Черный спектр - Сергей Панченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 5 «Черный спектр»
Максим вскочил раньше Ильи Витальевича, подбежал к двери и открыл ее. Маша мгновенно юркнула внутрь.
– Включите свет скорее! – истерично попросила она.
– Дочь, дочь, успокойся, – Илья Витальевич в темноте обнял дочь.
Максим нащупал выключатель и включил свет. В боковом зрении появились знакомые черные силуэты и давящее чувство тревоги, не покидающее за «точкой Лагранжа». Граница тьмы оказалась подвижной. Все переживания насчет обороны деревни теперь выглядели совершенно ненужными. Защищать было нечего и незачем. Маша в объятиях отца кое-как успокоилась. Максим поставил на старенькую газовую плиту чайник. Руки слегка тряслись. Испуг среди ночи всегда бывал сильнее, чем днем.
– Ща чабреца бахнем, и подумаем, что делать дальше, – произнес он вслух, в первую очередь, чтобы успокоить самого себя.
– Уезжать надо, – шмыгая носом, произнесла Маша.
– А бабуля там как? – поинтересовался отец.
– Спит. Я не стала ее будить, – дочь вытерла тыльной стороной ладоней слезы, бегущие из глаз. – Она же все равно не поедет с нами.
– Да куда ехать-то? – Максим пожал плечами. – Искать другую точку? А что, если они все закрылись, как эта? Мы же ничего не знаем про то, что происходит. Связи нет, телевидение не работает, радио тоже. До компьютера не добраться из-за дремучих колхозников.
– Мне в машине… в движении… спокойнее, – разрывая фразы из-за недавнего плача, произнесла Маша.
Отец нежно обнял ее и погладил по спине.
– Хорошо дочь, мы с Максимом решим, как нам лучше поступить, – Илья посмотрел на него. – Наверное, будет хорошей идеей убраться отсюда.
Максим не стал спорить, потому что в этом момент он услышал дикие крики, присущие моменту, после которого тьма делала свое «темное» дело. Внезапно они оборвались, а через секундное затишье раздались уже крики на два голоса, один из которых приближался. Максим схватил ружье, выключил свет и выглянул в приоткрытую дверь. Кричали в соседнем дворе. Мужчина попытался перескочить через забор во двор к бабе Але, но не успел. Штакетник под его массой подломился, но тот не упал на землю – исчез раньше. Черная тьма, намного чернее ночи, повисла на заборе, будто давала понять, что теперь соседний двор принадлежит ей.
Максим закрыл дверь и включил свет. Маша смотрела на него испуганными глазами, умоляя взглядом что-нибудь сделать, чтобы избавиться от страха.
– Наверное, вы правы, – подумав, решил Максим. – Будет лучше уехать отсюда. Давайте позавтракаем, – он посмотрел на старинные настенные часы, висящие на стене летней кухни. Они показывали начало третьего ночи. – Или поужинаем второй раз.
Маша готова была на все, лишь бы знать, что сейчас они покинут опасное место. А крики по деревне множились. Участился шум проносящихся по улице машин. Как и везде, народ бессознательно спешил куда-нибудь уехать, надеясь на удачу.
Максим сидел напротив двери в баню. Неожиданно она приоткрылась, обнажив узкую щель в темное помещение. Чувства сразу же дрогнули, предвосхитив появление в ней чего-нибудь пугающего. Сердце заколотилось чаще, а глаза впились в темную полосу в ожидании. Тьма не заставила себя ждать. Чернота сгустилась и колыхнулась, намекая на то, что за ней уже кто-то есть. Грудь сдавило от страха так, что сердцу стало негде биться, а легким не хватило места, чтобы расправиться на вдохе.
– Максим! – вскрикнула Маша, заметив его остановившийся испуганный взгляд.
Она обернулась и увидела, что дверь бани приоткрыта, поднялась и захлопнула ее. Максим тряхнул головой.
– Надо же, а… Как гипноз, – он потер ломящую нудной болью грудь. Сделал хороший глоток чая и сразу же почувствовал, как стало отпускать. – Знаете, надо научиться смотреть не фиксируясь. Как только зацепишься взглядом – всё, тьма берет под контроль.
– Этому надо учиться, – произнес Илья. – Что делать с бабулей?
– Не взять ее некрасиво, но и взять ее было бы странно, – поразмышлял Максим. – Ей вряд ли понравится трястись с чужими людьми по проселкам.
– Надо ее спросить, – предложила Маша. – Только я одна не пойду.
– Конечно, вместе пойдем, – успокоил ее отец.
Закончив с внезапной ночной трапезой, они все вместе вышли на двор. Деревня шумела. Крики неконтролируемого страха слились с шумом моторов и лаем собак. Народ в панике разбегался. «Страхапокалипсис» задержался здесь на несколько дней, дав людям фору, которую они не использовали, понадеявшись на то, что их не затронет.
Баба Аля спала, ни сном, ни духом не ведая о начавшейся беде.
– Что делать? – неуверенным голосом спросила Маша. – Так жалко ее будить…
В углу комнаты за ее кроватью уже притаилась чернота. Максим усилием воли переводил взгляд, чтобы не «зацепиться» за нее.
– Давайте дождемся утра, – предложил он. – Мы же знаем, как можно продержаться, а бабуля нет. Стремно будет, если мы оставим ее, ничего не сказав.
– Я согласен с Максимом, – произнес Илья Витальевич. – Это будет ужасно некрасиво, у нас даже нет серьезного повода куда-то ехать.
