Падший (СИ) - Барчук Павел

— Охрана сообщила ваше имя, я сразу поняла, кто к нам пожаловал. Вы один?

Девица вытянула шею, пытаясь что-то рассмотреть за моей спиной. Или кого-то. А там — только лифт.

— Просто обычно молодые люди и мужчины вашего круга приходят к нам в компании девушек, которых они хотят пропихнуть в сферу телевидения. Думаю, вряд ли вы сами хотите сделать карьеру подобного плана.

А-а-а-а-а… Ну все понятно. Таким незатейливым способом Катенька хотела убедиться, что конкретно в данный момент мое внимание не отвлекает никакая особа женского пола, а значит, можно пускать в ход тяжёлую артиллерию. Похоже, Антон Забелин — лакомый кусочек для жаждущих любви смертных дамочек. Особенно для жаждущих любви в комфортных условиях.

Страдать по кому-то, сидя в скромной, съемной квартире — это одно. Совсем другое — где-нибудь на личном острове, посреди Тихого океана.

Вот Катенька, судя по жаркому взгляду и бурно вздымающейся груди, склонялась ко второму варианту. И в принципе, она была достаточно привлекательной, чтоб допускать такие мысли. Модельная внешность, симпатичная мордашка. Но я не Антон Забелин, чтоб повестись на картинку. Я — единственное существо во всем мироздании, которое любит за душу, и только за нее.

— Нет. — Я скромно улыбнулся. — Точно не собираюсь никого никуда пихать. Мне действительно нужно поговорить с кем-нибудь насчёт одной девушки… Но это не совсем то, что вы имели в виду. Анна Сергеева, знаете такую?

— Сергеева? Конечно. — Катенька затрясла головой, как лошадь, которой показали лакомый кусочек сахара. Даже несколько раз топнула ногой. — Она работает у нас помощником режиссёра по свету. Но… Что вас конкретно интересует?

— Все. — Категорично заявил я. — А еще хотелось бы поговорить с Мариной Рыжковой. Она, насколько мне известно, жила вместе с Сергеевой в одной квартире.

— Жила? — Катенька удивлённо подняла брови.

Черт… Я пока не планировал оповещать всех о гибели сосуда. А судя по огонькам, мелькнувшим в глазах менеджера, если скажу правду, через пять минут об этом будут знать даже уборщицы соседнего здания.

— Давайте вы проводите меня куда-нибудь, где я смогу задать вопросы, Екатерина…

Я подхватил девицу под руку и потащил ее вперед, пока она не начала копаться глубже.

— Подождите, Антон Сергеевич! Нам в другую сторону!

Катенька перехватила мой локоток и, повиснув на нем, что было очень неудобно, развернула меня в нужном направлении.

Буквально через несколько минут мы уже вошли в студию, где суетились операторы, статисты и черт его знает, кто еще.

Развернуться на полную катушку я не успел. Только познакомился с парочкой человек, а именно с тем самым режиссёром по свету, чьим помощником была Сергеева, как в студии нарисовался генеральный продюссер. Так понимаю, ему о прибытии столь важного гостя сообщила шустрая Катенька.

— Антон Сергеевич! С ума сойти! Какая честь! К нам редко заходят люди вашего круга.

Дался им этот круг! Будто нет других выражений!

Я сначала не понял, что за мужик идёт в мою сторону, раскинув руки так широко, будто мы сейчас с ним обязательно будем обниматься. На лице у него должность не написана.

Выглядел этот тип очень карикатурно. Небольшого роста, с лысиной в половину головы, он был совершенно, абсолютно круглым. Клянусь! Просто воздушный шар, которому сверху прилепили такую же круглую голову, воткнули две палки вместо ног и приклеили маленькие, пухлые ручки.

А еще этот круглый человечек напомнил мне героя старого мультфильма про девочку Алису. Как его звали…Весельчак! Точно!

— Позвольте представиться. Матвей Леонидович Маркарян. — Генеральный кивнул головой, а потом, что было вообще неуместно, браво прищелкнул каблуками туфель.

Судя по звуку, там и правда каблуки. Таким образом Весельчак, видимо, компенсирует маленький рост.

— Замечательно… — Я окинул Матвея Леонидовича взглядом, пытаясь сообразить, как это он при таком имени и отчестве оказался вдруг Маркаряном.

Аура у генерального была… как бы это помягче сказать… тошнотворно-зеленого цвета с вкраплением коричневых пятен. Словно кого-то очень сильно «пронесло», а потом в эту кучу окунули господина Маркаряна.

Завистлив, жаден, подл. Происхождение окончания «-ян» объяснялось очень просто. Весельчак взял фамилию жены. Нашёл особу с папой, прикупившим себе парочку каналов на телевидении, окрутил ее, а потом решил стать полноценной частью семейства. Думал, тесть безумно обрадуется еще одному Маркаряну. Тесть не обрадовался. Он вообще считал желание дочери связать судьбу с подобным экземпляром — блажью и дурью. Но… Дочь была единственной и папа вынужденно согласился.

Сейчас Весельчак живет в браке уже пятнадцать лет, но выше должности, полученной сразу после женитьбы, так и не поднялся. У него нет ничего своего. Дом записан на жену, три машины записаны на жену, даже дети, условно говоря, записаны на жену, потому что Матвея Леонидовича не ставят ни во что.

Вся эта информация считывалась с генерального абсолютно легко. Он буквально транслировал во вне огромное желание поплакать о своей тяжёлой судьбе.

— Катя сказала, у вас есть какие-то вопросы по поводу девушки… Аня Сергеева, по-моему…

Весельчак произнёс фамилию легко и небрежно, будто даже не понял, о ком идет речь. Слишком легко, слишком небрежно.

А еще по его ауре в этот момент пробежали всполохи черного. Страх. Сильный страх — вот что испытал генеральный при упоминании скромной помощницы режиссёра по свету. Забавно…

— Да, вы знаете, у меня действительно имеются вопросы. — Согласился я и уставился Маркаряну в глаза.

Делал это специально, конечно. Взгляд мой был слишком пристальным, слишком внимательным. Я хотел, чтоб мужичок занервничал. Потому как если он занервничает, ему есть что скрывать.

— Эм… Ну… Да… Аня. А… А что вы хотели…

Весельчак под моим взглядом замялся и слегка побледнел. А я даже не использовал Флёр.

Интересненько… Похоже, мысль была верна. Матвей Леонидович имеет секреты. Вопрос — какие?

Генеральный однозначно не похож на ночного прыгуна и бегуна, который убил суккуба. Тот выглядел выше и несомненно тоньше.

— Она умерла. — Рубанул я правду. Вот так сразу, без каких-либо подготовок.

Хотел посмотреть на первую реакцию Маркаряна.

Весельчак подавился своим же дыханием, вытаращил глаза и нервно хихикнул. Потом понял, что это не похоже на шутку и побледнел еще сильнее.

— Вы… Антон Сергеевич… Да как так? Вы… Прошу, идёмте в мой кабинет. Умоляю. Давайте не здесь…

Конечно, Весельчак не убийца. На его руках нет крови, ничьей. Он — трус, мелкая противная вша, никому не нужный человечек. Я знаю, как выглядит аура людей, отнявших жизнь у кого-нибудь. Но при этом генеральный чего-то безумно, просто до одури боялся.

Я пожал плечами, а затем великодушно позволил отвести меня в кабинет. Стало интересно, что хочет сообщить господин Маркарян.

Именно по этой причине в данную минуту мы сидели в комнате, похожей на пристанище чокнутого коллекционера, и смотрели друг на друга. Я устроился в кресле, генеральный — за столом.

— Итак… — Начал, откашлявшись, Матвей Леонидович. — Аня погибла…

Пока мы шли от студии к кабинету, он успел взять себя в руки. Чисто внешне его волнение никак не проявлялось. Но я-то смотрю не на лицо собеседника. Я смотрю глубже. Весельчак продолжал паниковать ровно так же, как и десять минут назад. Просто он очень старался этого не показывать.

— Почему погибла? Я такого не говорил. Вам что-то известно? — Поинтересовался я у генерального. Потом слегка подался вперед, прищурил один глаз и, понизив голос, спросил: — Это вы ее убили? Покайтесь. Станет легче.

В ту же секунду по ауре человека пообежали алые всполохи, переплетаясь с чёрными. Ну конечно… Конечно, он не убивал. Я сказал это совершенно несерьёзно. А вот цвет страсти — уже интересно.

— Да ладно! — Я громко рассмеялся, откинув голову назад. — Она была вашей любовницей! Вы совокуплялись с Сергеевой, как молодой и резвый кролик! Прелестно… А теперь до ужаса боитесь, что об этом узнает жена. Матвей Леонидович, вам сорок лет в обед. Что такое? Захотелось почувствовать себя снова в строю?