Великие некроманты и обыкновенные чародеи - Сборник

Раш в ответ молвил: — Благодарю тебя, господин мой.

Тогда приор протянул ему сутану, Раш надел ее на себя и стал монахом, но обязанности свои на кухне не бросил.

О том, как брат Раш нарезал для монахов дубин, чтобы те могли ими драться

Когда Раш надел монашескую сутану и сделался одним из братьев, у него стало больше времени для отдыха, чем было раньше. И, точно король или великий герцог, который в мирное время издает ордонансы, готовясь к войне, стал брат Раш, покончив с делами на кухне, садиться у ворот и у всех на виду вырезать большие крепкие дубины. У каждой была удобная рукоятка с упором, чтобы рука не скользила, и братья, глядя на это, дивились искусству Раша и спрашивали, для чего эти дубины потребны. А Раш отвечал так:

— Добрые мои сэры, делаю я их вот для чего: вдруг придут воры и захотят наш монастырь ограбить, тогда вам будет чем от них защититься. Для этого я их и делаю. Кроме того, всякий, кому понадобится оружие, может прийти ко мне, и я дам ему дубину, они будут лежать здесь наготове.

Братья благодарили за ответ и шли восвояси. И вот однажды случилось так, что приор и его помощник поссорились и до того оба рассердились, что чуть не подрались, да стыдно стало. Однако зло друг на друга они затаили, и все из-за какой-то шлюхи. Вскоре слух об их ссоре распространился по всему аббатству, и монахи тоже в нее втянулись. Одни принимали сторону приора, другие, кому больше был по душе помощник, защищали его. И так весь монастырь стал роптать. Постепенно монахи решили, что рано или поздно выместят зло друг на друге, и, чтобы намерение свое исполнить, стали один за другим наведываться к Рашу и брать у него дубины. Вскоре все обзавелись дубинами, и никто не выходил из кельи, не спрятав дубинку под сутану, но каждый держал это в таком секрете, что все думали, будто ни у кого больше оружия нет. А когда брат Раш раздал все дубинки до одной, то возрадовался он в сердцу своем, ибо знал, что рано или поздно начнется в монастыре большая драка. Скоро наступил Великий пост, а с ним, как это принято в монастырях, торжественные службы, когда все монахи должны собираться в полночь к заутрене. И вот однажды ночью сошлись все монахи на хоры и готовы были начать заутреню, да не было приора, и стали его ждать. Немного погодя приор взошел на хоры, сел, огляделся и увидел своего помощника, который давно был на месте. При виде его взыграла старая обида в сердце приора, и подумал он, что лучшего случая отомстить не представится. Неожиданно он поднялся, подошел к помощнику, размахнулся и ударил того кулаком в ухо. Помощник слетел с сиденья, потом вскочил на ноги и тоже бросился на приора с кулаками, и принялись они друг друга тузить. А монахи, когда это увидели, сорвались со своих мест, выхватили из-под ряс дубинки да тоже давай один другого охаживать. Случись в этот ранний час быть там чужому человеку, то-то посмотрел бы он, как знатно монахи драться умеют! А брат Раш, когда увидел драку, задул все свечи и

все лампады, так что в церкви стало темно и нельзя было разглядеть, кто кого бьет. Сделав это, черт взял свою дубинку и тоже кинулся на хоры в самую гущу дерущихся, которые продолжали лупить друг друга и без света. Там он махал дубиной без устали направо и налево, и множество братьев полегли, словно мертвые. Но и этого мало показалось зловредному демону: залез он на балкон над самыми хорами, где стоял большой дубовый стол, поднял его, размахнулся да и швырнул вниз прямо на братьев. Покалечил их без счету: у кого рука сломана, у кого нога, а кому столешницей нос начисто срезало, так что кровь рекой течет, прямо в рот попадает. А что до проломленных голов, так этим никого удивить было нельзя, ибо у каждого было то же самое. Одним словом, никто не уцелел. Немало позабавился бы человек, увидевший, как монахи ползают по хорам на четвереньках и, вместо того чтобы петь Хвалу Господу, охают да причитают. Когда драка кончилась и шум стих, явился Раш со свечкой, как будто и не дрался сам только что, и сказал:

— Фи, стыдитесь, любезные сэры, как это могло случиться, что между вами произошла такая ужасная драка? Теперь я вижу, что вас не заботит ни ваша собственная честь, ни доброе имя обители вашей. Люди станут говорить, что вы монахи бесстыжие, благочестия в вас ни на грош, а мне будет куда как больно такие слова о вас слышать. И я не потерплю, чтобы наш монастырь так ославили, а потому, добрые господа, попрошу вас успокоиться и предоставить дело мне, а уж я так управлюсь, что все будет хорошо, и вы опять станете добрыми друзьями, и никто ничего не узнает.

Принялись тогда монахи жаловаться Рашу на свои увечья, а он стал притворяться, будто ему их всех очень жаль. Потом те, кто еще мог ходить, разбрелись по своим кельям, те же, кто на ногах не стоял, поползли как умели. Там они улеглись каждый на свою кровать и оставались в них кто три недели, а кто и больше, пока все у них не зажило. И все это время служба Господня шла из рук вон плохо: никто не служил ни вечерень, ни заутрень, даже в церковь никто не ходил, потому как всем им было запрещено туда являться до времени и они боялись, что кто-нибудь узнает. А когда все болячки у них прошли и каждый смог подниматься на ноги и свободно ходить по монастырю, пришли они к Рашу возвращать дубинки, и каждый его благодарил, на что он им отвечал: (':›р, кик только у вас снова будет нужда в дубинке, приходите ко мне, она будет ждать вас здесь.

И каждый говорил «спасибо» и уходил. Когда брат Раш увидел, что все дубинки вернулись к нему, а монахи ушли, засмеялся он и сказал:

— Как я рад, что все задуманное так хорошо исполняется! С тех пор как я здесь, сколько уже бесчинств устроено мною, а я еще больше учиню и добьюсь того, что они будут все до единого прокляты, и гореть им в адском огне душою и телом веки вечные, а слава моя и через тысячу лет не состарится.

О том, как брат Раш вымазал дегтем повозку и славно угостился в деревне

В другой раз случилось так, что приору нужно было поехать в деревню уладить одно небольшое дельце. Он позвал к себе слугу своего Раша и сказал ему:

— Раш, ступай на двор, возьми посудину смазки да намажь как следует колеса и оси повозки, и приготовь все к утру, ибо завтра рано утром мне надо выезжать.

Раш вышел от своего хозяина и пошел справлять дело, которое тот ему поручил, но вместо смазки взял большую посудину, полную дегтя, и вымазал всю повозку как внутри, так и снаружи, а особенно щедро — сиденье, на котором обычно помещался приор. Покончив с этим, он вернулся в покои хозяина. Приор спросил у него, все ли он сделал, что ему было велено, на что Раш ответил:

— Да, господин, можно выезжать когда захотите.

С этим оба разошлись по кельям.

На следующий день приор, слуга его Раш и другие сопровождающие поднялись рано, чтобы отправиться в путь, и пошли садиться в повозку. Но когда приор ступил в повозку, то увидел, что все платье его покрыто позорными пятнами и слиплось. Тогда напустился он на Раша:

— Ах ты, негодник, признавайся, что сделал ты с повозкой, что я весь так перемазался?

Раш отвечал:

— Господин, я сделал только то, что ты велел мне.

— Лжешь! — гневался приор. — Я велел тебе взять смазку и намазать ею оси и колеса, а ты взял деготь и выпачкал все и внутри, и снаружи. Зачем ты это сделал?

— Господин, — сказал Раш, — я понял, что ты так сказал мне.

Видит тут приор, что делать нечего, велел слугам заложить другую повозку, а сам пошел тем временем менять платье. Когда он спустился в чистой сутане, все уже было готово. Сели они и поехали, и через некоторое время пришел их пути конец. Вышли они у постоялого двора, и приор заказал ужин. Скоро все было готово, и приор с хозяином уселись за стол и принялись закусывать. Потом приор заказал вина, да получше, а потом и еще раз.

Когда приор и хозяин отужинали, настала очередь Раша и его товарищей доедать, что осталось от господского стола, однако вина им не подали. Очень это огорчило Раша, и стал он думать, как бы это ему исхитриться и раздобыть вина, и придумал. Подозвал хозяйку и молвил:

— Госпожа, прошу тебя, наполни вином кувшин для меня и моих товарищей.

Она исполнила его просьбу. Когда кувшин был выпит, они попросили еще и еще, а там и ужин кончился.

На следующий день, когда приор покончил с делом, из-за которого приехал, и собрался возвращаться домой, захотел он расплатиться за все, что было съедено и выпито. Тут же пришла хозяйка и подробнейшим образом отчиталась, что съели люди, а что скормили коням. Не забыла и про кувшины вина, которые выпили Раш и его товарищи. Услышав, как много вина выдули его слуги, приор сильно рассердился и стал у хозяйки спрашивать, кто распорядился подать им столько вина. Хозяйка отвечала:

— Господин, Раш, твой слуга, распорядился принести вина и сказал, что ты за все заплатишь.

Тогда приор велел позвать Раша и спросил у него:

— Ты, распутный мошенник, зачем столько вина выпил? Неужели тебе и твоим дружкам кувшина было мало?