Том 3. Повести и рассказы. Фронтовые записи - Аркадий Гайдар

Саша кричит:

– Это кто моих голубей переманивает?

Снизу, со двора, удивленно наблюдает за Сашей Коля Колокольчиков.

Саша швыряет тряпку. Летит вниз письмо, и падают солдатики. Перегибаясь, с отчаянием смотрит Саша вниз, но письма не видно. Он поднял голову и замер, потому что в окне напротив он теперь видит изумительной красоты девочку. У нее белые, падающие кольцами на плечи локоны. Волосы схвачены обручем, от которого расходятся мерцающие лучи. На ней легкое, как дымка, усеянное звездами платье, и она пальцем показывает куда-то вниз. Там, внизу, за уступом, невидимое Саше, лежит письмо.

Саша высовывается глубже. Но тут в комнату вбегает Нина, хватает за плечи Сашу, оттаскивает от окна и закрывает рамы. Саша бросается в переднюю. У дверей Нина его задерживает.

Саша бормочет:

– Оставь! Пусти!.. Я уронил за окно письмо… Это письмо с фронта, от Коли, про папу…

– Сашенька… Саша… Мы письмо сейчас найдем. Мы его разыщем.

Саша, сразу ослабев, прижимает голову к груди Нины, глаза его закрываются, он бормочет:

– Письмо лежит в снегу… там в окне девочка, она звезда… Она вам покажет… Она его видит…

Нина в недоумении.

А загадочная девочка все еще смотрит через морозное окно. Вдруг она что-то внизу увидела и всплеснула руками.

Саша лежит в постели. Снова его томит жар. Температура снова все растет и растет. Неподвижно стоит в углу комнаты целый полк оловянных солдатиков, лежит на ковре у дверей котенок. И вдруг четким движением все солдатики сходят со своих оловянных подставок, маршируют и поют:

Спит, тревожным сном объятый,Наш начальник до утра.Оловянные солдаты,Нам в поход идти пора.Сон его не потревожа,Разумеется само,Отыскать ему поможемОчень важное письмо.Тра-та. Тра-та.Тра-та-та-та.Снега, сугробы и леса…Оловянные солдатыРазошлись на полчаса.

При этих словах все войско разделяется на несколько отрядов, которые вполоборота расходятся в разные стороны.

С винтовками наизготовку, по пояс в снегу торчат возле рваного валенка оловянные солдатики.

Стоит Тимур, рядом с ним – Коля Колокольчиков. В руках у Тимура распечатанное письмо.

– Оно лежало здесь… – показывает Коля и видит солдатиков. – Смотри, куда свалились из окна оловянные солдаты. – Он поднимает их.

– Зачем ты письмо распечатал? – спрашивает Тимур.

– Оно намокло и в кармане отклеилось. Я иду – дай, думаю, отнесу. А потом иду – дай, думаю, прочитаю.

– Это письмо тревожное. Письмо неясное. И я еще не знаю, нужно ли, чтобы такие письма доходили по адресу…

Тимур быстро прячет письмо в карман, потому что подходит нянька.

– Эй, вояки! Вы здесь ничего не поднимали? – спрашивает она.

– Да, они упали из вашего окна, – говорит Коля и протягивает солдатиков. – Это ваши солдаты?

– А больше ничего? Письма в снегу не было?

Мальчики молчат.

– Он бормочет: «Голубая звезда, она письмо видела», – задумчиво говорит нянька. – Бред, температура… Какое письмо? Какие звезды? А может быть… – Тут нянька пристально смотрит на мальчиков. – Вы глядите, я правду все равно узнаю!..

В кровати сидит Саша с книгой «Прорыв танками укрепленной полосы». Рядом с Сашей – Вовка. Саша читает:

– «После того как тяжелые танки пройдут предполье, старший артиллерийский начальник должен перенести всю мощь огня в тыл, препятствуя продвижению вражеских резервов…» – Он бросает книгу. – Нет, это нам никак не подходит…

– Может быть, подойдет где-нибудь в другом месте… – нерешительно говорит Вовка и листает книгу.

– Нет, и в другом месте не подойдет тоже… Но крепость должна быть взята и разрушена! Прикажи Юрке поставить людей на лыжи, запасти лестницы, щиты, крюки, веревки…

– Да, но ты сначала не хотел этого сам. Кто велел гнать инженерную роту? Кто сказал, что мы не плотники, не столяры, а казаки?

– «Казаки, казаки»! У казаков разведка, а у нас?.. Неужели нельзя узнать, что этот комендант нам еще приготовил?!

– Я тебе говорю, он сумасшедший. Часовые сменяются вторые сутки, а за стенами что-то стучит у них, колотит, – уныло отвечает Вовка; и тут же радостно вспыхивает: – Есть идея! Молчи и не спрашивай. Я направлю в крепость свою агентуру.

– Какая беда, что я болен! Наступайте! Вызовите на помощь мальчишек из дома тридцать шесть, из сорок четвертого!.. Мы им осенью помогали. Достаньте рогожи, доски! Нападайте, когда темно, к ночи… Нам стыдно! Их мало, а они над нами смеются и зовут нас то «Дикой дивизией», то «Большой ордой»… Нет папы! Был бы папа, он бы подсказал, посоветовал. Вовка, будь другом… – Саша показывает на окно: – Разыщи, чья там квартира. Там у окна сидела девочка. Она как звезда, в волосах искры, сама голубая. И кто со снега письмо про папу взял, она видела.

– Да! Но в этот Дом ход… совсем с другого квартала: надо через парк, мимо крепости. А как ее, девочку, зовут?

– Ну вот, кабы я знал! А ты спроси: не у вас ли живет вот такая?

Саша пробует показать, как выглядит девочка: делает надменное лицо, крутит от головы к плечам пальцами, изображая локоны.

– Такая? – Вовка повторяет Сашины движения, потом неуверенно говорит: – Да, но если я даже найду квартиру и стану спрашивать, не живет ли здесь вот такая, то жильцы очень просто могут подумать, что я какой-нибудь ненормальный.

– Ну и пусть подумают. Экое дело!

– Обидно. Кроме того, меня по дороге изловят часовые из крепости.

– Так ты не пойдешь? Для товарища! Ты трус!

– Кто, я? – Вовка смотрит на увешанную деревянным оружием стену. – Дай мне какую-нибудь саблю! – Снимает одну, гнет, швыряет. – Не та сталь… Вот эту. Дай пистолет. – Снимает со стены пистолет, важно жмет Саше руку. – Прощай!

Вовка уходит, но в дверях поворачивается:

– Вот такую? – Он чертит вокруг своей головы звезду и локоны. – Засекай время! Я тебе приволоку эту звезду сюда… За волосы!

Через четверть часа Вовка выводит во двор свою маленькую, четырехлетнюю сестренку. Она похожа на шар. На руках ее большие варежки, а на ногах неуклюжие валенки.

Вовка вынимает руку из кармана:

– Смотри. Это конфета… – Он вынул вместо конфеты чернильную резинку, увидел и запнулся. – Гм… Это не конфета. Но здесь будет конфета. Одна, две… Четыре! Иди вот туда. – Он показывает в сторону крепости. – Видишь стены, ворота? Иди. Махай прутиком, как будто бы ты гуляешь, а сама пой песню: «Тра-ля-ляй, тра-ля-ляй…» Они тебя не тронут. А ты смотри, в ворота заглядывай! Потом все мне расскажешь. А потом я тебе за это дам… ну, там увидим что… смотря по заслугам. Иди! А мне, – он вздохнул, – звезду искать надо.

Вовка задирает голову на стену восьмиэтажного дома и считает окна:

– Первое, второе, третье, три уступа, два балкона, окно снизу третье, сбоку шестнадцатое. Раз, два! Засекаю! – Он взмахивает саблей, оборачивается и видит перед собой вооруженного Колю Колокольчикова.

– Я дозорный крепости Колокольчиков. Кто ты? – холодно спрашивает Коля.

– Я… Вовка…

– Что у тебя в руке?

– У меня? У меня палочка.

– Врешь, это сабля. Стой и защищайся.

– Очень странно. Вы, кажется, хотели… перемирие…

– Мир для воинов, а не для диверсантов! Ты же ночью забросил к нам в крепость мерзлую кошку, а кто-то недавно высыпал за стену ведро с золой. За это мы должны тебя уничтожить!

– Золу не я. Это Юрка.

– Юрка будет уничтожен особо, а ты особо!

Коля вынимает саблю, но тут же растерянно оглядывается, отскакивает и убегает прочь, потому что с метлой в руке к ним приближается дворник. Он басовито кричит вдогонку Коле:

– Ты… разведка! Со двора выметайся! Вы меж собой воюйте, сражайтесь, но у меня чтобы все стекла целы были!

Завидев приближающуюся Женю Максимову, Вовка нахохливается и важно сует саблю за пояс.

– Трус! Так я тебя и испугался! Жаль только, что помешал дворник… Женя, возьми мою сестренку. Пойдите с ней вон там погуляйте. Очень интересно. Вон стоит комендант Тимка. Ты подойди к нему и что-нибудь тыр… быр… тыр. Ну, ты умеешь… А я тихо, как тигр, проскочу мимо крепости.

Женя берет за руку девочку и критически оглядывает Вовку:

– Ты не тигр, а ты просто смешной ушастый кролик.

На небольшой площадке около парка толпится народ: здесь продают елки. Меж деревьев, направо от дороги, видна снежная крепость. За нею стена ограды большого дома. В сторонке стоят Катя и Женя Александрова.

– Ты Женя, и она Женя, – говорит Катя. – Я вас помирю. Она очень хорошая. Ее отец тоже на фронте… И мы решили устроить для раненых елку. – Катя оборачивается и резко спрашивает подошедшего к ним вплотную Тимура: – Тебе что надо?