Магическая нить - Эмма Радфорд

— Я сомневаюсь, что он мне будет впору. А так даже интереснее.

— Ужин с Тарзаном, — рассмеялась Фрэнсис.

Ужин длился уже второй час.

Ратан рассказывал смешные истории из своей жизни. Фрэнсис громко смеялась, при этом не забывая подкладывать на тарелку Ратана еду уже из второго пакета. Первый пакет они опустошили почти сразу.

На столе стояли горящие свечи, тихо играла музыка. Ратан старался не смотреть Фрэнсис в глаза, она тоже избегала его взгляда.

Ратану хотелось сказать ей что-то особенное, но все слова как будто застревали у него в горле. И вдруг он стал напевать под музыку, которую включила Фрэнсис:

— «Я буду любить тебя, как никто никогда не любил тебя!»

Фрэнсис в недоумении посмотрела на него.

— Отгадай, откуда эти слова! — Ратан хитро прищурился. — Маленькая подсказка! Это одна из песен Фрэнка Синатры.

Фрэнсис не ожидала, что у этого Мистера Совершенство еще и отличный музыкальный слух.

Они с отцом довольно редко бывали на концертах симфонической или эстрадной музыки. Но Артур Бенетт поощрял музыкальные увлечения дочери, и в их доме всегда звучала музыка.

— Это слова из песни «Идет ли дождь, светит ли солнце», — уверенно произнесла Фрэнсис.

— А теперь твоя очередь, — предложил Ратан.

Она сидела настолько близко, что он мог дотронуться рукой до ее шелковистых волос или слегка наклонить голову и поцеловать Фрэнсис.

— «Далеко ты от меня или рядом, я постоянно думаю о тебе», — напела Фрэнсис знакомую мелодию.

— Что-то знакомое, но никак не могу вспомнить! — Ратан старался сконцентрироваться на вопросе Фрэнсис, а не смотреть на ее грудь, слегка поднимающуюся при каждом вздохе.

— Сдаешься? Один-ноль в мою пользу! — радостно сообщила Фрэнсис.

— Возможно, это из песни «День и ночь».

Ратан отлично знал почти весь репертуар Фрэнка Синатры, так как в баре часто звучали его композиции, и он выучил их почти наизусть. Но ему хотелось наблюдать за Фрэнсис, наслаждаясь ее близостью. Он даже в глубине души был рад, что они не пошли в ресторан сегодня вечером. Ведь там точно не было бы такой интимной обстановки.

— Пока ничья! — Фрэнсис настолько увлеклась игрой, что не заметила, как Ратан подвинулся к ней еще ближе.

— «С той самой ночи мы вместе. Мы стали любовниками с первого взгляда и на всю жизнь».

— Фрэнсис, неужели ты думаешь, что я не узнаю эту песню?

Последние полчаса Ратан старался избегать постоянно крутящейся в его голове мысли. Он знал, что Фрэнсис не та женщина, которую можно затащить в постель, а потом выкинуть из головы. А это значит, решил он, что я должен закончить эту игру честно и как можно быстрее покинуть этот дом. Он ведь и так чувствовал себя виноватым, что пришел к Фрэнсис домой под благовидным предлогом пригласить на ужин, а сам украдкой смотрел ее личные бумаги, рылся в ее столе.

— Ратан! Ратан! — Фрэнсис повторила его имя уже несколько раз. Она поняла, что он о чем-то глубоко задумался, и хотела расшевелить его. — Если ты сейчас же не ответишь на вопрос, я зачту себе еще одно очко!

— «Странники в ночи», — объявил Ратан.

Он больше не стеснялся того, что был почти раздет. Просто это создавало некоторое неудобства — его реакция на близость Фрэнсис была слишком заметна. Ему пришлось натянуть на себя плед, чтобы скрыть то, что тонкая ткань и перья дурацкой юбки скрыть уже не могли.

— Ратан, загадай что-нибудь посложнее. А то мы никак не можем определить победителя, и нам придется играть до утра. — Хотя Фрэнсис готова была играть с ним всю ночь. Лишь бы продлить как можно дольше эти мгновения. — «Я могла бы танцевать всю ночь напролет», — напела Фрэнсис одну из своих самых любимых мелодий.

— Подожди, Фрэнсис. Сейчас моя очередь загадывать. — Ратан поправил съехавший плед.

— Тебе холодно?

— Немного. — Ратану пришлось солгать. Не мог же он признаться, что очень хочет ее. Он мысленно представлял, как раздевает ее, расстегивая молнию на платье, затем застежку на бюстгальтере. Он гладит и ласкает ее груди, целует ее всю…

— Ратан, тебе предоставляется последний шанс. Или ты…

— «Сначала ты говоришь, что любишь меня, потом говоришь «нет». Если так будет продолжаться, и ты не согласишься быть со мной этой ночью, я ухожу».

Фрэнсис удивленно посмотрела на Ратана. Она не поняла, озвучивает он собственные мысли или загадывает вопрос.

— Мне кажется, что я не слышала такой песни. Я сдаюсь.

Ратан никогда не хотел женщину так сильно, и при этом не мог даже дотронуться до нее, хотя она была совсем близко. Возможно, она сама не подозревала, что возбуждает его каждым своим движением, улыбкой, взглядом.

— «Французский иностранный легион», — тихо произнес он.

Их глаза встретились. Они молча смотрели друг на друга. Он чувствовал ее дыхание у себя на щеке. Ратану показалось, что Фрэнсис дышит чаще и сильнее, чем обычно. В ее глазах сияли озорные огоньки. Если в самое ближайшее время он не предпримет что-нибудь решительное, то сойдет с ума.

— В комнате очень душно, — сказал Ратан как можно спокойнее.

— Сними плед. — Фрэнсис чувствовала, что и ее бросило в жар. На носу выступили капельки пота. Она стала обмахиваться салфеткой, чтобы хоть немного охладить себя. А что будет, если она сама попросит Ратана заняться с ней любовью?

— «До того, как я встретил тебя, моя жизнь текла так медленно», — напел Ратан слова из еще одного хита Фрэнка Синатры. Он хотел отвлечься от своих мыслей и успокоиться, насколько это было возможно в такой ситуации. — Сдаешься?

Фрэнсис встала с дивана. Ей было просто необходимо походить по комнате. Обстановка, казалось, накалилась до предела. Фрэнсис чувствовала, как громко стучит ее сердце.

— Я не уверена, но мне кажется, что это из песни «Я встретил тебя в самый лучший день в моей жизни». «Моя одинокая жизнь сменилась чередой прекрасных дней», — напела она знакомую строчку.

— Я нашел весь свой мир в одной тебе, — пропел ей в ответ Ратан. — Может, Белинда уже вернулась, — предположил он после короткой паузы.

— Я пойду и посмотрю. — Фрэнсис направилась к двери. — Карлос Родригес мог бы дать нам запасной ключ от ее квартиры, если Белинды нет дома. Но в последний раз ты отпустил в его адрес такую шуточку, что он до сих пор злится на тебя.

— Я никогда не видел, чтобы швейцары встречали посетителей в резиновых шлепках на босу ногу.

— Карлос очень добрый парень. А на остальное можно закрыть глаза. Ты просто не нашел с ним общий язык.

Фрэнсис вышла из комнаты, и Ратан остался один. Только теперь он немного успокоился и смог снять с себя теплый плед.