Патология общественной жизни - Оноре Бальзак

39

Низвергнув Наполеона с вершины колонны... — В 1812 году на вершине Вандомской колонны в Париже была установлена статуя работы А.-Д. Шоде, изображавшая Наполеона в одеянии римского императора; она была сброшена вниз 8 апреля 1814 г., а 28 июля 1833 г. ее заменил на вершине колонны император в сюртуке и треуголке, изваянный Ш.-М.-Э. Серром-младшим. Гипсовая статуэтка Наполеона полуметровой величины, подаренная Бальзаку этим скульптором, стояла в кабинете автора «Человеческой комедии» (см.: Бальзак в воспоминаниях современников. M., 1986. С. 214).

40

Сегодня маршал Ришелье невозможен. — Имеются в виду дерзкие речи и многочисленные любовные похождения маршала.

41

Христианская революция... — Ср. в очерке И. Оже «О туалете» (Мода. 1830. Т. 2), на который Бальзак ссылается ниже: «Единообразие одежды означает прогресс рода человеческого, этим путем движется он к сближению партий, к упразднению каст, к тому политическому христианству, в котором скрыт источник лучшего будущего».

42

...бедному Жаку-Простаку долго еще ходить в ярме. — В дальнейшем Бальзак пересмотрел эту точку зрения; в романе «Крестьяне» он специально подчеркивает опасность, которой грозят стабильному общественному строю крестьяне — эти сельские пролетарии.

43

Ум двигает массу (лат.).

44

...что такое «тигр», «грум», «бричка»... — «Модные» слова, вошедшие в лексикон парижских щеголей на рубеже 1820—1830-х годов: «тигр» — то же, что и «грум» — слуга, сопровождающий верхом всадника либо едущий на козлах или на запятках экипажа; «бричка» — дорожная карета (первое употребление этого слова, заимствованного из русского языка, в языке французском словари относят к 1830 г.; таким образом, Бальзак употребляет в «Трактате» новейший из неологизмов).

45

...наш почтенный друг... — В публикации на страницах «Моды» далее стояли инициалы Л.-М., за которыми скрывался Сен-Шарль Лотур-Мезере (1801—1861) — публицист, издатель (вместе с Э. де Жирарденом) «Моды», приятель Бальзака в пору создания «Трактата об элегантной жизни», известный щеголь, «диктовавший» моду современникам (так, именно он ввел обыкновение носить в петлице белую камелию).

46

...отдавая свою трубку «Венере, присевшей на черепаху»... — Эта статуэтка представлялась Бальзаку непременным атрибутом парижского денди; ср. упоминание этой Венеры, держащей в руках недокуренную сигарету, в «Шагреневой коже» (в описании комнаты Растиньяка).

47

Эпизоотия — распространение инфекционной болезни среди животных.

48

...все и вся получило свой кодекс. — Под «кодексами» во второй половине 1820-х гг. понимались написанные ироническим стилем своды рекомендаций на различные бытовые темы: как себя вести в свете, как отдавать долги (или брать взаймы) и проч., и проч. Моду на «Кодексы» ввел литератор Орас Наполеон Рессон (1798—1854), сочинявший их сам или в соавторстве; одним из его соавторов был Бальзак, написавший вместе с Рессоном «Кодекс честных людей, или Искусство не попадаться на удочку мошенникам», вышедший, однако, под именем одного Рессона; Бальзаку же некоторые исследователи приписывают вышедшие анонимно «Искусство повязывать галстук» и «Искусство платить долги» (оба — 1827). Среди бумаг Бальзака сохранился и вариант заглавия «Кодекс супруга, или Искусство сохранить верность своей жены» — возможно, под этим заглавием писатель планировал выпустить книгу о браке, начатую в 1824—1826 гг.; впоследствии из этого замысла выросла книга «Физиология брака».

49

«Организатор» — газета, основанная последователями Сен-Симона в 1829 г. Бальзак намекает на стремление подробнейшим образом регламентировать распорядок новой жизни, устроенной на разумных основаниях, — стремление, которое было присуще всем теоретикам утопического социализма.

50

...до сих пор не вывела законов элегантной жизни! — На самом деле до 1830 г. уже появились на свет «Кодекс туалета» О. Рессона (1828) и «Учебник щеголя» Э. Ронтейкса (1829), да и сам Бальзак, по-видимому, был причастен к созданию анонимного «Искусства повязывать галстук» (1827), однако как всеобъемлющую «философию жизни» моду, действительно, еще не рассматривали.

51

...огниво бессмертного Фюмада... — Огнивом Фюмада называли флакончик с фосфором, куда погружали серную спичку, перед тем как чиркнуть ее о пробку и высечь огонь; к изобретению огнива были причастны два брата: Франсуа (ок. 1786—1856) и Бенуа (ок. 1788—1834) Фюмады.

52

Лемар Пьер Александр (1766—1835) — французский ученый, занимавшийся, среди прочего, изобретением тепловых приборов.

53

Если министр кладет носовой платок... — Судя по мемуарам г-жи Бауер (1853), «героем» этого эпизода является Жак Жозеф Гийом Пьер Франсуа, граф де Корбьер (1766—1853), министр внутренних дел в 1821—1828 гг.

54

В данном случае слово «элегантность» употребляется применительно к костюму. (Прим. автора.)

55

...один из самых элегантных редакторов журнала «Мода»... — По всей видимости, имеется в виду Эжен Сю (1804—1857), впоследствии прославленный романист, а на рубеже 1820—1830-х годов — денди, проматывавший дядюшкино и отцовское наследства, «светский лев» и приятель Бальзака.

56

Браммел Джордж Брайан (1778—1840) — знаменитый английский денди; с 1816 г. он в самом деле жил во Франции (однако не в Булони, а в Кале), скрываясь от кредиторов и от гнева английского короля Георга IV, который не желал больше терпеть спесивого обхождения своего бывшего фаворита. В октябре 1830 г., после смерти короля, знаменитый денди получил пост английского консула в Кане и проследовал к месту назначения через Париж, где пробыл около недели. Теоретически он действительно мог в это время встретиться с Бальзаком, однако практически взятое у Браммела «интервью» — скорее всего плод воображения автора «Трактата об элегантной жизни». Вообще Браммел у Бальзака не только и не столько реальная фигура, сколько символ. Осенью 1830 г. журнал «Мода» напечатал без подписи три статьи об элегантности, очень точно воспроизводившие основные мысли трактата на эту тему, сочиненного Браммелом (трактат этот увидел свет лишь в нашем веке, в 1932 г., однако, по-видимому, был известен в списках еще в конце 1820-х гг.). Тем не менее Бальзак строит свою теорию элегантности, почти ничего не заимствуя у анонимного последователя английского модника. Куда больше, чем взгляды Браммела на костюм, Бальзака интересовали его взаимоотношения с обществом. Фигура Браммела должна была особенно волновать воображение Бальзака благодаря постоянно обсуждавшейся в тогдашней прессе параллели между прославленным английским щеголем и Наполеоном. Байрон говорил, что предпочел бы быть не Наполеоном, а Браммелом, другой английский писатель, Э. Д. Бульвер-Литтон, писал в романе «Пэлем, или Приключения джентльмена» (1828, гл. 27) о денди, прототипом которого послужил Браммел: «Современник и соперник Наполеона, самодержец великой империи моды и галстуков, могучий гений, перед которым склонялись аристократы <...>, который небрежным кивком приводил в трепет самых надменных вельмож всей Европы». Браммел, подобно Наполеону, доказывал всей своей биографией, что в современном мире можно, не отличаясь благородством происхождения (дед Браммела был, по-видимому, богатым купцом), завоевывать такую власть над миром, какой не имеют аристократы, можно принудить этих аристократов жить, держаться, одеваться не так, как они это делали на протяжении веков. Браммел не просто вводил новую моду, он полностью сменил самые ориентиры моды: благодаря ему от пышных нарядов предшествующей эпохи европейцы перешли к костюму, основной чертой которого были благородная простота и своеобразный «эгалитаризм»: отныне самым элегантным считался не тот, кто одет богаче, но тот, кто лучше всех умеет носить общий для всех костюм джентльмена. Характерно, что по крайней мере двум из многочисленных денди, выведенных на страницах «Человеческой комедии», Бальзак уготовил блестящую политическую карьеру (Анри де Марсе под его пером становится в 1831 г. премьер-министром, Растиньяк в 1845 г. — министром юстиции и пэром Франции); меж тем реальные прототипы этих денди (от Браммела до его французских собратьев) такой карьеры не сделали; иначе говоря, Бальзак выдал желаемое за действительное и воплотил свою мечту о превращении элегантности в главный залог успеха не только светского, но и политического.