Пожар Сиболы - Джеймс Кори

— Или навсегда запрут в тюрьму, оторвут от семьи.

— Ты, — сказала Люсия, — оторвался от семьи, когда связался с тупыми убийцами, подорвавшими челнок. Ты отвез их в руины — убивать людей из РЧЭ. Ты сам выбрал все, что привело тебя сюда. Я люблю тебя, Бася Мертон. Люблю так, что в груди больно. Но ты глупый, глупый. И когда они заберут тебя от меня, я тебе этого не прощу.

— Ты жестока.

— Я врач, — сказала Люсия. — Привыкла сообщать плохие известия.

Бася допил чай, пока тот совсем не остыл.

— Я мог бы принести с раскопок веревку или цепь, чтобы подвесить качели. Сидели бы, качались.

— Хорошо бы, — сказала Люсия.

Охранники РЧЭ дошли до конца улицы и повернули обратно. Солнце спускалось к горизонту, так что их тени протянулись через весь поселок.

— Мы все высчитываем, как бы заработать денег на литии, — продолжал Бася, — а пора уже думать о собственной энергии.

— Верно.

— «Барб» не вечно будет поставлять нам силовые ячейки. Рано или поздно корабль улетит к Палладе продавать руду. Пару лет нам придется обходиться без него.

— И это верно, — сказала Люсия, покрутила в чашке остатки чая и взглянула на звезды. — Мне не хватает в небе Юпитера.

— Красиво было, — согласился Бася. — Сегодня, когда стемнеет, мне придется встретиться с Кейт и остальными.

— Бась, — начала Люсия и остановилась, только грустно вздохнула.

— Они захотят мстить за Купа. От этого только хуже будет.

— Интересно, — сказала Люсия, — как выглядит «еще хуже»?

Бася сидел молча и думал о том, как бы поставить на крыльце качели. И установить нагреватель для воды побольше. И пристроить позади дома более просторные комнаты для кухни и столовой. Обо всем, чего он уже не сделает.

Охранники в конце длинной улицы почти растаяли в сумерках. Пора было уходить.

— Ты сможешь удержать их от новых убийств? — поинтересовалась Люсия — так, как попросила бы налить еще чая.

— Да, — ответил Бася, сам не веря своим словам.

— Тогда иди.

Они собрались в доме Кейт. Пит, Скотти, Ибрагим. Пришла даже Зади, оставив дома с больным малышом жену Аманду. Дурной знак. Зади была самой бешеной из всех. Самая горячая голова. Бася работал с ней на Ганимеде — она и тогда не раз появлялась утром с подбитым глазом или опухшей губой после драк в баре. Все были на взводе, все стояли на краю, готовые прыгнуть, но отговорить Зади казалось труднее всего.

— Они застрелили Купа, — начала Кейт, как только вошел запоздавший Скотти. Все были там, все видели. Да — это начинается поиск оправданий. — У меня есть план. РЧЭ запрятались в…

— Кто тебя назначил главной? — спросила Зади.

— Мартри.

Зади прищурилась, но промолчала. Бася пристроился на край диванчика рядом с Кейт. Самодельную раму покрыли вытащенными с корабля подушками и кое-как сшитыми лоскутами ткани, которую раз в месяц выдавал фабрикатор — на одежду и другие нужды. Рядом Кейт поставила сколоченный из местного аналога древесины столик. Он вышел не слишком ровным: стакан с водой, поставленный на него Басей, заметно кренился. На стенах висели снимки родных: две сестры Кейт, оставшиеся в Поясе, и их дети. В углу притулилась глиняная ваза с сухими ветками. Бася решил, что это украшение, а не растопка. Для такого собрания все здесь выглядело слишком по-домашнему, и потому не верилось, что он и пятеро его знакомых собрались обсудить убийство дюжины безопасников корпорации — здесь, в комнатке Кейт, рядом с букетом из прутняка.

Заговорил Скотти, предложил подождать. Это был не голос разума, а голос страха. Пит поддержал его, выступив против эскалации. Кейт и Зади криком заткнули ему рот. Ибрагим молчал, теребил себя за нижнюю губу и хмуро смотрел в пол.

— Думаю, надо подождать Холдена, — сказал Бася, когда в разговоре возникла пауза.

— Холден уже день здесь. Чего ждать? — Слова Кейт сочились густым сарказмом.

— Ему нужно время, чтобы познакомиться с нами, освоиться… — Даже самому Басе это показалось неубедительным. — Как-никак, он посредник. И напрямую связан с властями АВП и ООН. Его рекомендации будут действительно весомы. Надо, чтобы он оказался на нашей стороне.

— АВП… — сплюнула Зади. — ООН… Чем они нам помогли? Отделались коротким письмецом? Мартри и его костоломы уже здесь! — Зади ткнула пальцем в стену, за которой по улице ходил вооруженный патруль. — Сколько наших должны убить, чтобы мы начали защищаться?

— Мы убили первыми, — сказал Бася и тут же об этом пожалел. Все заорали, главным образом на него. Бася встал. Он знал, что вид у него впечатляющий: коренастый, с мощной шеей, ростом он превосходил всех, кто был в комнате. Он шагнул вперед, надеясь, что один его вид их утихомирит, — хотя не сомневался, что Кейт, если решится, забьет его насмерть.

— Заткнитесь!

Они заткнулись.

— У нас есть шанс, — с трудом выровняв голос, продолжал Бася. — Но очень хрупкий… Мы убили людей из РЧЭ.

— Я не… — начала Зади, но Бася жестом остановил ее.

— Они убили Купа. Так что они считают, что поставили нас на свое место, и не станут убивать других без провокаций. Так что прямо сейчас имеется равновесие. Если никто не качнет его в ту или другую сторону, Холден сделает то, зачем его прислали. Поможет нам разобраться без применения силы.

Кейт, фыркнув, отвернулась, но Бася не смотрел на нее.

— Я с вами в одном котле. И теряю не меньше других. Но этот человек должен быть на нашей стороне. Он видел, как Мартри убил одного из наших, а нас он ни на чем не поймал. У нас преимущество: сейчас мы выглядим жертвами. Пусть для него это так и останется.

Долгую минуту Бася, отдуваясь, стоял посреди комнаты, а остальные молчали.

— Хорошо, — заговорил Ибрагим. Он когда-то был солдатом. Его все уважали. И заговорил он властным тоном. Кейт нахмурилась, но промолчала.

— Хорошо?

— Хорошо, большой дядя, — повторил Ибрагим. — Пока станем ифать по-твоему. Давай, поговори с Холденом. Перетащи его на нашу сторону. Ведь он же нашел твоего мальчика, са-са? Воспользуйся этим.

Вспышка гнева и стыда обдала Басю: сделать из Катоа приманку для Холдена, — но он подавил гнев. Ибрагим был прав. У Баси найдется о чем поговорить с Холденом и чем вызвать его сочувствие.

— Завтра я с ним встречусь. — Он проглотил подступившую к горлу рвоту.

— Значит, это на тебе, большой дядя. — В голосе Ибрагима прозвучала угроза.

Домой Бася возвращался в непроглядной темноте илосской ночи. И жалел, что не догадался взять фонарь. И жалел, что взорвал челнок с людьми и что помогал Купу убивать безопасников РЧЭ. Жалел, что жена на него сердита и что она права. Жалел, что Катоа нет, что они не могут по-прежнему жить дома, на Ганимеде, и что они вообще явились на Илос.