Чужие берега (СИ) - Гринкевич Валентина

— Что за ужасы ты говоришь? А отсюда можно выбраться или мы все тут умрем?  — я чувствовала, как горлу подступает истерика и изо всех сил держалась, чтобы не зарыдать, а их оставалось все меньше.

— Выбраться из города непросто. Не для того он заманивает своих жертв, чтобы потом с легкостью отпустить…

Артур внимательно осматривался по сторонам и, в отличие от меня, впадать в истерику не спешил.

— Я не очень хорошо помню лекции про города призраки…

— Что в общем-то и неудивительно, — Лаэрт опять всунул шпильку в рассуждения Артура, но был оставлен взглядом и продолжать язвить не стал.

— Но перебраться через стену или пытаться открыть ворота — бесполезно. Надо искать сердце города. Центральную площадь.

— Но люди же отсюда выбирались? Есть же спасенные? Не все гибнут? — я с надеждой смотрела на Артура. Ведь он был магом и должен в таких вещах разбираться.

— Если бы гибли все, то про города-призраки никто бы ничего не знал. Некому было бы рассказывать. А значит и мы выберемся, не переживай.

Артур опять взял меня за руку и привлек к себе. Я не сопротивлялась. Уткнулась носом в лечо, вдохнула запах. Почувствовала исходящую от него уверенность и силу и понемногу успокоилась.

Чего я в самом деле? Выберемся. Ничего плохого с нами не случится. Как все же хорошо, что мы оказались здесь вместе. Сразу после этой мысли советь кольнула меня иголкой в сердце. Мои друзья оказались в смертельной опасности исключительно по моей вине. Но… останься я здесь одна, наверное, сошла бы с ума от страха в первые же часы и уж точно сгинула бы за этими воротами бесследно. А вместе у нас есть шансы на спасение. И не малые.

Глава 21

Шли по сумеречным серым улицам уже несколько часов. Дороги в городе были вымощены шершавым грубым камнем, на тротуарах кое-где под ноги попадался рассохшийся деревянный настил. Дома невысокие, в основном двух-трехэтажные.

Тихо. Никаких громких звуков на улицах, кроме наших шагов. Город был пуст. До нас не доносились разговоры, не хлопали окна и двери, не бегали с громкими визгами дети. Не видели мы ни собак, ни кошек, ни даже птиц… Город давил, лишал уверенности, выбивал привычную почву из-под ног. Все вокруг было мрачным и будто ненастоящим.

Кем он был построен? И для кого? Как давно жители покинули свои дома и были ли они здесь вообще?

Сейчас в городе кроме нас не было ни одной живой души. Лишь ветер хозяйничал на улицах: слегка покачивал скрипучие покосившиеся ставни, шелестел листьями редких деревьев, гонял по мостовой пучки соломы.

Мы молчали, любые разговоры казались неуместными, и затихали сами собой. Улицы были и разными, и одинаковыми одновременно. Нет, дома не повторялись, другие заборы, всякой надежности и крепости ворота… Тут и там встречались магазинчики и продуктовые лавки, между ними втиснулись даже почта и полицейский участок. Разнообразие вроде и было, но очень поверхностное, однотипное…

Перекрестки, улицы… Мы упрямо шли вперед, но окружающий пейзаж не менялся. Силы покидали меня.

И что? Это конец? Так и будем бродить по пустому городу, пока не умрем от голода и жажды?

Страх нарастал, меня уже ощутимо потряхивало и явно не только от холода. Я остановилась и окликнула шедших чуть впереди парней.

— Артур, куда мы идем? Ты знаешь? — как я ни старалась, нотки отчаяния все же прорезались в голосе.

Он бросил хмурый взгляд в мою сторону.

— Идем-идем, Исабель, нельзя останавливаться.

— Скажи честно, мы заблудились? Мы тут… умрем? — я вдохнула побольше воздуха, чтобы не разрыдаться от усталости и страха.

— Не говори глупостей, — голос Артура прозвучал ровно, он взял меня за руку и посмотрел в глаза. С сочувствием, но спокойно. — Я знаю, что делать. Не волнуйся. Надо идти. На перекрестках держаться правой стороны и следить за тем, чтобы дорога всегда поднималась чуть в гору…

Его слова вселили в меня надежду, которая за эти несколько часов успела меня покинуть. Я шмыгнула носом и постаралась улыбнуться. Попытка вышла явно неудачной, потому что Артур чуть сильнее сжал мои пальцы и спросил:

— Все хорошо? Ты справишься?

— Справлюсь. Просто устала и хочу пить, — пожаловалась я. — Но силы еще есть. Если нельзя останавливаться, значит, идем дальше, — добавила уже совсем другим голосом.

Артур поделился со мной уверенностью и силой. Я немного успокоилась.

«Нет уж, мерзкий городишко, так просто тебе не победить, мы отсюда обязательно выберемся», — с этими мыслями я упрямо шагнула вперед.

Мы пошли бодрее и не знаю, наша ли решимость повлияла, или действительно прошли достаточно, но вскоре улица вывела нас на большую площадь. Вероятно, это и был тот самый центр города, который мы искали.

Ветер здесь дул сильнее чем на узких улицах. Он путал мне волосы и хватал холодными пальцами за руки. Я поежилась и плотнее укуталась в меховой плащ.

Несмотря на то, что мы проплутали по городу несколько часов, солнце так и не взошло. Все тоже низкое серое небо нависало прямо над головой. Казалось, оно вот-вот опустится и заполнит городские улицы мокрым липким туманом.

Каменные постройки в несколько этажей окружали площадь с трех сторон, а с четвертой, прямо перед нами возвышалась высокая остроконечная башня городской ратуши с огромными уличными часами. Я вгляделась в циферблат, чтобы узнать время, но стрелки отсутствовали. Хмыкнула. Действительно, что могут показать часы в городе, находящемся вне пространства и вне времени?

Площадь, как и улицы была безлюдна. По каменной брусчатке ветер гнал черные гнилые листья и солому. Место производило гнетущее впечатление. Не знаю, что я ожидала увидеть, в «сердце города», но явно не это.

Мы осторожно, медленным шагом пересекали площадь наискосок. Шли к ратуше. А подойдя ближе, увидели огромное панно, выложенное цветными камнями на стене.

Единственное, ну или во всяком случае, первое, встретившееся нам яркое пятно в этом царстве серости.

Каменную стену здания ратуши украшала искусная мозаика. Я провела пальцами по мелким цветным…стеклышкам? ракушкам? камешкам?

Определить из чего она была сделана, лично мне не удавалось, возможно, из всего сразу. Мозаика была большая: метра три в ширину и три в высоту.

Я подошла к ее центру и отступила на десяток шагов назад, чтобы охватить весь замысел художника целиком.

На стене был изображен сад. Совершенно обычный. Деревья с круглыми кронами, кусты роз, цветы в траве. Всю верхнюю часть занимало небо, выложенное очень красивым бирюзовым цветом, на котором пестрели перламутровые, чуть с розовинкой облака.

По нижнему краю шла надпись на незнакомом мне языке.

— Кто-нибудь знает, что это такое?

Я обернулась на парней. Те тоже заинтересовано рассматривали мозаику. Лаэрт пытался поддеть ножом один из камней. Артур внимательно изучал надпись.

— Очень необычная композиция и явно находится здесь не случайно, — задумчиво пробормотал Артур.

— Что ты имеешь в виду?

— Она такая яркая, сразу бросается в глаза. Выглядит очень чужеродно во всей этой мрачной серости. Мимо не пройдешь. Это, во-первых…

— А во-вторых?

— А, во-вторых, от нее исходит очень сильный магический фон.

— Да. Даже я чувствую, — согласился с ним Лаэрт, — хотя обычно не отличаюсь повышенной чуткостью к таким вещам.

— А что здесь написано? Какое-то заклинание? Что это за язык? — обратила я внимание на надпись.

Артур вернулся к месту, где она начиналась и еще раз тщательно осмотрел буквы.

— Это латынь, мертвый язык, но в академии мы сдавали…

Лаэрт громко фыркнул, но увидев, что никому не до шуток, быстро добавил:

— Молчу-молчу… Ты хоть что-нибудь можешь разобрать из того, что написано? Только вслух не читай вдруг и вправду заклинание.

— Разберемся… — буркнул маг в ответ.