиозные планы, и он часто говорил мне: «Доченька, ты обязательно будешь хозяйкой самой известной сыроварни». Но ужасное поветрие лишило меня чуть ли не одним днём всех родных. Первым умер дедушка, потом через два дня мама. Отец… Отец ушёл добровольно. Я не осуждаю его, леди. Он так любил маму, что жить без неё всё равно бы не смог. Мы даже погребли их в одной могиле. Я уже взрослая была, почти двадцать лет исполнилось. Жених, присмотренный мне, тоже умер. Много тогда людей умерло, — она посмотрела на меня. — Это было в тот год, когда исчезла бирюзовая драконица — наша защитница от всех напастей. Так я осталась одна с памятью о моих родных и любимых. Хозяйством управляла, сыры варила… Не до мечтаний. Выжить бы, концы с концами свести, чтобы не разориться. Тяжело было, не скрою, но справилась. Не богачка какая, но живу не хуже других. Работникам могу заплатить, семья слуг в доме живёт. — Тата замолчала, наверное, вспоминая что-то из своей нелёгкой жизни, потом вдруг насмешливо хмыкнула: — Сосед вдовый сватался недавно. Да-да, прям вот так как был в сапогах навозных, так и пришёл. Выходи, говорит, за меня. Ты баба работящая. Ничего, что худая и некрасивая. Детям моим пригляд нужен. Хозяйство твоё с моим объединим. Бить не буду, ну если только иногда, когда под руку подвернёшься.

— Как романтично! — притворно умилилась я.

— Да уж… — согласилась рассказчица, — я и так не в настроении была, а тут ещё он. Небритый, мятый, всклоченный какой-то, и навоз на сапогах. Бррр…. Как представила, что каждый день такое видеть придётся, если соглашусь замуж за него пойти, так схватила метлу и погнала со двора. Обиделся, отомстить обещал.

— За что же? — удивлённо вскинула брови я.

— За гордыню непомерную. За то, что жениха завидного отвергла. Кстати, когда с сыром такое случилось, я первым делом на него и подумала. Что подослал кого-то в закваску подсыпать толчёный порошок плесневелого сыра. Дед рассказывал, есть такая страшная месть для провинившегося сыровара. Но делать подобное смертным грехом считается. Лучше сразу убить. Всё оборудование менять и хранилище новое строить нужно. Не вывести никак такую напасть.

— Так вам и не надо! Для производства «Бирюзового дракона» в самый раз. Вы как думаете, Тата?

— Я думаю, — женщина решительно встала, расправила плечи и радостно улыбнулась, — что пора мечту отца исполнить. Говорите, Агапи, что делать.

Матушка Таты была немного плотнее и ниже своей дочери, поэтому платье на моей приятельнице мешковато висело. Зато по длине соответствовало современной моде мира Больших Озёр.

— Раньше подол должен был пола касаться, а сейчас допустимо, чтобы башмачки видны были, — информировала меня женщина. — Жаль, что платья перешивать придётся. Как всё успеть? Времени мало до торгов осталось.

— Не будем ничего перешивать. На спинке или по бокам сделаем шнуровку, а служанка поможет вам затянуть до нужного размера, — посоветовала я, слегка стягивая ткань платья на спине стоящей перед зеркалом женщины. — Найдутся у вас ленты в тон ткани?

— Сейчас посмотрим, — выдвигая ящики комода, включилась Тата в азартную женскую игру под названием «примерка-переделка».

Решив вопрос с посадкой одежды по фигуре, мы задумались о декольте. То, что уместно замужней даме в нарядах на выход, непозволительно женщине одинокой, да ещё и с утра. Изумрудное платье, которое выбрали на первый день, согласно фасону едва прикрывало плечи. Если на полненькой женщине вырез не сползал за счет натяжения ткани, то с худощавой Таты коварное платье соскальзывало на середину груди.

— А нет ли у вас, досточтимая, белой блузки с воротничком под горло? — наблюдая, как расстроенная приятельница подтягивает край выреза повыше, спросила я.

— У меня такой нет, а вот у матушки была. Точно помню. — И наследница с головой нырнула в шкаф.

Надев платье на блузку, которая прикрыла и грудь, и часть шеи, Тата покружилась перед зеркалом.

— Как интересно получилось, — любовалась она результатом, — платье перестало быть вечерним, но осталось нарядным.

— Угу, — согласилась я, скрепляя булавками линию соединения, — вот здесь бы хорошо проложить такую же ленту, как будет в шнуровке. И шов прикроет, и вид законченный платью придаст.

— Что с беретом делать? Так не хочется уродовать этакую красоту обязательным колпаком.

— А мы и не будем. Непременное требование — прикрыть волосы. Так? — Тата кивнула. — Давайте сделаем красивую двухцветную чалму.

Вытащив из вороха аксессуаров, разбросанных по всем поверхностям комнаты, два шарфа подходящего цвета, я переплела их между собой, а потом шпильками закрепила на голове женщины.

— Агапи, вы волшебница!

Тата смотрела на себя в зеркало и, кажется, не узнавала. Цвет глаз, подсвеченный изумрудным оттенком платья и шарфа, стал ярче. Кожа, оттенённая белой блузкой, засияла. Осталось только чуть брови подвести и губы подкрасить, и все мужчины выстроятся в очередь за сыром. Но макияж будет позже. Нельзя всё сразу вываливать на непривычную к таким переменам приятельницу.

Помогая аккуратно снять готовое к переделке платье, я вспомнила об обуви.

— У вас тут какую обувь принято носить?

Взлохмаченная от переодевания, Тата с недоумением посмотрела на меня:

— Не поняла вопрос? Обувь носят разную. По сезону, по кошельку.

— Хотела спросить, обязательно цвет башмачков должен совпадать с цветом платья?

— А-а-а! — протянула моя подопечная, поняв о чем идет речь, — такого нет. К тому же, пару сезонов как модно носить обувь натурального цвета под любую одежду. Вы не переживайте, Агапи, у меня хорошая обувь. Мне иначе нельзя — весь день на ногах.

Одной заботой меньше, выдохнула я. Зато Тата сникла. Что ещё?

— Вот только как быть с руками?

Растопыренными ладошками женщина покрутила у лица. Ну да, такое за день не исправишь. Мозоли, царапины, огрубевшая кожа.

— Не переживайте, дорогая, мы их спрячем. Где-то кучу перчаток видела.

— Торговать в перчатках? Но так никто не делает!

— Так и сыром с плесенью в нарядных платьях никто не торгует, — рассмеялась я, и Тата согласилась.

Ультрамариновое платье в переделке почти не нуждалось. Похоже, матушке Таты оно было тесновато, а вот дочке пришлось впору, только пуговицы немного перешить. Высокий воротник и узкие рукава делали стройную женщину ещё более изящной.

— Сюда немного кружев не хватает, на мой взгляд. На воротник, чтобы лицо освежало и не отпугивало покупателей излишней строгостью, — советовала я, думая, чем же в этом комплекте прикрыть волосы.

— Может, берет? — робко посоветовала моя модель.

— Так мы же решили не уродовать наряды, — не поняла я.

— Да нет, не полотняный, а бархатный. Сейчас вспомнила, что был где-то.

С полок уже без всякого почтения к памяти родительницы полетели шляпные коробки.

— Вот! — являя на свет головной убор, богато декорированный перьями и стразами, заявила Тата.

— А за перья не нагорит от комиссии? — с сомнением разглядывая пышное украшение, спросила я.

— Не знаю, — призналась приятельница.

— Давайте попробую убрать это богатство, а вы пока в бирюзовое платье переоденьтесь.

Пришито было намертво. Как ни старалась я поддеть нитки острым кончиком ножниц, но так и не смогла разобраться с системой крепления.

«Да чтоб тебя!» — рыкнула я и раздражённо щелкнула пальцами.

Первое правило мага — это выдержка и спокойствие. Когда эмоции туманят разум, результат кастования непредсказуем. Перья вспорхнули, улетели в противоположный от меня угол и там зарылись в кучу разноцветного тряпья. Но улетели они не просто так, а выхватив кусок берета, к которому были пришиты. Хорошо, что Инк не видит. Ржал бы сейчас до икоты, подумала было я, но смеха не избежала.