Категории
Самые читаемые
onlinekniga.com » Проза » Классическая проза » Брат мой, враг мой - Митчел Уилсон

Брат мой, враг мой - Митчел Уилсон

Читать онлайн Брат мой, враг мой - Митчел Уилсон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 137
Перейти на страницу:

– Погоди-ка, неужели ты хочешь водиться со всякими там Беттингерами, Броками и Квигли? Это же чванные болваны!

– Я тоже так думаю, – вздохнула Марго. – Но какие элегантные болваны!

Зазвонил телефон; Марго встала и пошла в темную мастерскую. Через несколько минут она с сияющим лицом вбежала в кухню, и усталости её как не бывало.

– Он сейчас заедет за мной, – сообщила она.

– Он повезет тебя туда?

– Нет. Он звонил оттуда. Едет домой. Минут через десять будет здесь. Дэви, принеси мне воды, пожалуйста. Надо скорее вымыться. Должно быть, в последнюю минуту кто-то натянул ему нос. Знаешь что, в один прекрасный день этот молодой человек получит такой сюрприз, какой ему не снился за всю его молодую счастливую жизнь, и этим сюрпризом буду я!

Марго, надев свое единственное нарядное белое платье, вся светилась тихой радостью и была так поглощена собой, что даже не обратила внимания на Дэви, который тоже успел переодеться. На нем была чистая белая рубашка и отутюженные брюки защитного цвета. Волосы, смоченные водой, были гладко зачесаны, рукава рубашки он аккуратно подвернул выше локтя. За окном сгущались синие сумерки, но в кухне ещё не зажигали света. Снаружи загудел густой переливчатый гудок. Марго быстро повернулась на каблуке, оглядывая темную кухню – не забыто ли что-нибудь. Впрочем, оглянулась Марго только по привычке – сейчас она ничего не видела от волнения. У самой двери она вдруг остановилась, почувствовав угрызения совести.

– О Дэви, ты знаешь, я бы с радостью взяла тебя с собой, но…

– Валяй, – усмехнулся Дэви. – Я тоже сейчас ухожу.

Марго уехала, и все звуки в доме стали постепенно затихать, как затихает хлопанье крыльев вспугнутых с дерева птиц, которые одна за другой снова усаживаются на ветках. Тишина принесла с Собой ощущение одиночества; в первый раз за всю жизнь Дэви почувствовал себя никому не нужным. Он вышел из кухни, хлопнув дверью. Открытый трамвай, покачиваясь, плыл по рельсам, как галеон. Дэви вскочил на ступеньку, и вагон, продуваемый вечерним ветерком, поплыл дальше.

Пейдж-парк находился у озера, на окраине города, в конце трамвайной линии. Блестящие точки фонарей обозначали изгибы дорожек. На помосте для оркестра было темно и пусто, а посреди неровной луговины, являвшейся центром парка, статуя полковника Захария Армстронга грозила бронзовым кулаком призракам войны Черного сокола note 6; впрочем, получалось, что полковник показывает кулак бронзовому мальчику-барабанщику, который в четверти мили от него шагал ему навстречу с 1871 года. По ту сторону кобальтово-синего озера, над темными висконсинскими берегами, багрово светилась полоска заката, а высоко в небе мерцали крохотные огоньки, похожие на миллионы Пейдж-парков; огоньки внушали пребывавшим в самообольщении бледным теням в летних платьицах и рубашках с расстегнутыми воротами, что они познали небесное блаженство больше, чем кто-либо на земле.

Возле киоска с мороженым Дэви встретил знакомого, одного из завсегдатаев парка; он предложил Дэви пошататься – может, попадется парочка стоящих девчонок.

Дэви отрицательно покачал головой.

– Та, которую я ищу, не станет ходить в паре. Она будет одна.

Ему показалось, что он нашел её – девушка сидела на скамейке над озером, держа руки на коленях и аккуратно скрестив ноги. Дэви прошел мимо; лицо её в рамке матово-золотых волос показалось ему матово-серебряным. Но когда он сел рядом, раздумывая, с чего бы начать разговор, то оказалось, что он знал её ещё тринадцатилетней девчонкой – она жила на той же улице, что и он, в полумиле от гаража. Сначала девушка не слишком обрадовалась ему, но потом, видимо, убедившись, что прекрасный незнакомец не выйдет к ней из таинственной ночной тьмы – во всяком случае сегодня, – принялась болтать о людях, которых Дэви давно забыл или вообще никогда не знал. Помня до малейших подробностей золотые школьные времена, она рассказывала о своих школьных друзьях так, будто Дэви был членом этой компании. Девушка даже не знала, что с тех пор, как она переехала на другую улицу, Дэви пять лет проучился в университете, а он не счел нужным сказать ей об этом.

Дэви старался не слушать её болтовню. Он обнял девушку за узенькие плечи, а она привалилась к нему негнущимся телом и без умолку рассказывала что-то озеру и постепенно сгущавшейся ночи. Выложив всё, что знала, девушка покорно прильнула к нему, притихшая, податливая, и снова стала красивой, будто на неё упал волшебный отсвет той девушки, что будет сидеть совсем одна…

На другое утро прохладный, свежий ветерок с солнечных полей принес в мастерскую новые надежды. Вчерашние неудачи были забыты, и оптимизм насыщал воздух вместе с запахами жимолости, клевера и свежескошенного сена. Сегодняшний день обещал быть тем днем, о котором они с Кеном много времени спустя скажут: «Вот когда мы по-настоящему двинулись вперёд!»

Спустя два месяца, октябрьским вечером, Марго стояла одна в большой гостиной Волрата, глядя, как синеют сумерки. В полутьме лицо Марго с чуть раскосыми глазами и тонко очерченными, немного впалыми щеками казалось нежным и задумчивым. В этот вечерний час северная осень окрашивала всё вокруг в сине-голубые тона, исполненные особой грустной прелести, и казалось, отныне никогда уже не будет на земле таких цветов, как красный, золотистый, зеленый, ни одно человеческое существо не улыбнется в этой бесконечной ночи, которая надвигалась так быстро, и на всем свете только одна Марго знает эту тайну, поэтому лицо её стало печальным, а взгляд мудрым и проникнутым состраданием.

Футах в сорока от неё, в залитой светом, сверкающей кухне Артур – вывезенный из Нью-Йорка дворецкий в белой куртке – готовил коктейли. Наверху, как раз над её головой, переодевался Дуг. Снаружи в бешеной, пляске, сшибаясь друг с другом, кружились черные листья, в окна бился канадский ветер, ему отвечало потрескивание дров в камине, слабо освещавшем комнату. Марго не зажигала свет, убеждая себя, что предпочитает быть в полутьме. Уже который месяц она бывала в этом доме, и всё-таки здесь её сковывала неловкость. Она не имела права дотрагиваться до этой мебели, и мебель, казалось, знала это.

Но если и здесь Марго чувствовала себя чужой, тогда у неё не было своего места на земле, – ведь каждый раз, уходя от Волрата и возвращаясь к своей обычной жизни, она как будто с головой ныряла в горьковато-соленую воду и, задержав дыхание, ждала момента, когда снова почувствует на лице теплые лучи солнца. Но солнце она так и не видела – встречаясь с Волратом, особенно в его доме, Марго, несмотря на свой легкомысленно веселый вид, всегда испытывала тайные муки. Когда Волрат с небрежной ласковостью обнимал её за плечи или крепко прижимал к себе своими крупными руками, он, к удивлению Марго, видимо, и не догадывался, что вместе с желанием в ней просыпается панический страх. Она еле удерживалась, чтобы не закричать: «Не верю – что во мне может найти такой человек, как ты? Какой простенькой, некрасивой, сухопарой я, должно быть, кажусь по сравнению с твоими прежними женщинами! Ах, ты, наверно, просто смеешься надо мной!»

Когда Марго, бывая в его доме, смотрелась в зеркало, она неизменно поражалась: вместо бледного испуганного лица и застывшего взгляда она видела веселую улыбку, сияющие серые глаза и живость в каждом своем движении. И когда она начинала презирать себя за лицемерие, когда ей хотелось сорвать с себя маску и признаться в притворстве, она вдруг убеждалась, что и улыбка и радость – настоящие; она не могла бы согнать их с лица, даже если б хотела. Она любила сильно и страстно, и, если бы не эта пугающая способность смотреть на всё происходящее со стороны, она была бы совершенно счастлива.

В соседней комнате послышалось звяканье стекла, серебра и кусочков льда – дворецкий ставил на поднос коктейли. Марго, ступая по мягким шкурам, устилавшим пол, прошла через комнату и зажгла свет, чтобы дворецкий не споткнулся в темноте. Раньше дворецкие всегда казались ей смешной нелепостью, глупой выдумкой легендарных богачей. Она не решилась бы сказать Кену и Дэви, что у Волрата есть настоящий, взаправдашний дворецкий, – братьям показалось бы странным, что она не смеется над этим. А между тем Артур вовсе не вызывал желания смеяться. В такие минуты, как сейчас, он подавлял Марго своей бесшумной ловкостью и молчаливостью. Она украдкой взглядывала на его грубоватое, непроницаемое лицо и ждала, что он вот-вот скажет ей вполголоса: «На вас грошовое, совсем не подходящее к случаю платьишко, ваша пудра и губная помада – просто смех, да и только, но мы же знаем, вы никогда не жили в Нью-Йорке или в Голливуде, а чудес на свете не бывает. Поглядели б вы, что вы собой представляете по сравнению с настоящими леди, – и самой стало бы смешно».

В спальне Дуга висели голливудские фотографии, но не те глянцевитые открытки с портретами кинозвезд, которые может получить каждый, послав в киностудию десять центов и почтовую марку. Нет, это были обыкновенные любительские снимки – Дуг и Норма Ширер возле живой изгороди, Дуг и Род Ла-Рок, прищурившиеся от солнца. Или фотография, снятая во время пикника на приморской даче Алисы Терри: пятнадцать молодых мужчин и женщин стоят в ряд, и вид у них чуть смущенный, как у самых обыкновенных людей, но все лица на фотографии настолько знамениты, что неофициальная обстановка в тысячу раз усиливает их обаяние. Крайний справа был Джон Гилберт, а с левого края, рядом с Вильмой Бэнки, стоял Дуг Волрат, юный, худощавый, выглядевший совсем мальчиком, потому что он, единственный среди присутствующих, нахмурил брови.

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 137
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Брат мой, враг мой - Митчел Уилсон.
Комментарии