Лингво. Языковой пейзаж Европы - Гастон Доррен

В болгарском и многих других славянских языках ударение не подчиняется никаким правилам – как в английском, но еще хуже. Например, в слове мъжет (the man, мужчина) ударение на последнем слоге, т. е. на артикле!

Хуже того: слово вълна может значить – в зависимости от ударения – волна или шерсть. Это просто никуда не годится. Разве нельзя обойтись без таких ужасов? Можно. И словацкий тому пример: по основному правилу ударение ставится на первом слоге. Есть еще уточнение в отношении предлогов, но его тоже легко выучить. Вот пусть все так и будет в слогарском.

Здесь слогарский бесспорно должен игнорировать болгарский и следовать правилам словацкого. В этом вопросе словацкий (как и большинство других славянских языков) себя ограничивает: он различает прошедшее, настоящее и будущее время, вот, по сути, и все. Не то что болгарский! Болгарская таблица спряжений выглядит, как медицинская энциклопедия: аорист, перфект, имперфект, плюсквамперфект и т. п. Не говоря уж об эквиденциальности: одна форма глагола используется для передачи того, о чем вы узнали из слухов, другая – для рассказа о том, что вы логически вывели из другой информации, а третья – для выражения сильного сомнения. В английском все то же можно, разумеется, выразить различными способами, но в болгарском все эти времена, наклонения, виды и залоги сопровождаются специальными суффиксами для первого, второго и третьего лица в единственном и множественном числах, а иной раз и для мужского, женского и среднего рода. К чему такие сложности? Не стоит обременять ими слогарский.

Остаются два вопроса. Первый: какой алфавит использовать в слогарском: кириллицу или латиницу? И второй: чью лексику взять? Как человек западной культуры я, конечно, выбираю латиницу. А лексику предлагаю взять русскую, потому что там полно западноевропейских слов, включая английские, типа бизнесмен и менеджер. Но вообще-то алфавит и словарный запас не проблема. Вся трудность была в грамматике, а с ней я уже справился. Всего за один день.

 В английском нет заимствований из болгарского за сомнительным исключением названия болгарской валюты – lev, которое в буквальном переводе означает лев.

 Мълча – болгарское слово, означающее молчать, ничего не говорить. Это очевидный пробел в английском языке – в большинстве европейских языков есть простое слово для обозначения этого (без) действия.

39

Nghwm начинается на C

Валлийский

Хотя существуют обширные словари валлийского, при изучении языка от них мало прока.

Взять хоть глагол bod. Он имеет форму bôm, что не слишком неестественно, но в число его форм входят также basai и byddwch, а еще dydyn, dwyt, doeddet, fasen, fyddan, mae, oeddwn, roeddech, rwyt, rydych, wyt и ydw, и все эти формы не найти в словаре, если не знать, что искать их надо в статье про bod. Но если уже знаешь, что это формы глагола bod, то и в словарь лезть незачем, правда?

Bod – это валлийская форма глагола to be (быть), а этот глагол стандартно имеет нестандартные формы в европейских языках: am, is, were и been тоже не очень-то похожи между собой. Кроме того, перечисленные выше валлийские формы глагола на самом деле не так причудливы, как может показаться. Они подчиняются определенной логике, просто эта логика не очевидна неподготовленному человеку. Но в этом тоже нет ничего уникального. Придет ли, например, в голову неподготовленному человеку посмотреть английское слово ate (ел) в словаре на букву e (где оно входит в статью слова eat – есть)?

Однако нельзя не признать, что ассортимент валлийских словоформ на удивление разнообразен. Вот прочли вы слово nghymoedd. Напрасно вы будете искать его в словаре. Конечно, ведь это множественное число, а у слов во множественном числе не бывает отдельных словарных статей. Последние буквы этого слова -oedd, это довольно типичный для валлийского языка индикатор множественного числа, но в этом случае для формирования множественного числа было недостаточно суффикса – гласную тоже пришлось поменять. В единственном числе гласная была не y, а w (читается oo). Сумасшедший дом? Но погодите, ведь в английском тоже так бывает: man – men (мужчина – мужчины), goose – geese (гусь – гуси).

Ладно. Убрав суффикс -oedd и заменив y на w, мы получим nghwm. Но в словаре и этого слова не видно. Почему? Потому что nghwm надо искать в статье cwm (долина) – со словом nghymoedd одна общая буква. Nghwm и cwm – это разные версии одного и того же слова, и nghymoedd является множественным числом для обеих. Не падайте духом – в скором времени все прояснится. И помните, что валлийский ни в коем случае не уникален по части странностей при образовании множественного числа. Вот русские, например, говорят стулья, а не стулы, как можно было бы ожидать. Аналогично французы в качестве множественного числа для слова oeil (глаз) используют yeux, вместо того чтобы добавить к oeil на конце s. И не будем забывать английский с его mice (мыши) вместо mouses. А в стародавние времена множественное число для слова cow (корова) было kine – вообще ни одной общей буквы!

А вот что типично именно для валлийского, точнее, вообще для кельтских языков, – это изменение согласных в начале слова. Оно носит системный характер: если у существительного или прилагательного меняется начальная согласная, то это происходит по определенным правилам. Слова, которые начинаются с с, все ведут себя в точности как cwm; те, что начинаются с p, следуют примеру pont (мост) и так далее. Но эта система не простая. В единственном числе у cwm есть три мутации (технический термин): мягкая форма gwm, носовая – nghwm и форма с придыханием – chwm. У pont тоже три: bont, mhont и phont. У некоторых слов лишь две мутации, у других – одна, а у некоторых – ни одной. Все зависит от начального звука.

Что насчет гамбургеров, кебабов или пиццы? Не все так сложно в валлийском.

Byrgyrs: Moshe Reuveni/flickr.

Можно было бы ожидать (по крайней мере, я ожидал), что у каждой из этих форм своя определенная функция. Если бы. Например, мягкая форма используется для слов женского рода, если перед ними стоит определенный артикль y. Pont – слово женского рода, поэтому форме the bridge соответствует y bont. Но cwm – слово мужского рода, поэтому форме the valley соответствует y cwm – не мягкая, а базовая форма (как в Pobol y Cwm, валлийской мыльной опере, которая выходит в эфир с 1974 г.). Если перед существительным стоит числительное один, то мягкую форму принимают только слова женского рода, а вот после числительного два так делают слова и женского и мужского рода. После dy (ваш) используется мягкая форма, после fy (мой) – назальная, а после ei – форма с придыханием, если ei означает ее и мягкая форма – если его. (Я только что прочел об этом и тут же записал. И, честно говоря, уже забыл. В голове остался один туман.) Таким образом, различные правила нанизываются одно за другим. А ведь мы еще и не приступали к глаголам, у которых своя цепочка беспорядочного порядка, порождающая все те формы глагола bod, с которых началась эта глава.

Так почему же все выходит так сложно? Как ни парадоксально, но причиной служит рационализация, рационализация и еще немного рационализации, хотя в итоге получается мучительный свод правил.

Первая рационализация связана с тем, что говорящие норовят поменять некоторые звуки, чтобы облегчить произношение. Так происходит постоянно во всех языках. В английском, например, большая часть причастий когда-то произносилась с d, почему мы их до сих пор и пишем с d. Однако в современном произношении многие из этих d оглушаются до t под влиянием предшествующего глухого звука: например, faced теперь рифмуется с waste. И наоборот, в некоторых положениях t может произноситься как d. Это нетипично для британского английского, но является нормой для американского и австралийского, в результате чего десятки пар – таких как metal (метал) и medal (медаль) – звучат идентично.