Жестокая нежность. Макс: сын как отец - Ирина Гутовская

— Вот как… ясно… — мужчина вздохнул. — Будем считать, вы не совсем посторонний человек, поэтому можем пока с вами поговорить, тем более — кое-что касается именно вас, судя по всему… — «подобные фразы напрягают больше чем, если бы прямым текстом всё было озвучено сразу».

— Слушаю, — я нахмурился. Примерно представляю, о чём пойдёт речь.

— В целом, самочувствие пострадавшей неплохое: конечно, досталось ей сильно — множественные ушибы, ссадины, лёгкое сотрясение мозга, пришлось наложить швы на рассечённую бровь, переломов нет… но не это главное…

— И что же? — уже догадываюсь, к чему клонит доктор.

— Девушка беременна, и с этим есть сложности — угроза выкидыша. У неё началось кровотечение — в настоящий момент состояние пациентки стабилизировано, мы сделали всё зависящее от нас, хотя гарантий никаких дать не могу…

— Беременна? — зачем-то переспросил.

«Значит, Виктория не врала» — даже стыдно стало за свои гнусные мысли. Столько всего навыдумывал — буйно-развитая фантазия разыгралась, и во всём видел подвох.

— Насколько понимаю, вы имеете непосредственное отношение к этому?

Я кивнул: чего-чего, а в теоретическом отцовстве не сомневался, не был уверен в наличии беременности, но всё подтвердилось и, не скрою, такому повороту не рад… Впрочем, отказываться от ребёнка не собираюсь и ответственности с себя не снимаю. В остальном — моё мнение не изменится, ни при каких условиях, помогать — да, буду, и принимать участие в его воспитании.

— Между вами произошёл конфликт? Когда общался с девушкой, мне показалось, она выгораживает вас — по этой причине уточняю детали.

— Если вы имеете в виду, бил ли я её, то нет, — меня возмутило это предположение и поспешные выводы. — Какие-то отморозки напали на неё — сам не в курсе, как всё случилось, — и очень хочу выяснить подробности.

«В подъезде дома должны быть установлены камеры видеонаблюдения — наверняка, по ним удастся вычислить этих уродов» — по горячим следам, вряд ли получится задержать их, но хотя бы минимальную информацию узнать вполне возможно.

— Пусть полиция разбирается, — продолжил врач, — мы обязаны сообщать о подобных происшествиях, и я уже позвонил. Настоятельно попрошу не покидать больницу, приедет следователь — вот ему и расскажете обо всём, что вам известно.

— Могу ли я навестить Вику?

— Можете, только недолго, ей вкололи снотворное, скоро лекарство подействует — и она уснёт, немного времени в запасе есть. И, пожалуйста, подбирайте выражения, будьте помягче с ней, проявите внимание — пациентке противопоказаны любые волнения, иначе это приведёт к необратимому результату. Поэтому повторюсь — покой, покой и ещё раз покой.

— Спасибо, я учту, — «не идиот ведь, всё понимаю».

— Провожу вас в палату, — он жестом пригласил следовать за ним.

Пока идём, решил кое-что спросить у него…

То ли я параноиком становлюсь на фоне всей этой истории, связанной с Викторией, то ли как — не знаю, чем объяснить внутренние противоречия? Почему-то сомнения не покидают окончательно. Вроде с чем-то соглашаюсь, принимаю как данность, и тут же появляются моменты, которые кажутся странными и вызывают подозрения. Допустим, как если бы доктор был осведомлён больше чем нужно. Возможно ли такое?

— А с чего вы взяли, будто я буду грубить или вести себя как-то неадекватно?

— Сами же сказали: с потерпевшей вы уже никем друг другу не приходитесь, значит — был повод расстаться. Другая женщина?

Я ничего не ответил.

И он добавил:

— Раздавать советы я не люблю, но всё-таки хорошо подумайте, что для вас самое главное. По-моему, важнее семьи, детей — нет никого и ничего в жизни, — «а вот это выглядит откровенной попыткой переубедить меня».

Виктория обернулась в мою сторону, когда я вошёл в палату:

— Макс, ты до сих пор здесь? — улыбнулась уголком губ, — не ожидала. Думала, давно ушёл.

«Не ожидала?» — ну-ну… А судя по её взволнованному взгляду и интонации голоса, который прозвучал наигранно-удивлённо, как мне показалось, она очень надеялась на то, что приду.

Для себя уже выбрал тактику и порядок дальнейшего с ней общения — все слова и полученную информацию надо пропускать через «фильтр», и потом делать выводы. И как выразился врач, пусть он говорил не про это, «проявите внимание» — чем я и воспользуюсь. Буду пристально следить за поведением Вики, подмечая любые мелочи, и, рано или поздно, докопаюсь до правды — не успокоюсь, пока не узнаю подробности этой крайне мутной истории.

Возможно, вовсе выяснится, что никакого ребёнка нет и не будет — если честно, рассчитываю на такой исход, как бы цинично это ни было. Ведь происходящее напоминает умышленный сговор, а нападение инсценировано для пущего эффекта, чтобы отвлечь и запутать, с целью повлиять на моё мнение и решение. Вдобавок, если события накладываются одно на другое, поверить в случайности сложно. Причём именно в тот момент, когда хотел убедиться в наличии беременности. Совпадение? — вряд ли, слишком много подозрительных «но».

И сейчас, стоило отойти от «чудо-новостей» и обмозговать их, разложив всё случившееся по полочкам, сомнения одолели с удвоенной силой… Хотя, так и быть, подыграю Вике: сделаю вид, будто купился на её спектакль, ну а если ошибаюсь — всегда могу признать свою неправоту, мне нетрудно.

— Как твоё самочувствие? — я взял имеющий тут стул, приставил ближе к кровати и присел на него. Наклонился вперёд, опёрся локтями на колени и взглянул на Викторию исподлобья.

— Уже лучше. Побудешь со мной, пока не усну? Останешься?

— Хорошо, — без энтузиазма ответил ей.

— Спасибо, так приятно — не бросил меня в беде… — она дотянулась до моей руки и крепко ухватилась за пальцы. — Ты уже говорил с врачом?

Я кивнул.

Ясно, о чём скажет дальше.

— Теперь веришь? У нас будет малыш, Макс. Кого хочешь: мальчика или девочку? Наверное, как большинство мужчин мечтаешь о сыне? — посыпались вопросы. А шумно вздохнув, Вика добавила: — Как представлю, что едва не потеряла его… — положила мою ладонь себе на живот.

«Устроила весь этот «цирк», только бы беременность подтвердить удобным для неё способом? Похоже на то… В