Академия Изгнания (СИ) - Свон Таня

Едва за разъяренной медичкой захлопнулась дверь, комната погрязла в тяжелом молчании.

— Ну, — протянул ректор, переводя на нас бесцветный взгляд, — и зачем вы вломились к госпоже Брокк?

Краем глаза глянула на Ригана, и по коже тут же прополз неприятный холодок.

С того момента, как нас поймали, он не сказал ни слова. Поник, стал бледнее серых, унылых стен госпиталя, приклеил потемневший взгляд к полу и будто проглотил язык. Даже медные волосы, казалось, немного выцвели и потускнели.

Я тяжело сглотнула, ощутив укол совести. В конце концов, это ведь по моей вине Ригана поймали. Залезть в кабинет старшей сестры было моей безумной идеей.

— Вы будете стоять здесь, пока не признаетесь, — угроза зазвенела в ректорском голосе стальными нотками. — Или думали, все сойдет с рук?

От последних слов отца тут же встрепенулась и крепче сжала в ладони флакон, украденный из кабинета госпожи Брокк. Я и думать забыла о том зелье, что спонтанно и абсолютно бездумно выхватила с полки! Пузырек был настолько мал, что никто до сих пор не заметил, как прячу его под плотно стиснутыми пальцами. А сама так погрязла в мыслях о поиске выхода, что забыла о самом очевидном из них…

— Вот, — я раскрыла ладонь, явив взгляду отца прозрачный пузатый пузырек.

Мои глаза не успели даже скользнуть по бирке, привязанной к пробке, а ректор уже левитировал ворованный эликсир к себе на стол.

Краем глаза заметила, как Риган взметнул на меня удивленный взгляд. Впервые за время нашего ареста он ожил, но я не спешила отвечать на его немой вопрос. Даже голову не повернула, боясь, что в этой молчаливой беседе отец заподозрит новый обман.

— Слабительное зелье? — вслух прочитал ректор наименование украденного лекарства и окинул нас укоризненным взглядом.

Я боялась, что он догадается. Поймет, что зелье — лишь прикрытие, а настоящая причина проступка кроется в другом.

Скомканный документ на имя Фрая все ещё прятался у меня под воротом платья и обжигал кожу. Пальцы тянулись к ткани, ужасно хотелось ее расправить или накрыть ладонью. Вдруг все-таки где-то торчит клочок бумаги? Но я сцепила руки в замок позади спины и опустила голову, чтобы скрыть горящие щеки.

Отец воспринял это как проявление стыда, а не попытку утаить ложь. Довольно усмехнулся и откинулся на спинку кресла.

— Планировали вывести из строя сильных противников? Подмешать слабительное в еду?

Мы с Риганом молчали, понурив взор. Оба боялись разрушить хрупкую легенду и навлечь на себя ректорский гнев.

— Баллы нужно набирать своими стараниями, а не обманом лишать оценок других, — тем временем читал нотации отец. — Кстати, господин Дагер, сколько заказов за сегодня вы успели исполнить вместе с госпожой Навье?

Я не удержалась и вскинула на отца возмущенный взгляд. Уж очень явственно в его голосе звучали издевательские нотки. Наверняка ведь знает, что мы весь день не просто так провели в лазарете!

— Господин Френель, — вторя моим мыслям, оправдывался Риган, — Аста повредила руку на тренировке. Я не стал рисковать и лезть в заказы.

Оценивающий взгляд ректора скользнул по мне.

— Как и госпожа Брокк, сомневаюсь, что состояние Асты настолько плачевно, и она не смогла бы взяться за простейшее задание. Скажем, первого уровня сложности.

Блеклые глаза глумливо сверкнули, а я едва не взвилась от возмущения. Именно на самом легком задании я и получила свою метку Тьмы. И отец об этом прекрасно знает!

— Надеюсь, вы понимаете, что придется понести наказание, — протянули из-за ректорского стола. — Я бы мог назначить вам отработки. Куда вам больше хочется? Мыть посуду или мести аудитории после занятий?

Издевка в голосе мужчины мешалась с неприкрытым весельем. А я тем временем ощущала себя как на иголках. Вот чего точно еще не хватало, так это по вечерам подменять уборщиц и кухарок. У меня ведь так много времени. Целое море! Почему бы не провести драгоценные минуты в компании грязных кастрюль или пыльных подсобок?

Риган моих терзаний не разделял, а потому отец быстро изменился в лице. Немногочисленные морщины вокруг глаз и на лбу стали резче, они жесткими линями впились в кожу. Брови низко нависли над недобрыми глазами, а деланная улыбка не сулила ничего хорошего.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Пожалуй, я сжалюсь над вами, — в голосе ректора притаилась угроза. — Не заставлю махать швабрами и метлами. И даже не запру на кухне. Обойдемся только штрафными баллами.

Риган тут же вскинул голову и едва удержался на месте, чтобы не сделать порывистого шага к ректорскому столу.

— Господин Френель, — начал он, но отец договорить не дал.

— Вы хотите сказать, что наказание несправедливое? Думаете, почему штрафую лишь охотника, но ничем не ограничиваю темерата?

Я напряглась и крепко сцепила челюсти. Меня нечем наказывать, а единственное, что можно отнять — время. Одно неаккуратное слово Ригана, и вместо поисков исцеления пойду танцевать с метлой вдоль пыльных коридоров.

Отец почувствовал мое волнение и, ухмыльнувшись, вновь обратился к Ригану:

— Я могу разделить наказание, если вдруг выяснится, что не вы виноваты в случившемся конфузе. Тогда получите в разы меньше штрафных баллов, а госпожа Навье заслуженно отправится на отработки. Вы ведь понимаете, совсем без санкций оставить вас, как соучастника, не могу. Вопрос лишь в доле вины…

Это несправедливо. Отец играл чувствами, искренне наслаждаясь чудным зрелищем — с каждым словом мое лицо все сильнее косило от гнева. Но и сделать ничего не могла, ведь ректор прав. Я зачинщица и главная виновница, а Риган — жертва моего порыва.

Всего пара слов Ригана, и баллы останутся при нем ценой моего времени, что обратится в пыль.

Риган молчал недолго, но за эти короткие мгновения сердце чуть не сломало ребра. Билось о них с такой силой, что казалось, его удары слышит каждый в этой комнате.

— Нет, господин Френель, — наконец, произнес Риган, а мое сердце утонуло в холодной Тьме, что накатывала волнами. — Я не могу сбросить свою вину на другого человека.

Я не верила ушам. Отец тоже подозрительно подобрался и прищурился. Даже чуть склонил голову набок, будто пытаясь разглядеть ложь.

— Это я попросил Асту влезть вместе со мной в кабинет госпожи Брокк. Вы правы, я собирался подкосить соперников, чтобы выиграть время и забрать лучшие заказы.

От такого поворота событий у меня даже перед глазами поплыло. Вновь увидела тени, вьющиеся за спиной отца, рассмотрела его недовольный взгляд.

— Вы уверены, господин Дагер? — с нажимом уточнил ректор, подарив охотнику последний шанс на спасение своего личного дела.

Однако Риган за брошенную соломинку не ухватился. Расправил плечи и спину, вздернул подборок и решительно кивнул.

Во мне будто что-то оборвалось. Дыхание расширило онемевшие легкие, и я едва удержалась от шумного вздоха облегчения.

— Что ж, — помрачнев, заключил ректор, — тогда вам, господин Дагер, нести всю ответственность. Минус сто баллов. Свободны.

От услышанного я потеряла дар речи. Сто баллов?! Да некоторые за всю практику столько не набирают!

Метнула яростный взгляд на отца, но он уже не смотрел в нашу сторону. Опять уткнулся в бумаги и, даже не дожидаясь, пока студенты покинут кабинет, закурил.

На секунду во мне отчаянно вспыхнуло желание все исправить. Признаться, выложить на стол документы Фрая, громко заявить о своей вине и попросить снять с Ригана наказание. Но…

Отец ведь этого и добивался. И в случае моего раскаяния навесил бы дополнительные наказания, не отменяя старых. И что тогда? Самопожертвование Ригана — в пекло, и туда же мое драгоценное время.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пока я металась в своих душевных порывах и глупо топталась на месте, Риган без слов покинул ректорский кабинет. Хлопок двери привел меня в чувства, и я бросилась следом.

Нужно извиниться перед Риганом и поблагодарить за данный шанс. Неужели он принял мои попытки найти лекарство от Тьмы?

Однако сделать ничего не успела, ведь когда вышла в коридор, Ригана там уже не было.