Там, где тепло - Павел Корнев

Навеянные вырвавшимся на волю ясновиденьем образы в один миг смыл шквал наркотического бреда, и засевшие в голове крючья всеведенья перестали рвать череп на части. Несколько минут я с трудом сохранял ясность рассудка, но потом достаточно быстро полегчало, а когда догадался закатать на лоб маску и подставить под порывы ледяного ветра раскрасневшееся лицо, и вовсе стало невообразимо хорошо.

Ничего не болит, снова бодр и полон сил.

Замечательно всё просто!

Вот только бы на Л-13 так не подсесть. А то втянусь ещё…

Напалм тем временем перегнулся через борт и в буквальном смысле слова исторгал из себя на дорогу завтрак.

Всё, порог восприимчивости перейдён. Теперь уже не важно, уник ты или обычный человек, нестабильность магического поля слишком сильная. Уникам в такой ситуации даже хуже придётся, пожалуй. Ну, по крайней мере тем, у кого такой замечательной бутылочки с собой нет…

— Эвон как его поласкает, — обернулся вытряхнуть набившийся в бороду снег возница. — Неужели укачало?

— Магическая буря, — пояснил я. — Марин, ты как себя чувствуешь?

— Замёрзла, — пробормотала с носом закутавшаяся в меховой капюшон девушка. — Долго нам ещё?

— Город почти проехали, если с бурей разминёмся, дальше проще будет, — пытаясь, хоть что-то разглядеть в бесновавшейся вокруг вьюге, ответил дядька и достал из кармана упаковку таблеток. — Эй, Костя, может, тебе экомага съесть?

— В задницу экомаг, — прохрипел пиромант, в глазах которого мне почудились отблески нехорошего, злого огня. — Сейчас сдохну…

…«если кого-нибудь не сожгу».

Этого он, разумеется, вслух не произнёс, но я его прекрасно понял и так. Если ясновидящие в магическую бурю пластом лежат, то пиромантам ещё хуже приходится — их от избыточного притока энергии просто распирает. Не успеешь вовремя излишки стравить — может и самовозгорание приключиться. Напалму, похоже, до этого недалеко осталось.

— Как знаешь, — пожал плечами дядька и, мельком глянув в чёрное, затянутое низкими тучами небо, закинул в рот таблетку. — Мне хорошо помогает.

Тут дорога потянулась вдоль длинного трёхэтажного здания, очень удачно прикрывшего нас от ветра, и вьюга немного стихла. И даже колебания пошедших в разнос магических полей стали доставлять куда меньше неприятных ощущений, чем раньше.

Или всё дело в наркотике? Да нет, Напалму тоже полегчало.

Неужели успели с бурей разминуться? Похоже на то. Выходит, нас лишь самым краешком зацепило, и страшно даже подумать, что сейчас в эпицентре творится.

Если застрянем или потратим время на поиски объезда — хана. Никакой экомаг не поможет. Мы с Напалмом ещё немного потрепыхаемся, а колдун из охраны точно копыта окинет. Гимназисты к перепадам напряжения магических полей даже больше чем наша братия чувствительны. Загнётся, как пить дать загнётся.

— Фух! — тяжело вздохнул пиромант. — Отпустило, кажись.

— И вьюга стихла, — выглянула из капюшона Марина. — Прорвались?

— Хорошо бы. — Возница запрокинул голову ко всё столь же чёрному небу и обрадовано ткнул варежкой в светлую полоску над крышами. — Точно! Совсем немного осталось…

Неожиданно сквозь навеянную наркотиком безмятежность пробилось кольнувшее сердце дурное предчувствие, и я лихорадочно завертел головой по сторонам. Не сумел заметить ничего подозрительного и от безысходности потянулся к ясновиденью.

Уж лучше б этого не делал! Пусть магическая буря и поутихла, но растворённый в крови наркотик помешал правильно рассчитать силы, и в сознание вместо предвиденья ворвались совершенно бредовые и никак несвязанные друг с другом галлюцинации.

Я — совершенно голый и с ножом в руке — иду по залитому кровью кафелю. Подошвы липнут к полу, но мерзкое ощущение вдруг сменяется обжигающим холодом, идущим от шершавого бетонного пола. Душевая как-то совершенно незаметно сменяется складом, заваленным мешками с селитрой, но почти сразу полутёмное помещение разрезает узкая прореха, ведущая в другой мир. За ней — засыпанный снегом ночной лес. А ещё кусочек юга. Там тепло.

Вот только это лишь иллюзия. Тепло — иллюзия. На самом деле я стою под стеклянным куполом, и сверху на меня уставился чей-то абсолютно синий глаз. И прятаться от этого ледяного эрзаца всевидящего ока уже слишком поздно.

Доминик, зараза, не предупредил…

Усилием воли выкинув из головы весь этот бред, я часто-часто задышал, прогоняя дурноту, и досадливо скрипнул зубами.

Гадство, какое гадство!

Наркотик не позволял использовать предвиденье, а нехорошее предчувствие и не думало утихать. Нет — оно лишь усилилось и лезвием ледяного клинка вонзилось под левую лопатку.

Я отвернулся от своих спутников, беззвучно выругался и недоумённо заморгал, вдруг приметив мчавшуюся нам вдогонку тень. Законы тяготения на неё не распространялись, и призрачная тварь легко сигала через дорогу с одного дома на другой, нисколько не смущаясь тем, что бежит по отвесной стене.

Ехавший в санях позади нас гимназист уловил чужеродное присутствие на мгновенье позже меня, но среагировать успел даже раньше.

— Гони! — заорал он как резаный. И немудрено — к призрачной гончей присоединились ещё две не менее жуткие твари.

Возница от души стеганул лошадей, но нормальную скорость на заметённой снегом дороге саням было не набрать, и погоня неумолимо приближалась. Пятна беспроглядной черноты мчались вперёд, буквально обтекая сорванные ветром с крыш снежинки, и стремились поскорее настичь тщетно пытавшихся удрать жертв.

Навстречу им зазвучали частые хлопки выстрелов, но картечь оказалась не в силах причинить сотканным из самой тьмы созданиям никакого вреда. Несшиеся по стене оставшегося позади здания тени приготовились к последнему рывку, и тут в игру наконец вступил Иосиф.

Сорвавшаяся у него с пальцев шаровая молния врезалась в угол трёхэтажного особняка, и вместе с обломками кирпича во все стороны сыпанули ослепительно-белые искры. Брызги колдовских огней прожгли в оказавшейся ближе других к эпицентру взрыва твари сразу несколько дыр, и прорехи начали расползаться, разъедая саму сущность странного создания.

Попавшая под удар гончая тьмы рухнула в сугроб, а её товарки стремительно сиганули через дорогу, но меж сведённых ладоней колдуна уже разгорелось новое сияние. Скрученное в слепяще-яркий шар боевое заклинание устремилось к преследователям и взорвалось, прежде чем те успели увернуться. Ударившее по глазам сияние в один миг выжгло из окружавшего пространства всю тьму, и от жутких тварей не осталось даже пепла. И лишь выбравшаяся из сугроба тень успела юркнуть в подвальное окно, прежде чем её заметил пытавшийся отдышаться колдун.

— Вот блин! — Напалм вытер покрывшееся испариной лицо и покачал головой. — Не уверен, что смог бы их всех за раз… — Сообразив, что чуть не ляпнул лишнего, он замолчал и поспешил поправиться: — В смысле, зажигательными патронами этих тварей вряд ли пронять…

— Ох-хо! — обернулся к нам возница. — Михаил Григорьевич как в воду глядел, когда колдуна нанять решил!

— Раньше без колдунов, что ли, ездили? — удивился я.

— Без них. А только наняли — и сразу спас…

Тянувшаяся вдоль длинного забора дорога вильнула в сторону, и в лицо вновь полетел колючий холодный снег. Ветер тоже усилился, а колебания магического поля и вовсе начали напоминать волны, бьющиеся о скальный берег в девятибалльный шторм.

Рано радовался — с бурей мы пока ещё окончательно разминуться не успели! Вон как метёт! Не видно ни зги.

Тут снежную пелену пронзили лучи мощных фар встречного автотранспорта, и ехавшие впереди сани резко замедлили ход.

— Что за дела? — насторожился возница.

— Похоже, навстречу кто-то едет, — предположил я.

— Тут ведь не развернуться! — всполошился дядька.

— Пойду, пройдусь, — выпрыгнул я на дорогу, заметив, как мимо наших саней пробежали сначала двое охранников, а потом Иосиф в обнимку со своим неизменным кофром.

— Евгений! — забеспокоилась Марина. — Не уходи!

— Сейчас вернусь. Только посмотрю, что там стряслось.

На самом деле сидеть в санях и ждать у моря погоды было просто невмоготу. Хотелось что-то делать, куда-то идти, да просто бегать по кругу, лишь бы избавиться от разъедавшего меня изнутри зуда!

Нет, всё же не стоит наркотиками злоупотреблять. Так и свихнуться недолго.

Пересиливая порывы сбивавшей с ног вьюги, я пробрался мимо саней в самое начало обоза и, закрывшись варежкой от летевшего прямо в лицо ветра, осмотрелся по сторонам. Как оказалось, мы и в самом деле наткнулись на пытавшихся обогнать бурю горемык, и что хуже всего — разминуться на узкой дороге не было никакой возможности. Слева стена дома, справа глухой забор и переулок, перекрытый сугробом едва ли не в человеческий рост высотой.