Украина в водовороте внешнеполитических альтернатив. Исторический экскурс в 1917–1922 годы - Валерий Федорович Солдатенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В конце февраля В. Ленин встречался с В. Межлауком, а в начале марта с Ф. Сергеевым (Артемом) и убедил их в ошибочности выхода Донецко-Криворожской области из состава Украины, в необходимости в новых условиях, созданных наступлением немецко-австрийских войск, обеспечить единый боевой фронт против внешнего врага. Заметим, кстати, что решающим был именно этот аргумент, а не потребность национального украинского государства в его советском варианте. В марте 1918 г. в письме к Г. Орджоникидзе он просил убедить в этом также С. Васильченко, М. Жакова и других членов СНК Донецко-Криворожской Республики, занимавших непримиримые позиции относительно объединения с Украинской Советской Республикой[233].
По просьбе членов украинского советского правительства 15 марта 1918 г. под председательством В. Ленина состоялось заседание ЦК РКП(б), на котором обсуждался вопрос о взаимоотношениях между украинским советским правительством и Донецко-Криворожской Республикой. В заседании приняли участие члены Народного секретариата В. Затонский и В. Шахрай и председатель СНК Донецко-Криворожской Республики Ф. Сергеев (Артем). После обмена мнениями ЦК постановил: «Донецкий бассейн рассматривается как часть Украины»[234]. ЦК вменил всем партийным работникам в обязанность «работать совместно по созданию единого фронта обороны», обеспечить участие советов со всей Украины, в том числе из Донецкого бассейна, во II Всеукраинском съезде Советов. «На съезде, – подчеркивалось в постановлении, – необходимо создать единое правительство для всей Украины»[235].
Решения ЦК РКП(б) означали, что вся предыдущая деятельность Донецко-Криворожского обкома РСДРП(б) относительно расчленения Украинской Советской Республики и создания на части ее территории областной республики была ошибочной и вредной. Они также подтвердили неприемлемость экономического подхода, игнорирования национальных факторов и одобрили именно национальный принцип советского строительства.
Постановление ЦК партии в Донецко-Криворожской областной партийной организации выполнялось не без внутренней борьбы. Артем и часть представителей советов этой области приняли участие во II Всеукраинском съезде Советов (Екатеринослав, 17–19 марта 1918 г.), чем способствовали объединению Украины, образованию единого фронта против врага. Но Артем вел себя на форуме довольно пассивно. Поприветствовав съезд, не принял, однако, участия в обсуждении вопросов повестки дня. Ни он, ни другие его сторонники не вошли в состав обновленного после съезда Народного секретариата, чтобы лично принять участие в объединении Украины[236].
Размышляя о причинах образования Донецко-Криворожской Республики и ее стремления к выходу из состава Украины, нельзя не прийти к выводу, что они кроются в нигилистическом отношении части руководства большевиков к украинскому национальному движению, украинской государственности, а также и в национальном составе руководящих органов большевистских организаций этого района, которому не были близки и важны национальные интересы украинского народа. В персональном составе инициаторов образования Донецко-Криворожской Республики, ее наркомов, как нетрудно заметить, нет большевиков-украинцев. В. Ленин мог подразумевать и этот факт, когда, обобщая исторический опыт 1917–1919 гг., отметил игнорирование значения национального вопроса и проявление великодержавности на Украине, «чем очень часто, – писал он, – грешат великороссы (и, наверное, немногим менее часто, чем великороссы, грешат этим евреи)».
При образовании Донецко-Криворожской Республики инициаторы нарушили важное условие, требующее согласовывать такие действия с явно выраженной волей всего населения данной территории. В ноябре 1917 г. Артем и другие работники области предлагали провести по этому поводу референдум. Но впоследствии это предложение было забыто, и воля населения, среди которого преобладало украинское крестьянство, была проигнорирована. Во время подготовки к IV областному съезду Советов проблема отделения Донецко-Криворожской области от Украины на местах не обсуждалась. Присланная повестка дня также не включала этот вопрос. Поэтому избранные на съезд делегаты не получили от местных Советов никаких директив и при решении вопроса о Донецко-Криворожской Республике высказали собственное мнение, а не позицию своих Советов. Неслучайно позже некоторые участники форума вспоминали, что образование республики было делом руководителей харьковских, екатеринославских и части донецких большевиков, а для большинства партийных организаций области оно оказалось совершенно неожиданным. В то время, когда готовилось отделение Донецко-Криворожской области от Украины, и позже трудящиеся этого района активно поддерживали правительство Украинской Советской Республики. Об этом заявили I Всеукраинская конференция Советов крестьянских депутатов (20–22 января), Харьковский, Екатеринославский губернские съезды Советов крестьянских депутатов (21–23 и 28–30 января), VII делегатский съезд Екатерининской железной дороги (26 января), Бахмутский, Дружковский, Каменский, Никопольский, Александрийский, Павлоградский, Изюмский, Чугуевский и другие Советы (январь – февраль 1918 г.).
Именно решение этих съездов и конференций следовало рассматривать в качестве волеизъявления всего населения области. Однако, несмотря на это, на постановление II Всеукраинского съезда Советов о слиянии всех советских образований на территории Украины в единую Украинскую Советскую Республику, на формальное признание этих решений инициаторами создания Донецко-Криворожской Республики, они все-таки остались на старых позициях. «Левые коммунисты» С. Васильченко, М. Жаков и В. Филов встали в оппозицию к решению ЦК РКП(б) от 15 марта, настаивали на сохранении Донецко-Криворожской Республики. В статьях, опубликованных в газетах «Донецкий пролетарий» и «Известия Юга» в марте и апреле 1918 г., они резко нападали на Народный секретариат, стремились всячески дискредитировать его. Досталось и Артему, которого порицали за измену интересам Донецко-Криворожской Республики, включение ее в состав советской Украины. Последний вынужден был отмежеваться от этих деятелей. Донецко-Криворожский обком РКП(б) за антипартийную статью «Кого судить?» исключил В. Филова из рядов партии.
Сепаратистские настроения бывших руководителей Донецко-Криворожской Республики не исчезли сразу и бесследно. Они тлели еще долго, практически до конца Гражданской войны, однако каждый раз встречали все более решительный отпор центрального руководства Коммунистической партии, которое в конце концов прибегло к перемещению ключевых «ревнителей» сепаратизма на работу в регионы, отдаленные от Донецкого и Криворожского бассейнов.
Подводя итог, очевидно, можно высказать следующие соображения. Сепаратистские настроения части руководителей большевистских организаций Донецкого и Криворожского бассейнов противоречили нуждам национально-государственного строительства. Это осознавали ключевые личности в РКП(б) и РСФСР, старавшиеся избежать дополнительных нежелательных осложнений в отношениях с Украиной, которые и без того всегда были непростыми. Этим в первую очередь обусловливалась отрицательная позиция официальной Москвы относительно попыток образования Донецко-Криворожской Республики.
Подвергнув критике политический курс руководителей Донецко-Криворожской Республики, Москва тем самым предупреждала о неприемлемости нигилистически-централистских взглядов левых в КП(б)У – Г. Пятакова, В. Затонского, Е. Бош и др. – как совершенно не соответствовавших нуждам советского национально-государственного строительства.
Характерно, что идеи вычленения Донкривбасса из состава Украины не нашли сколько-нибудь заметного отклика в народных массах. По крайней мере, документы, касающиеся этого, не сохранились. Это позволяет с достаточно высокой степенью вероятности утверждать, что регионалистские настроения были присущи довольно узкой прослойке не только жителей Украины, но и большевиков.
