Мистические тайны Третьего рейха - Ганс-Ульрих фон Кранц

В общем и целом Готт отталкивался от гипотезы Вебера, считая ее вполне справедливой. Лишь в одном, считал исследователь, его предшественник ошибался: в том, что в Антарктиде не осталось людей.

Действительно, спрашивал Готт, если у древних обитателей Южного материка были большие корабли, невозможно представить себе, что у них не было даже письменности! Это была цивилизация, на достаточно высоком уровне своего развития, значительно опередившая все остальные. Следовательно, если бы антаркты (так Готт называл предполагаемых обитателей материка — прим. авт.) переселились в Африку или в Америку всем скопом, их цивилизационное ядро сохранилось бы и, скорее всего, дожило до наших дней. Следовательно, речь должна идти о небольших исследовательских экспедициях, которые могли легко раствориться в остальной массе наших предков, предварительно существенно повысив культурный уровень последних.

Очевидно, контакты между антарктами и остальным человечеством были не единичным эпизодом. Именно им обязана своим происхождением древняя легенда об атлантах. Платон ошибочно поместил Атлантиду в Атлантическом океане — возможно, потому что этим путем корабли антарктов попадали в Средиземноморье. А затем контакты по неясной причине прервались.

Очевидно одно: цивилизация, стоявшая на столь высокой ступени развития, не могла попросту вымерзнуть! Хотя бы потому, что в Антарктиде в изобилии имелись теплые оазисы (вспомним результаты первых полетов над Южным материком). Огромные глубинные пространства континента еще не исследованы, значит, оазисы могут достигать весьма внушительных размеров — вплоть до площади небольшого европейского государства. Вывод: если антаркты действительно существовали, значит, они дожили до наших дней!

Но каким же должен быть тогда уровень развития их цивилизации? Готт предполагал, что самым высоким. Конечно, могло быть и так, что они, подобно эскимосам, остановились в своем развитии ввиду слишком тяжелых природных условий; но тогда Готт не находил объяснения множеству странных событий, сопровождавших исследование Антарктиды. Скорее всего, цивилизация антарктов достигла недосягаемых высот. По какой-то причине они не хотят идти с нами на контакт, но, возможно, некоторое время спустя мнение жителей Южного континента о человечестве изменится — и произойдет самая настоящая встреча цивилизаций.

Наверное, Готта ждала бы судьба Вебера. Если бы в один из осенних дней 1930 года его книга не оказалась на столе у Рудольфа Гесса.

НАЦИСТЫ И АНТАРКТЫ

Нужно сказать, что к тому моменту у нацистов была своя, неплохо разработанная расовая теория. Все предтечи Гитлера утверждали, что на Земле еще не так давно существовала чистая арийская раса, которая утратила свое величие только в результате смешения с «недочеловеками».

Где же искать родину арийцев? Ее помещали в различных местах — в загадочной Атлантиде, мифической Лемурии, далеком Тибете. А некоторые — даже в Арктогее. По мнению таких ученых, этот огромный остров — вернее, целый континент — был густо населен людьми до наступления ледниковой эпохи. Это была страна солнца, разума, порядка, уравновешенных инстинктов и истинной веры. Именно здесь возник праязык, основа человеческой цивилизации. Остатки этой древней цивилизации ныне погребены под морскими волнами и слоем льда. Один из осколков Арктогеи — Гренландия; недаром викинги — потомки древних германцев — считали ее священной землей. После того как Арктогея сначала скрылась подо льдом, а потом — под водой, предки арийцев вынуждены были эмигрировать в Евразию.

Самое интересное, что все эти гипотезы не конфликтовали, а прекрасно уживались между собой. Потому-то и теория Вебера-Готта пришлась весьма ко двору. Многого для этого было не нужно: достаточно отождествить арийцев с антарктами — и все встанет на свои места.

Действительно, именно они, приплывшие несколько тысяч лет назад на своих кораблях, расселились по «теплым» континентам и основали свою цивилизацию. При этом арийцы волей-неволей смешивались с обитавшими тогда на этих материках древними людьми — по сути, полуобезьянами, — при этом портя свою чистую кровь. А дальше в дело вступал географический фактор. Там, где этих полуобезьян было много — в Африке и Средиземноморье: регионах с исключительно мягким климатом, — арийцы почти полностью растворились в их рядах. А в Северной Европе (Германия, Скандинавия), где для полуобезьян было слишком холодно, арийская раса сохранилась в почти первозданном виде.

Но если это так, значит, в Антарктиде до сих пор обитают истинные арийцы — сверхлюди, полубоги! Гесс связался с Готтом и устроил ему аудиенцию у Гитлера. Молодой ученый смог произвести глубокое впечатление на будущего фюрера германской нации, который умел ценить таких же убежденных и фанатичных людей, как и он сам. В итоге НСДАП больше не спускала глаз с Готта. А он, в свою очередь, охотно вступил в партию в 1931 году, радуясь, что его хоть кто-то понял и оценил.

В 1933 году Готт пришел в «Аненэрбе». Причем на достаточно высокую должность — специально для него был создан Антарктический отдел, а подчинялся он напрямую главе института: Герману Вирту. С этого момента Готт поставил перед собой задачу подготовки специальной антарктической экспедиции.

ПЛАВАНИЕ КАПИТАНА РИТШЕРА

Дядю Олафа, Олафа Вайцзеккера, я помню с самого раннего детства. Старый друг моего отца — они были знакомы с середины 1930-х годов, причем, как я не без основания подозревал, благодаря общей тематике исследований. Он жил неподалеку от нас и часто захаживал в гости. О его прошлом я знал так лее мало, как и о прошлом своего родителя. Периодически дядя Олаф исчезал куда-то на несколько месяцев, но мы не удивлялись — его работа была связана с постоянными поездками, и никаких странностей в его поведении я не видел. Я заметил их потом, намного позднее — когда уже знал, что именно нужно искать. А пока… Пока я воспринимал дядю Олафа просто как добродушного, хорошего, веселого человека, в прошлом занимавшегося наукой.

Таким он казался мне и в мои 10 лет, и в 20, и в 30, и даже в 40. Коренным образом мои представления о дяде Олафе изменились лишь тогда, когда я начал разбор бумаг в сейфе отца. Потому что почти сразу же я среди прочих вещей наткнулся на небольшую брошюру, озаглавленную «Следы древних в Антарктиде». Автор — О. Вайцзеккер, издана в 1940 году. На обложке — имперский орел и гриф «Совершенно секретно».

С волнением перелистывал я пожелтевшие страницы. Дядя Олаф, оказывается, принимал участие в антарктической экспедиции 1938–1939 годов! Той самой, о которой ходит много слухов, но известно очень мало правды.

Конечно же, вскоре я уже ехал на своем «Мерседесе» (предпочитаю немецкие машины — видимо, сказывается происхождение) к домику Вайцзеккеров. Дядя Олаф был уже глубоким стариком, но находился в удивительно здравом рассудке. Старческое слабоумие не коснулось его до самой смерти. Я был уверен, что узнаю все интересующие меня детали. Дядя Олаф обрадовался моему приезду — в конечном счете он относился ко мне как к родному племяннику. Правда, его радость несколько поутихла, когда я объяснил ему цель своего визита. Сначала он пытался отрицать любое свое участие в тайных исследованиях, и только когда я предъявил ему брошюру, сдался.

— Парень! — Дядя Олаф по старой памяти называл меня так, хотя у меня уже были свои взрослые дети. — Я не уверен, что тебе надо это знать. Очень не уверен.

— Но почему, дядя Олаф?

— Это очень опасное знание, подчеркиваю: очень. Чем меньше ты знаешь обо всей этой истории, тем спокойнее будет твой ночной сон!

— Я уже многое узнал, поэтому спокойным мой сон уже вряд ли будет…

— Да, старик Генрих свалял большого дурака, что не сжег все бумаги заранее. Все хранил их зачем-то. А потом скончался так скоропостижно, что не успел принять никаких мер. Тебе не надо бы знать все это…

— Дядя Олаф, — сказал я твердо, — это — жизнь моего отца. Я хочу знать о ней все. В конце концов, я — его сын — имею на это право. Заклинаю вас вашей старой дружбой: расскажите мне о своих исследованиях.

— Я не уверен, что твой отец одобрил бы это, — усмехнулся старик. — Но я расскажу. Прошу только о двух вещах: во-первых, не рассказывай это никому до моей смерти. Во-вторых, десять — нет, двадцать раз подумай, прежде чем публиковать все это где бы то ни было.

Я пообещал и сдержал свое слово. Дядя Олаф умер в 1996 году, и я двадцать раз подумал, прежде чем писать эту книгу. И решил все же опубликовать те факты, о которых он рассказывал мне тем вечером и в течение еще многих следующих вечеров.

ПОДГОТОВКА

Подготовка экспедиции к Ледовому континенту началась в 1934 году. Именно тогда была создана специальная межведомственная группа «А», в которую вошли представители «Аненэрбе», германского ВМФ и несколько известных ученых-полярников. Руководил группой «А» сам Рудольф Гесс, его заместителями были Готт и капитан Ритшер от ВМФ. Флот, которым в ту пору командовал адмирал Редер, специально назначил в группу не самого титулованного своего представителя, чтобы не ставить под угрозу секретность, которой была окутана подготовка экспедиции.