Перемены - Джим Батчер

Я оглянулся вокруг в поисках спуска к тротуару, чтобы успеть исчезнуть до того, как испорчу чье-нибудь оборудование, и как раз в этот момент меня попытались убить.

Я уже однажды был мишенью в покушении, совершаемом из машины. Это было подготовлено значительно более профессионально, чем первое. Сейчас я не услышал ни рева двигателя, который бы меня предупредил, ни дикого визга шин. Единственный намек на предупреждение, которое я получил, было внезапное покалывание в виде мурашек вдоль шеи и отблеск опускающегося пассажирского окна у чёрного седана.

Затем что-то ударило в левую сторону груди, и меня, как кузнечным молотом, сбило на ступеньки. Ошеломленный, я понял, что кто-то стреляет в меня. Я мог скатиться вниз по ступенькам к толпе репортеров, подставив их между собой и нападавшими, но я не был уверен, что стрелок не захочет открыть огонь сквозь толпу в надежде достать меня. Таким образом, я скрутился в позе эмбриона, и почувствовал, как меня достали еще два тяжелых удара: один попал по ребрам, второй по левой руке, которую я поднял, чтобы прикрыть голову.

Чуть ниже меня раздался возглас и затем несколько человек подошли ко мне.

— Эй, приятель, — обратился ко мне пузатый фотограф в охотничьем жилете. Он протянул руку, чтобы помочь мне подняться. — Прикольное падение. Ты все еще цельный кусок?

Во мне бурлил адреналин; я с секунду смотрел на него, пока понял, что фотографы — такие падкие на сплетни — даже не заметили того, что произошло мгновенье назад.

Это было пугающее чувство. Я ничего не слышал. Убийца, должно быть, использовал глушитель. Не было никакой вспышки, значит, он сделал все правильно, целясь в меня через окно и сидя достаточно глубоко в салоне, чтобы быть уверенным, что ствол не выглянет подозрительно из машины и он не привлечет всеобщего внимания. И я невольно помог этому, не показав зрителям мертвого тела с маленькой дырочкой впереди и большой сзади. Ни звука, ни вспышки, ни жертвы. Почему кто-то должен думать, что только что совершено покушение?

— Шевелюсь! — сказал я, поднимаясь с помощью лапы фотографа. Я изо всех сил пытался стать выше, чтобы заглянуть поверх толпы и прочесть номера чёрного седана. Для этого мне потребовалось обогнуть несколько человек и, поднявшись на цыпочки, увидеть машину стрелка, спокойно отъезжающую прочь; без рева двигателя, без выскакивания на тротуар и без бегущих красных огней. Она просто исчезла в потоке машин, как акула исчезает в глубинах. Я так не разобрал номера.

— Проклятье, — прорычал я. Боль только сейчас начала ощущаться, особенно в руке. Защитные заклятия, которые я наложил на пыльник, удержали пули снаружи, но кожа плаща прилегала слишком близко к моему телу и в результате у меня было чувство, словно кто-то бейсбольной битой вмазал мне по предплечью. Пальцы левой руки покалывали и не были способны ни на что большее, чем простое судорожное подергивание. Я чувствовал похожие пульсации в местах двух других попаданий, поэтому провел руками по плащу, просто на всякий случай для уверенности, что нигде нет дырки, которую я не заметил.

Я обнаружил пулю, застрявшую в левом рукаве. Она вошла не глубже, чем на четверть дюйма, но застряла в коже и деформировалась от столкновения. Я вытащил носовой платок из кармана, завернул в него пулю и убрал его обратно, стараясь проделать это незаметно, в то время как дюжина человек смотрели на меня, как на сумасшедшего.

Со стороны дороги раздалось дребезжащие тихое биип-биип! Голубой Жучок медленно подъехал и остановился перед зданием. За рулем сидела Молли и отчаянно мне махала.

Я поспешил вниз к дороге и сел, пригнувшись в машину; прежде чем несоответствующая правилам цветовая гамма моей машины приведет одержимо-навязчивых федералов из здания позади меня в истерику. Как только Молли отъехала, я разогнулся и тут же получил мокрый поцелуй в лицо от Мыша, который сидел на заднем сиденье и отбивал хвостом бум-бум-бум по спинке водительского сиденья.

— Брр! — скривился я. — Моих губ коснулись губы собаки! Дайте мне виски прополоскать рот! Дайте мне йода!

Его хвост продолжал барабанить, и он обслюнявил меня снова, прежде чем улегся с выражением удовлетворения на морде.

Я откинулся назад на сиденье и закрыл глаза.

Возможно, прошли пару минут.

— И тебе привет, — внезапно сказала Молли расстроенным голосом. — Без проблем, Гарри. Сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь.

— Извини, падаван, — откликнулся я. — Это был чертовски длинный день.

— Я вернулась обратно из церкви и увидела кучу парней и копов, снующих снаружи и внутри твоей квартиры. Дверь была выломана, и все выглядело так, словно там идет обыск, — она вздрогнула и вцепилась в руль. — Господи. Я была уверена, что ты мертв или в большой беде.

— Ты примерно на девяносто процентов права, — буркнул я. — Кто-то сказал агентам ФБР, что я тот, кто взорвал здание офиса. Они хотели поговорить со мной.

Взгляд Молли расширился от удивления.

— Что с Мечами? Мы должны сказать моему папе, прямо сейчас, или…

— Расслабься, — я махнул рукой — Я спрятал их. Они сейчас должны быть в безопасности.

Молли вздохнула с облегчением.

— Ты выглядишь ужасно, — сказала она минуту спустя. — Они били тебя или делали что-то в этом духе?

Я водил глазами вправо и влево, приглядываясь.

— Гигантская многоножка.

— О, вот оно что… — сказала Молли, растягивая слова, как если бы я объяснил все. — Что ты высматриваешь?

Я осматривал поток машин вокруг нас в поисках черного седана и уже нашел приблизительно тридцать таких, чувствуя себя очень крутым детективом.

— Машину с парнем, который только что стрелял в меня. — Я продемонстрировал пулю — маленький, покрытый медью заряд, более тонкий, чем мой мизинец, и длиной чуть меньше дюйма.

— Что это? — спросила Молли.

— Два-двадцать-три Ремингтон, — отчеканил я. — Я так думаю. Вероятно.

— Что это означает?

— Что это мог быть практически кто угодно. Этот калибр используется в большинстве штурмовых винтовок НАТО. И так же во множестве охотничьих ружей. — Тут мне в голову пришла мысль и я, насупившись, глянул на свою ученицу. — Эй. Откуда ты узнала, где меня искать?

— Я пустила Мыша за руль.

Бум-бум-бум.

Я устал. Моим мозгам потребовалась секунда, чтобы найти юмор в её словах.

— Это не смешно, если каждый так сумеет, Молли. К бремени хитрой бестии ты не готова.

Она широко усмехнулась, очевидно, засчитывая себе очко в этом состязании.

— Я использовала поисковое заклинание и волосы, которые ты мне дал на тот случай, если мне необходимо будет тебя найти.