Любовь и смерть Геночки Сайнова - Лебедев Andrew
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А открытие заключалось в следующем:
Вся жизнь на Западе – суть мошенничество, задекорированное фиговыми листочками протестантской и иудейской морали.
Григорий Ефимович нанял его – классного специалиста, математика, и вывезя его в Америку из России, как некогда испанские торговцы живым товаром вывозили негров из Анголы и Конго, так же посадил его на цепь, платя жалкие копейки…
Ах, отольются кошке Мышкины слезки!
Негры конголезские теперь начинают вот задавать белым жару! И еще неизвестно – как и во что выльется эта реконкиста.
За две бессонных ночи, проведенных возле компьютера, Костя наворовал на десять тысяч долларов.
Для этого загодя на чужое имя снял квартирку в Бронксе, куда по Интернету, по украденным номерам магнитных кредитных карточек, наделал покупок… Три телевизора, домашний кинотеатр, две стереосистемы, холодильник, три стиральных машины, две посудомоечных машины, пять сервизов, два ковра и даже три шубки натурального беличьего меха.
Потом были небольшие и не очень приятные хлопоты, связанные с тем, чтобы продать покупки, причем продать очень быстро.
Там же в Бронксе, в пивной, познакомился с белым парнем. Тот свел его с боссом…
В общем, пол-часа страху, и три тысячи баксов наличными – у него, у Кости уже в кармане.
Босс предложил продолжить и расширить сотрудничество.
– Расширить и углУбить, – перейдя на русский усмехнулся Костя.
Предложение он принял, хотя и тяготился теперь тем, что отныне судьба его зависит не только от него самого, но и от аккуратности совершенно незнакомых ему людей.
Однако в сложном деле электронного воровства – без помощников было не обойтись.
Кто то должен был снимать квартирки, кто-то должен был перепродавать украденный товар.
Босс предложил Косте пятнадцать процентов.
Они поторговались и сошлись на двадцати.
Так, к исходу недели у Кости завелись деньги.
И он смог, наконец, приступить к заветному расследованию, чтобы узнать, кто и зачем приковал к скале его принцессу?
А так же их родители…
У Веры была подружка – арфистка Таня.
Толстая с фигурой наоборот.
Фигура наоборот, это когда талия вместо того чтобы быть самым тонким местом туловища, наоборот становится самым его толстым.
И именно в объеме, а не в обхвате, потому как мужчин, желавших бы обхватить такое сокровище – в современном испорченном нашем мире, где нет истинных ценителей Рубенсовских форм, найти – днем с огнем…
Поэтому, Вера рядом с Танькой – арфисткой, всегда чувствовала себя красавицей, что пришла на вечеринку с подружкой – дурнушкой.
– Ах, какая ты счастливая, что не имеешь этого чертового живота и ляжек! – говаривала Танька, когда они захмелив глазенки рюмочкой коньяку, сиживали в кафешке на углу Невского и Малой Конюшенной.
Они всегда заходили туда после репетиций и позволяли себе.
– Ты и не представляешь, какая ты счастливая, – в остервенелом откровении признавалась Татьяна, – у меня секса не было два года, на меня не поглядывают даже шестидесятилетние старики, ты посмотри на этих… Они на все готовы, как пионерки – и на минет и на космический полет…
Танька кивала на абитуриенток из провинции, что приехав поступать, осваивали теперь пространства Невского и прилегающие к нему территории.
– Ты погляди на них, они во всем копируют этот гадкий стереотип телевизора – голый живот с поддельным бруликом в двадцать каратов в пупке, пирсинг в ноздре и в титьке, да татуированная стрекоза на левой попе, а где душа? Ты погляди им в глаза! Там вакуум космический!
– Танька, ты завидуешь их голым животикам, – отвечала Вера, ковыряя ложечкой в полу-растаявшем шарике пломбира, – не в вечерних же бархатных платьях им ходить!
Возьми да похудей сама, или наплюй на все и носи молодежное – короткий топ с голым пузом, да вставь в него брулик в сорок каратов, а на майке напиши – "у меня есть душа"…
– Злая ты, Верка, – обиделась Татьяна и замолчала потупившись.
Посидели.
Подулись друг на дружку.
– А и у меня два года секса не было, – примирительно начала Вера.
– Врешь, я знаю, я вижу, как на тебя этот Алик из духовых смотрит, он к тебе тогда на последних гастролях лип, разве у тебя с ним не было? – все еще обиженно возражала Танька.
– Алик? Этот тромбонист что ли? – фыркнула Вера, – я ему помирать буду – не дам!
– Зажралась ты, матушка, мужик в самом соку, даже почти не лысый, и без пуза, а она…
– В сексе, даже пожилые женщины, вроде нас с тобой, должны себя уважать, – назидательно подытожила Вера.
Снова помолчали…
Подружки отдыхали, предаваясь одному из тех редких оставшихся в их одинокой жизни удовольствий – просто посидеть на углу Невского и Малой Конюшенной. Если уж Бог не дал других удовольствий – мужа, любовника, друга… И не смущало даже то, что вокруг было столько бесстыже юных девчонок, совсем таких же как ее Веры дочь – Инночка…
Вера тоже загрустила…
Но вдруг что то произошло.
К ним за столик резко подсел молодой человек, так резко подсел, как тот самый знаменитый черт из коробочки. Ни Таня, ни Вера даже и не заметили, откуда он подошел…
А он и был чертом.
Подсел, и говорит:
– Пардон, дамы, я невольно подслушал, уж больно громко вы беседовали, пардон! Но если у вас проблемы с партнером, то вот визитка моя, любые проблемы снимаются, качественный секс за умеренную плату, вы дамы, я вижу, самодостаточные, так что…
Он так же быстро исчез, как и появился.
Ни Вера, ни Таня даже возмутиться не успели.
Так и не доев мороженого, они механистически поднялись, напялили свои плащи и так же механистически вышли на Невский…
– Ты видала! – первой прервала молчание Татьяна.
– Видала! – ответила Вера.
– А как одет! Из под пятницы – суббота, сам в пиджаке и при галстуке, а майка в джинсы то и не заправлена…
– Ты от жизни отстала – они так ходят теперь, – ответила Вера, закуривая на ветру.
И закуривая, она обнаружила, что держит в руке визитную карточку…
– Дай-ка поглядеть! – протянула руку Татьяна.
Там были только номер телефона и имя: 8-921 – 767-34-87 Олег…
– А ты знаешь, подруга! – с веселым куражом заговорила Татьяна, – а я позволю себе этот праздник жизни, и думаю, что заслужила, а ты… А ты, если захочешь, можешь в долю со мной… …
Через неделю Вера уже и забыла об инциденте.
Но Татьяна напомнила.
Позвонила…
– Верка, у тебя ж День Рождения на следующей неделе, давай мужика по телефону вызовем, а?
Вера хмыкнула в ответ и тему развивать не стала – проехали.
Но сама…
Но сама вдруг зацепилась.
Инна только что прислала ей переводом из Америки пятьсот долларов на день-рожденский подарок… По телефону сказала, что заработок у нее очень хороший, что через месяц она уже сможет начать курс химиотерапии…
Так может, потратить двести долларов из этих пятисот?
Она не стала звонить Олегу.
Она позвонила в самое разрекламированное агентство, поставляющее эскорт – девушек.
Позвонила с мобильного телефона.
– У вас есть эскорт-юноши? – спросила Вера.
– Это должен быть человек не моложе тридцати пяти, – говорила она менеджеру агентства, – рост средний, но не маленький, волосы русые, не блондин и не брюнет, скорей шатен… Телосложение? Телосложение – не толстый, но и не худой, нормальный… Средний. Это должен быть интеллигентный мужчина с манерами, с хорошей развитой речью. И он должен именно ухаживать за мною, весь вечер ухаживать и влюблено добиваться меня, уговаривая, а не хватая за руки… Он должен читать стихи…
Вера задумалась.
И только периодическое пикание в трубке, отсчитывающее каждые десять секунд дорогого соединения указывало на то, что разговор еще не окончен…
И он должен быть страстным и нежным… Но может случиться и так, что между нами ничего и не будет, вы понимаете?
И еще…
Его имя будет Вадим.
Вадим Юрьевич.
– Хорошо, – ответил менеджер, – все будет, как вы просите. …
Сорок лет празднуют?
Мужчине сорок лет не отмечают…
А вот когда жене сорок… Красавице жене.
Жене – балеринке…
Геннадий Сайнов не сомневался, отметить Настин юбилей обязательно нужно.
Старики – Марианна Евгеньевна и Николай Александрович – и те прилетают из Северобайкальска.
Да какие они старики? Тестю шестьдесят пять, а на пенсию он и не собирается.
Приватизировал свой строительный трест, избрался депутатом законодательного собрания Края, на охоту ходит, на рыбалку… Да и теща – Марианна Евгеньевна – тоже в старухи не спешит записываться.
Жаль что сын – Костя из Америки навряд прилетит. Деда с бабулей порадовать.
Любимых своих сибиряков.
Решили с Настей, что гостей лучше всего будет собрать в субботу на даче с обязательной ночевкой.
Дачей этот их двухэтажный каменный дом на высоком берегу Оредежа они называли по инерции, по памяти о первом своем дощатом щитовом домишке на участке в восемь соток на Карельском перешейке, где думали будет подрастать их Костька.
