Две руки потентата (СИ) - Романов Герман Иванович

Да и врача он хорошо понимал — военные лекари могут только резать, их этому хорошо учили. А отнять «возможности воспроизводства» у великого князя для него смерти подобно, такое могут никогда не простить — за руку или ногу поймут, даже порицать не станут, все же война, но за такое по голове точно гладить не будут.

— Потерпите немного, Александр Михайлович, нужно сделать осмотр. Вы мне доверяете?

— Полностью, Андрей Андреевич. Я ведь на уговоры Ксении не поддался, поехал на войну, а тут такая беда…

Вирениус сообразил, что речь идет о великой княгине Ксении Александровне, и хорошо, что у них много детей. И с содроганием в душе приступил к осмотру, понимая, что теперь на карту поставлено многое. И спустя несколько минут сердце в груди перестало бешено колотиться, он успокоился. Но на лице оставил маску крайнего беспокойства.

— Верь мне, «Сандро», я помогу, но крайне опасное ранение!

Случай практически рядовой, но выглядит страшно на первый взгляд. «Интимным радостям» ущерб временный, но когда имеешь дело с «сильными мира сего», лучше значительно преувеличить оказанную тобой помощь. Тогда ее будут особенно ценить, и оплата в той жизни измерялась цифрой с шестью нулями как минимум. Здесь же деньги не будут стоить ничего, по сравнению с тем, что ему будет должен дядя царя, возможно будущий монарх, и его супруга, родная сестра государя-императора…

Так погибал «Ослябя» в Цусимском бою 14 мая 1905 года. В этом мире кораблю уготована иная судьба…

Глава 41

— Стоит покинуть вас на полчаса, а полное безобразие началось! Немедленно передать по отряду, поднять сигнал — «возглавляю эскадру». Бля, самые интересные события пропустил. «Ослябя» может сражаться⁈ Какой ход может дать броненосец, а то ползем беременной черепахой!

Андрей Андреевич «разорялся» в боевой рубке, но не орал — однако все притихли, разглядывая перевязанного адмирала, которого чуть ли не внесли в броневую коробку два матроса.

— Шестнадцать узлов можем дать на короткое время, ваше превосходительство! Половина казематных пушек выбита, отбит ствол на правой пушке в носовой башне, пожары уже потушены — нам крепко досталось!

Командир броненосца капитан 1 ранга Михеев был в порванном мундире, на белой повязке бинта, наложенного на голову, расплывались кровавые пятна. Перебинтованы многие — те, кого опалила шимоза, моряков, сраженных осколками, унесли вниз. Зато кирасы с касками теперь были на каждом — бравада прошла, осталась горькая реальность. Сам Вирениус был в «железе» — выводы он тоже сделал, знал бы, то стальную «юбку» на великого князя обязательно надел, тому и так невероятно повезло — три миллиметра левее и был бы уже «однояйцевым».

— Вижу, что досталось, — пробурчал Вирениус, разглядывая на планшете обстановку — ФКП напряженно работал, несмотря на все перипетии сражения, в котором порядком изувечили его флагманский корабль. И взяв протянутый ему бинокль, принялся рассматривать картину боя. А ситуация складывалась отлично, благодаря тактическому успеху японцев, который им старательно обеспечили, не желая того. Даже к импровизации не пришлось прибегать, все прошло как по маслу, вот только потеря «Сисоя» была незапланированной — броненосец действительно погиб.

«Ваканте и 'Оккупадо» оказались серьезными противниками, крайне опасными — пережив град их снарядов весом в 14 и 5,5 пудов, теперь Андрей Андреевич прекрасно понимал, что не на «Ослябе» лезть в драку против них. Добив горящий броненосец, на котором произошел взрыв снарядного погреба среднего калибра, «чилийцы» принялись за подоспевшие корабли Скрыдлова — небронированные оконечности «Наварин» были покрыты пробоинами, и без того низкобортный броненосец опустился в море так, что превратился в монитор, и уползал с места боя. Из четырех труб, что раньше стояли перевернутой «табуреткой» уцелели две правые, мачта была перебита снарядом, и на «обрубке» уже не развевался вице-адмиральский флаг. А «чилийцы» явно не намерены отпускать русский броненосец, несмотря на отчаянные попытки двух «императоров» заставить противника прекратить избиение своего флагмана. Все правильно — японцам нельзя оставлять «подранков» на плаву, самураи торопятся отправить «Наварин» на дно. И что самое печальное, им это скоро удастся сделать.

А вот оба балтийских тарана держались великолепно, полный броневой пояс по всей ватерлинии держал вражеские фугасы. Одна беда — даже девятидюймовые снаряды не могли причинить заметного вреда вражеским броненосцам, буквально залитым в броню, что же говорить о шестидюймовых бронебойных, бесполезных даже на такой короткой дистанции.

— Броненосцы адмирала Макарова ушли за того — мы видели взрыв на «Фудзи». Они уже в ста кабельтовых, видны только дымы.

— Увлекся погоней, Степан Осипович, японцы его поманили легкой победой, — пробурчал Вирениус, лихорадочно просчитывая ситуацию. «Наварин» надо списывать со счетов, а если схватка продлиться дальше, то реинкарнации «Хатцусе» и «Ясиму» отправят в нокдаун обоих «императоров» — у тех на борт только пять коротких устаревших 229 мм пушек.

— Передать приказ на «Победу» и «Пересвет» — встать в кильватер «Ослябе». Втроем атакуем «чилийцев» — надеюсь, что «Наварин» немного продержится, успеем подойти.

— Камимура уничтожит крейсера Рейценштейна, хотя к ним торопится «Нахимов» — втроем против пяти не выстоят, ваше превосходительство. А «Мономах» с «Донским» дерутся с «симами». Им и так тяжко приходится, хотя «Баян» помогает и отряд контр-адмирала Иессена подошел. Но там еще «Касуга», а с ним «Цусима» и «Отова».

— Рвутся к транспортам, это понятно, — мотнул головой Вирениус, понимая, что японцами одержан крупный тактический успех. Еще бы — броненосный крейсер при поддержке шести бронепалубных крейсеров с 203 мм пушками и четырех со 152 мм и 120 мм, против двух старых фрегатов, пусть с броневым поясом, «Баяна» и пяти больших крейсеров с одним малым, и тот бывшая яхта. Ничего, продержатся, главное тут победить. Хотя это будет не просто, но вариант продолжения сражения уже появился.

— Константин Борисович, хотя ученые математики и говорят, что от перемены слагаемых сумма не меняется, но эта аксиома к морской баталии неприменима. Рейценштейну драться до конца — втроем против пяти. Но «Токива» изувечена, и еле ползает этот крейсер. «О’Хиггинс» избит, и тоже уже «ходкость» потерял. Должен продержаться Николай Карлович, должен — «Нахимов» еще в бою не был, и повреждений не имеет. А Камимура на рожон полезет, их пятеро против троих, а нас будет шестеро против двоих, зря «Наварин» и «Ослябю» со счетов списали.

— Я понял, ваше превосходительство, ведь если мы выбьем «чилийцев», то Камимуру точно догоним потом!

— Правильно рассуждаете, Константин Борисович — японцев нужно было втянуть в сражение и поманить призраком победы. Жаль, что с «Сисоем» и «Наварином» у самураев получилось по-настоящему. Но даже потеря двух броненосцев для нас не так фатальна, ели выбьем «Хатцусе» и «Ясиму» снова — последний не сможет дать полный ход, ему девятидюймовыми снарядами «клюв» своротили. У нас есть шансы, и немаленькие!

Ведя войну против России. японские адмиралы прекрасно понимали, что из Балтики против них могут направить еще одну эскадру, основа которой состоит из самых новых русских броненосцев…

Глава 42

— А вот «голубчики» вы мне тут и попались, — Андрей Андреевич оскалился почище волка — такова природа человека «опьяненного» войной, и неважно в окопе он или в боевой рубке броненосца. А сражение еще больше ожесточилось, а вместе с ним обезумели и люди, отрешившись от жизни и сея смерть из длинноствольных морских пушек.

— Это не морской бой, а какая-то свалка, ваше превосходительство, еще и к абордажу прибегнем, как во времена Гангута, — стоявший рядом с Вирениусом мрачно пошутил Михеев.