КОТнеппинг. Помеченная территория - Роман Матроскин

– С ним живет его любимый друг, питомец. Вот тут у моего двуногого возник затык!

– Затык?..

– Да, он колеблется, пока не знает, кого сделать питомцем главного героя: немецкую овчарку или бойцового кота.

Одноглазый вскочил и полоснул лапой ближайшую подушку. Пух и перья так и полетели во все стороны.

Остальные коты от удивления на секунду прервали тренировку, но спохватились и немедленно ее продолжили. Вряд ли кто-то из них хотел навлечь на себя гнев инструктора.

– Овчарка? Эти бестолковые твари могут только клянчить еду у двуногих да дрыхнуть у ворот! Фу! Что за глупая мысль! – Котективу казалось, что еще немного и одноглазый лопнет от ярости и по воздуху разлетится не только пух, но еще и шерсть.

Но тот лишь еще разок бешено полоснул подушку и почти ополовинил ее.

Ричи сдул перья, подлетевшие прямо к его носу.

– Так вот, я подумал…

– Что ты подумал, рядовой? – Одноглазый в ярости не заметил, как зачислил Ричи в армию.

– Я подумал, что еще есть шанс все исправить. Пока глава про любимого друга не написана.

– Да? И как?

– Только личным примером! Видите ли, я кот, как вы понимаете, домашний.

– Пффф! – Так одноглазый выразил все, что он думал про домашних котов.

– Так вот, я подумал… – Ричи сделал вид, что запутался в своих абсолютно штатских мыслях.

– Не тяни сосиску, рядовой! – выпалил одноглазый, пытаясь уловить ход размышлений котектива.

– Если бы один из ваших голово… то есть спецназовцев мог провести со мной какое-то время, проинструктировать, как должен вести себя настоящий бойцовский кот…

– Ни мыша не понимаю из твоего бормотания, говори прямо!

– Есть говорить прямо! – молодцевато гаркнул Ричи, встав по стойке «смирно». – Дайте мне одного из ваших лучших котов! Пусть он подучит меня на практике всяким десантным штучкам! Я вам гарантирую, что мой двуногий выкинет из головы всякую мысль об овчарке. Двух дней мне хватит, – закончил мысль Ричи, видя, что одноглазый снова вознамерился драть подушку, как только услышал про собаку.

– Сержант Мороз, ко мне! – промедлив не более секунды, рявкнул одноглазый.

Тут же около Ричи оказалось создание, которое можно было бы назвать сибирским котом лишь при некоторых допущениях. Размером и сложением оно больше походило на французского бульдога или бультерьера.

– Сержант Мороз! Поступаете в распоряжение вот этого штатского. Выполнять все его указания, через два дня явиться на утреннюю поверку. Как поняли приказ, сержант?

Через полчаса Ричи покинул расположение кошачьего спецназа в компании здоровенного сержанта. Если тот и был чем-то недоволен, то виду не подавал. Судя по его довольной морде, пару дней на гражданке он рассматривал не иначе как отпуск и по-своему был прав.

Глава тринадцатая,

Вряд ли Ричи даже самому себе признался бы в том, что был растерян. Здоровенный спецназовец вопросов, конечно, не задавал, однако поход на Птичий рынок стоило как-то органично объяснить, придумать убедительную легенду, а таковой у котектива пока не было.

– Быть может, зайдем в бар? Пропустим по мисочке валерьянки? – Такая идея пришла в голову Ричи внезапно и показалась ему вполне годной.

Порция одурманивающего напитка только усилит ощущения отпуска для Мороза. Молчаливая мужская солидарность завершит начатое. Ричи станет для него своим.

– При исполнении не пью, – сухо, серьезно и без тени заинтересованности ответил Мороз, чем усилил замешательство котектива.

Ричи размышлял. Когда наметки нового плана начали прорисовываться у него в голове, Мороз помог ему сам.

– Так что делать будем, писатель? – осведомился он.

Тень удовольствия скользнула по морде Ричи. Из друга и питомца двуногого автора он сам вдруг превратился в писателя. Разве это было далеко от правды? Кто в конце концов написал третью часть книжки «Будни спецназа» и внес едва ли не все редакторские правки? Детали легенды оформились мгновенно.

– Мне важно набрать материал о самых нестандартных ситуациях. В том числе опасных, если это не слишком вас напугает. – Ричард задрал голову и посмотрел на Мороза.

В ответ здоровенный кот только презрительно фыркнул.

Ричард незаметно и плавно изменил манеру разговора. Он выбрал чуть рассеянный, немного спотыкающийся тон, словно всегда сомневался в своей правоте. Это помогло ему создать образ творческой личности, эдакого изнеженного штатского кота-умника. Естественное желание Мороза слегка покрасоваться перед мягкотелым штафиркой должно было на корню погасить любые его попытки анализировать ситуацию.

– Да, именно так. Я соберу материал о том, как ведет себя настоящий боевой кот в положении, близком к критическому или даже боевому. Поэтому я бы хотел пойти на заброшенный Птичий рынок. – Ричи говорил с придыханием, стараясь добавить в голос нотку страха.

Впрочем, все эти ухищрения были лишними. Мороз и так был не склонен к анализу. Он лишь пожал плечами, на секунду задумался о том, как лучше пройти к знаменитому черному рынку, и просто пошел, уверенно переступая лапами.

– Птичка так Птичка, – буднично проговорил он.

Мягкая размеренная поступь напарника заставила Ричарда вспомнить тренировку спецназа. «Мя-мяу! Мя-мяу! Передней-задней, правой-левой!» Вот уж у кого все было четко и просто, так это у военных. Выполняй команды и иди дальше. Эх!..

Заброшенный рынок напоминал средневековый город, большую крепость из сгоревших павильонов, лотков и столов с высоченной голубятней в центре. Над ней торчал шпиль, на котором развевался флаг непонятного цвета, который когда-то давно приманивал улетевших птиц. Там жили сильные животные, настоящие герцоги и бароны.

Крепость окружал обгоревший забор. Вокруг него, на поле, покрытом канавами и обгоревшими обломками, стояли убогие хижины больных и старых котов, крыс, собак. Здесь же ютились и экзотические животные, которые не нашли своей судьбы в зоопарке или цирке, раненые, уродливые, оголодавшие и замерзшие.

Атмосфера отчаяния и страха, ощущаемого почти физически, не располагала к беседам. Ричард и Мороз молча шли мимо груд истлевших коробок и ящиков.

Однако вскоре котектив заметил, что за каждой коробкой таится кто-то живой и испуганный. Это был не тот страх, который привык использовать котектив, надавив лапами и сверкнув клыками. Животные привыкли к нему, жили в нем и воспринимали его как неотъемлемую часть существования.

– Так не пойдет.

– Кто не пойдет? – удивленно спросил спецназовец. – Вроде только мы идем, больше никого.

– Не в этом смысле. Надо как-то по-другому. А то…

– Нам никто помешать не сможет. – Для подтверждения своих слов Мороз выпустил когти.

– Мы же не просто идем на рынок. Нам надо со всеми поговорить, набрать материал. Короче, придется взять «языка»! – Ричи говорил четко и уверенно.

Он понял, что нужно менять стиль и интонации в зависимости от ситуации. Кот-спецназовец мыслил только в рамках «здесь и сейчас». Он не отвлекался на домыслы и внутренний диалог, воспринимал течение жизни как череду мгновений. Все то, к чему стремятся восточные коты-мудрецы, для вояк естественно. Бей или беги, сражайся или подписывай мирный договор – это уже рефлекс. На мгновение Ричи даже позавидовал такой бесхитростности, но быстро оправился от этой секундной слабости.

– Нам нужны сведения. Мы же не можем просто так заявиться к тем, кто командует всей этой средневековой дикостью.

– Согласен. Не можем. – К удивлению Ричарда, Мороз сразу понял, о чем говорил котектив. Видимо, одноглазый командир учил своих бойцов не только силовым методам воздействия на врага, но и планированию операций.

– Давай найдем того, кто нам расскажет, как у них тут все устроено. Кто главный, как пройти к нему. Нам нужна информация.

Внезапно Мороз резко сорвался с места и сделал несколько прыжков куда-то в сторону груды ящиков. Ричи в недоумении подошел к нему и увидел под лапами гиганта крохотного облезлого котенка.

– Ты что, его усыновить решил?

– Нет. Милосердию не обучен. Ты сказал, что надо взять «языка». Вот. – Мороз кивнул на придавленного помоечника. – Явно местный, осматривал нас, жался к бакам, пытался остаться незамеченным. Следил за нами тайно, несколько раз обходил с разных сторон.

– Ты когда это заметить успел? Мы же только вошли?

– Опыт. – Объяснять свои поступки Морозу было явно сложнее, чем совершать их.

Ричард ругнулся про себя. Подмечать детали и работать с мелочами – это его специфика. Он котектив. Именно детали помогают ему раскрывать дела. Не заметить простой слежки было унизительно.

Поэтому он и обратился к пленнику куда более резко, чем хотел бы:

– Отчего ты следил за нами? Кто тебя подослал?

– Никто.

– Тогда зачем ты наблюдал?