Бабочка на запястье - Анель Ромазова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Естественно, я умолчал о том, что утром выставил из квартиры, эту самую Еву- по кличке белка. Стив не принимает такое отношение к женщинам. Я до недавних пор, в принципе тоже. Но у белочки есть такая особенность, как пакмэн, жрать мои принципы.
С титаническим усилием чуть не утопить, после того как сучка начала стягивать чулки прямо перед моим носом. Так мне теперь, придется охранять ее белоснежную задницу.
В подробности Стив не вдавался, а я как обычно, не задаю вопросов. Если просит — значит так надо. Отношения у нас на доверии, секреты есть у него и у меня, которыми не делятся.
С Евой, чувствую, наступают трудности перевода. На первый взгляд показалось, что она запуганная девушка, решившая испытать судьбу, и влезть во взрослые игры. Но как выяснилось вчера по шрамам, трешачок ебанул не хило. И это еще один повод, не трогать ее физически. Не в моем стиле заниматься исцелением раненых душ. А от ее порыва в ванной, за милю несло отчаянием.
Fuck!!.. shit!! … Блядь!! Все вместе.
Башню сорвало окончательно, когда стерва демонстрировала белье, которое с треском рвалось в моей голове.
Не дождется. Дела серьезные и самообладание, мой любимый принцип. Терять его из-за беличьих прелестей, жизненное кредо наотрез отказывается.
От мыслей, что я мог сделать с ней пять минут назад, член вздергивается болезненной ломотой.
Препятствия. Сука! Как я вас люблю.
Дышу морозным воздухом. Нихуя не остужает. Давлю ладонями на капот и сбрасываю в архив памяти, как она кончала под моими руками. А еще стройные ноги, стянутые к груди. И главный крейзи бум. Чулки, от которых с недавних пор развивается зависимость. Преследуют как наваждение.
Это плохо. Вносит дезориентир и мешает оценивать обстановку логически. Никогда не испытывал таких влечений и привязанностей к женскому гардеробу.
Двадцать минут накруживаю возле Comaro, восстанавливая соединение между телом и разумом. Сам виноват и осознаю это. Надо крепче кусать поводья и смотреть только вперед.
Достаю телефон, чтобы поторопить Еву. Интересно, догадалась, что снять путы можно расслабившись и просто сдернуть.
Замечаю, как в лобовом стекле напротив, мелькает вспышка.
Совпадение?
В них я не верю. Крысятина палит, с вероятностью сто процентов из ста.
Делаю вид, что уронил айкос и незаметно фотографирую номера. Ясно тут скорее всего пустышка, таких в базах не существует, или на подставных лиц. За нами следят, по очертаниям пара шкафов.
Срываюсь с места прямиком в подъезд. Ева там сейчас одна. Вот тебе ебучие последствия, когда поддаешься животной физиологи. Связал же ее. Бери — не хочу.
Мудак!
Рвано гоню углекислый газ из каждого пузыря в легких. И избавляюсь от накатывающих страхов, что не уберег Еву, по собственной озабоченной тупости. Блядство им — то откуда взяться.
Зачем я ее бросил. Лучше бы трахнул и просрал принцип.
Жму аварийную комбинацию и стопрю лифт, на случай непредвиденной разминки, а сам бегом поднимаюсь по лестнице.
Дверь нараспашку, внутри никого. Следов борьбы тоже нет. Бегло гоняю глазами по обстановке. Нет ноутбука, рюкзака и верхней одежды.
Заботливые похитители — это нонсенс. Уволокли бы, в чем мать родила. То есть в том, как я ее оставил. В нижнем белье.
След от красной помады на зеркале привлекает внимание. Там выведено красноречивое.
Кретин и факью.
Ах, ты сучка, сбежала. Мне за ней еще и гоняться. Зашибись, Стив, ты мне развлечение подкинул. Теперь, Ева, берегись. Я твой самый страшный кошмар. Ухмыляюсь при этом, что странно. Удивила белочка, молодец.
Времени на побег у нее максимум минут десять, значит ушла недалеко. Выбор выскользнуть незаметно один, через арку на старую площадь. Если ехать в обрез, то успею перехватить как раз, на пешеходном переходе. Бегает Белка медленно. И прятаться не умеет.
Пускаю шевроле с дымком по асфальту, от резкого старта. Нарушка тащится следом. Даю по газам, а потом внезапно торможу, вбивая визг в ночную глушь.
За красными туманками, серый седан огибает, обгоняя. Поняли мой месседж, что их прикрытие дерьмо.
Нетерпеливо выстукиваю азбуку морзе и жду, когда зад реношки, скроется из виду. Не хватало, еще привести их к беглянке.
Ладно, Ева, с этим разобрались на время, теперь твоя очередь. Кручу рулевое, разворачивая машину и трачу на объезд, еще три долбанных минуты. Плюс — минус доберется до Ломоносова.
Не успеваю вывернуть на трассу, как заметная рыжина мелькает под фонарем, приближаясь к пешеходке. И тут же с поворота, прямо на нее, несется рено.
Нихуя себе развязка. Белка — ты впухла по полной. Значит, на складе меня хватануло прицепом.
Давлю педаль, и крылом перекрываю движение соседний тачке, рискуя при этом получить удар в боковину. Это похрен. У него скорость под шестьдесят, максимум коцнет. Херня, даже не беспокоит.
Водитель мазды с завидным умением успевает затормозить и избежать поцелуя. Его несет в разворот. Рено с утырками гасится на холостых, без возможности дернуться, под быстро скапливающимся потоком машин.
Ева застывает на зебре. Ошарашено взирая на апокалипсис. Сигналы рвут улицу. Этот город никогда не спит, коллапс внушительный.
Фокусирую взгляд на перепуганном лице белки.
— Ева, быстро в машину — ору как ебаный психопат. Благо, у этой дурехи, хватает ума не спорить и прыгнуть в распахнутую дверь.
Даже не успев прикрыть, ломаным зигзагом вылетаем на встречку, а дальше кульбит во дворы. На такой скорости, занос грозит, в хлам разнести багажник.
— Дамир, они что, хотели меня переехать?
— Ева, помолчи, сейчас вообще не до тебя.
Адреналиновая атака напрочь перекрывает все ощущения.
Гонка… гонка… колотит в мозгах.
Я не конченый отморозок. И упорно присматриваюсь по сторонам, чтобы не задеть прохожих или соседние автомобили.
Еще минут десять кружим по лабиринту многоэтажек, потом сворачиваем на тихую улочку. Дальше, уже тропками рулим в сторону частного сектора.
За нами никого, сбавляю скорость и по знакомой с детства местности, еду к так и не законченной за семь лет стройке.
Эти уебки совсем беспредельщики, чуть не сбили ее на оживленном проспекте. В мозгах охуевше сгорает последний патрон.
Мне то понятно, не привыкать. А Ева? Где могла так накуролесить, чтобы и Стив подрядился и на каждом углу грохнуть хотели. И тут без каких-то иллюзий, за мной они просто наблюдали. Теперь нет. Сам ввязался в войну. Напарник у меня, охренеть какой надежный.
Паркую машину, у полуразвалившихся ворот заброшенной промзоны.
Сарказм сочится литрами, отстегиваю от Евы ремень.
— Выходи — сидит моргает своими локаторами. С ее беготней, тачка под
