Любовь под прицелом - Оксана Сергеевна Головина

Светлана легонько встряхнула ошеломлённую девушку, огромными глазами глядевшую на неё.

– Что за просьба? – еле слышно прошептала Вероника.

– Задержи Максима часов до… – Светлана замялась, прикидывая, сколько эти двое выдержат, не придушив друг дружку. – До девяти часов.

– Три часа? – Вероника задохнулась от возмущения, но неожиданно стало неловко перед этой женщиной и она сдалась.

Это всего лишь её гражданский долг. Нужно помогать своей милиции… полиции… Пока Вероника задумалась, её плечи заботливо укрыли тяжёлой курткой, так знакомо пахнущей. Когда очнулась, то стояла одна перед воротами университета. Тёмная машина, мягко шурша шинами, отъехала с опустевшей стоянки. Веронике оставалось только рассеянно махнуть рукой странной коллеге своего мужа.

Светлана облегчённо вздохнула, от души надеясь, что теперь Вероника сможет увидеть Максима с другой стороны. Как полицейского со сложной и опасной работой. И отвлечётся от пугающих мыслей. Веронике придётся участвовать во всём этом, уж она позаботится. Не обаять, а довериться. Так Сиверин сказал? Так и будет …

Куртка стала съезжать с плеч по мягкой ткани толстовки, и Вероника вовремя подхватила её обеими руками, возвращая на место. Повернув голову, она ещё раз вдохнула едва уловимый запах одеколона, оставшийся на воротнике. Приятный… Вероника принялась нервно постукивать носком балетки по бордюру, и теперь держала перед собой телефон. Страшная мохнатая морда с укором глядела на неё с экрана.

– Пожалуй, он не только пахнет приятно. Капитан Полиции ещё и выглядит гораздо приятнее тебя, псина. – Вероника щёлкнула пальцем по носу оборотня на картинке.

Ну как же заставить себя набрать его номер? Как позвонить? От неловкости Вероника не знала, куда деть руки. Что ему сказать? Что подумает Максим? Но ведь сам дал этот номер. Будет ли уместным её звонок? Вероника едва не застонала, не имея возможности убедить себя. Затем выровняла дыхание и сердито убрала за спину косу.

– Да в самом деле… Хуже не будет.

Вероника нажала кнопку вызова и принялась ждать. Гудки были долгими. На какой-то миг даже испугалась, что опоздала, и Максим уже попал в переделку. Но резко гудки пропали, и она замерла, задерживая дыхание.

– Вероника? – Голос Максима так неожиданно прозвучал, что вздрогнула, словно оказался у неё за спиной.

– Ты… – от волнения Вероника принялась сминать край байки. – Ты всё равно без дела шатаешься, так что…

– Что? Ты так соскучилась, что решилась позвонить? Я уж думал, что давно порвала визитку.

– Я не порвала. Точнее, порвала, – смущённо и торопливо проговорила Вероника. – Просто запомнила номер. У меня отменная память на цифры. И не скучала я, не смей даже думать об этом!

– Зачем тогда звонишь? – По голосу Вероника поняла, над нею бессовестно потешались.

Вот негодяй! Но нужно быть стойкой.

– У меня болит нога, – соврала первое, что пришло в голову. – Так что приезжай на машине. Это твоя вина. Погляжу, как будешь всё исправлять.

– Что? – Сиверин едва не выпустил руль, резко притормаживая. – Моя вина?

– Ясное дело, что твоя, – не сдавалась Вероника, надеясь, что эта чушь всё же сработает. – Не гонялся бы за мной вчера, всё было бы нормально.

Максим завернул к университету, останавливая машину у пустой стоянки. Его жёнушка бодро вышагивала по тротуару перед воротами, читая нравоучения. Он покачал головой. Боже, и это после того, как он сам решил заехать за ней, чтоб не натрудила свою ногу? Капитан выругался и стукнул кулаком по рулю. Вот чёрт и что теперь? Теперь всё выглядит так, словно он действительно явился по её приказу!

– Господи… – только теперь Сиверин заметил знакомую куртку на девушке.

Значит, Светлана уже побывала тут. Что она наговорила этой глупышке? Максим отключил телефон, не сводя с Вероники взгляда. Он увидел, как девушка неловко шагнула с бордюра ушибленной ногой, и немедленно схватилась за болевшую ступню руками. Телефон уронила, и тот рассыпался на части на асфальте. Хлопнув дверцей, Сиверин быстрым шагом подошёл к Веронике. Он присел и сгрёб в кучу детали мобильника, сердито собирая его.

– Как ты оказался здесь так быстро? – Вероника испугалась и замерла.

Куртка стала падать с её плеч, и капитан вовремя подхватил её, поднимаясь во весь рост.

– И тебе здравствуй. – Максим тщательно обтёр телефон о джинсы.

Затем он схватил Веронику за руку и вложил в её ладонь поцарапанную вещь.

– Здравствуй… – Она опустила голову, разглядывая свою обувь.

Что с ней сегодня опять произошло? Спросить или нет? Только Максим набрал воздуха, чтоб задать вопрос, как она опередила, убирая телефон в большой карман толстовки.

– Ты же подвезёшь меня, правда? – Вероника приказала себе посмотреть на его лицо.

– Зачем, по-твоему, я сюда ехал?

Почему глядит на него так странно, будто он смертельно болен? Максим недоверчиво отступил на шаг, Вероника напротив, подступила к нему. Она замялась. Слова не шли с языка, да и капитан никак не помогал ей.

– Мне ещё нужно будет кое-куда заехать. – Вероника была довольна тем, что хоть что-то произнесла.

– Хорошо, – иронически сощурившись, заверил Максим.

Он видел, что взгляд девушки то и дело останавливался на его ремне, который не скрывала перетянутая футболка. Опять боялась, что он явился при оружии?

Вероника всё пыталась придумать хоть что-то вразумительное, чтобы задержать Максима. Вроде та женщина, Светлана, говорила правду. Не похожа она на врунью. Из них троих, она самая адекватная. Просто нужно помотать Максима по городу все эти три часа. Но вдруг?.. Он отступил в сторону. Вероника немедленно встала перед ним, плохо скрывая смущение.

– Говори, я жду, – проговорил Сиверин ей прямо в лицо.

Она была похожа на спелое яблоко с этими порозовевшими щеками. Она даже пахла яблоками. Вероника отчего-то приподнялась на цыпочки, схватила его за ворот футболки, и попыталась заставить наклониться к ней. Максим изумился, но позволил эту вольность.

– У тебя действительно отобрали пистолет? – прошептали ему на ухо.

Сиверина так и подмывало сказать жене, что у него есть запасной на такой случай. Но он стиснул зубы и сдержался с последних сил. Он потерпит, только бы эта девушка успокоилась наконец. Видимо