Нравственное, безнравственное, вненравственное. Что правильно, а что нет? - Бхагаван Раджниш (Ошо)

Запомните: подавление – это ловушка для ВСЕХ тех людей, которые хотят изменить свою жизнь. Следует избегать подавления. Потворство – это не так уж и плохо, потому что однажды потворство может привести к пониманию, но подавление не может дать понимания. Как вы можете понять то, что вы все время подавляете, не исследуя этого? Вы все время пытаетесь скрыть это, загоняете в подвал вашего существа.

И помните: чем больше вы практикуете, чем больше вы притворяетесь, тем больше вы будете злиться на собственную практику. Ваши подлинные части, ваше внутреннее существо будет злиться.

Интеллектуальный молодой человек разговаривает со своей подружкой:

– Джейн, – заявляет он ей, – я не думаю, что ты мне подходишь. Мои интересы лежат в области литературы, искусства и музыки. А тебя интересуют только спорт, азартные игры и другие развлечения, совершенно мне чуждые. Откровенно говоря, ты просто деревенская дура!

– Деревенская дура?! – взрывается она. – Я?! Да о чем ты говоришь? Деревенская дура? А разве я не таскалась с тобой по энтим операм, энтим концертам, энтим лекциям и всякому такому дерьму?!

Вот что происходит. Вы можете заниматься практиками, но в глубине души вы знаете, что вы подавляете, что вы отвергаете, что вы отрицаете некоторые важные части своего существа.

Правильное осознание является следствием понимания, а не результатом практики. Правильное осознание – это аромат, аромат глубокого понимания вещей, аромат озарения.

Воспитанный отцом, который был перфекционистом, внешне беспристрастным, но внутренне чрезмерно придирчивым ко всем и вся, теперь я вижу, что мое воспитание было в значительной мере основано на противоречиях. Меня осуждали за чрезмерную критичность и категоричность, но призывали быть «разборчивым». Теперь я чувствую, что в моем уме что-то заблокировано, нарушено, он сомневается и боится. Даже в этом сообществе меня уже неоднократно критиковали за категоричность, в то время как я чувствовал, что мои утверждения были уместными и обоснованными. В чем различие между критикой, разборчивостью и подлинной ясностью ума? И как ребенок, или сорокатрехлетний человек, может понять эту разницу?

Ум не может не судить. Если ты будешь заставлять его не выносить никаких суждений, в твоем интеллекте возникает блок. Тогда разум не сможет полноценно функционировать.

Находясь в сфере ума, невозможно избежать суждений. Только человек, который вышел за пределы ума, может не судить, а до тех пор то, что представляется вам неоспоримым фактом, правильным утверждением, всего лишь видимость.

Все, что ум решает или утверждает, загрязнено его воспитанием, его предубеждениями, и именно это делает его осуждающим.

Например, вы видите вора. Факт, что он украл, налицо – тут нет никаких сомнений – и вы делаете заключение об этом человеке. Конечно, воровать нехорошо, так что, когда вы называете человека вором, ваш ум говорит: «Это действительно так. Твое утверждение верно».

Но почему вор плохой? И что значит «быть плохим»? Почему он был вынужден украсть? И кража – это только один поступок: на основании одного поступка вы судите о человеке в целом. Вы называете его вором. А он также делает многие другие вещи, не только крадет. Он может быть хорошим художником, он может быть хорошим плотником, он может быть хорошим певцом, хорошим танцором – в человеке может быть заключено тысяча и одно качество. Человек как целое так велик, а факт кражи представляет собой единичное действие.

На основании одного поступка нельзя делать заключение о человеке в целом. Вы совершенно не знаете этого человека. И вы даже не знаете, при каких условиях произошло это действие. Возможно, при таких условиях вы бы тоже украли. Возможно, в той ситуации воровство не было чем-то плохим… потому что каждый поступок соотносится с условиями.

Я уже много раз рассказывал вам историю о том, как Лао-цзы назначили Верховным судьей Китая.

Первое дело было в отношении вора, который украл почти половину сокровищ самого богатого человека в столице. Он был пойман с поличным, так что вопрос о том, была ли кража, не стоял. И сам он тоже признался, что украл.

Тем не менее, Лао-цзы вызвал человека, чей дом был взломан и обворован, и сказал этому человеку:

– Я считаю, что вы оба преступники. Во-первых, каким образом ты скопил такое богатство? Вся столица голодает и бедствует. А ты не знаешь, куда девать свое богатство, и все равно продолжаешь эксплуатировать этих людей, пить из них кровь. Этот человек был вынужден украсть. Его мать умирает. Он не мог найти врача, который бы пришел, не прося за это денег, и без денег он не мог достать лекарство. Он стучался в каждую дверь, пытаясь найти работу, но никакой работы не было. И что этому человеку оставалось делать? Он готов работать, но работы нет. Он просил врачей, но никто не хотел его выслушать. Они говорили: «Каждый день приходят тысячи бедняков – что мы можем поделать?» И где ему было взять дорогие лекарства? Положение было безвыходное. Этот человек не вор. Кража была последним средством, чтобы спасти его умирающую мать. И обокрасть твой дом – совсем не преступление. Прежде всего, это ты совершил преступление, скопив такие богатства. А этот вор, этот так называемый вор, человек очень честный: он взял только половину сокровищ. Он мог бы взять все. Но он оставил половину сокровищ в хранилище – он просто разделил их пополам. Он не вор. Стать вором его вынудили обстоятельства. Ты же – прирожденный вор. Твой отец эксплуатировал этих людей, отец твоего отца эксплуатировал этих людей, и ты делаешь то же самое. Из-за тебя все эти бедняки умирают с голоду. И какого решения ты от меня хочешь? Я посылаю вас обоих в тюрьму на шесть месяцев. Это несправедливо по отношению к вору, потому что он совершил небольшое преступление, в то время как ты – прирожденный уголовник и крадешь у бедных изо дня в день разными способами. Он же совершил только один проступок.

Богач был, конечно, возмущен. Он не привык слушать такие вещи – он мог бы подкупить всех этих судей Верховного суда. Он сказал:

– Подожди. Сначала я хотел бы встретиться с императором.

Даже император был должен ему деньги. Когда было нужно, он одалживал деньги императору для вторжения в другие страны или для обороны.

Он отправился к императору.

– Что за человека вы назначили главой вашего Верховного суда? – спросил богач. – Он отправляет меня в тюрьму на шесть месяцев, вместе с вором! И еще он говорит, что несправедлив к вору, потому что тот совершил только одну кражу, а мы делаем то же самое под другими названиями на протяжении поколений, что вся наша жизнь – это сплошная эксплуатация. Имейте в виду, что если я попаду в тюрьму, то завтра придет ваш черед – потому что откуда у вас все эти деньги, вся эта империя? Если слушать этого человека, то вы еще больший вор, чем я. Если хотите обезопасить себя, выгоните этого человека.

Лао-цзы был немедленно освобожден от своих обязанностей. И он сказал:

– Я же сразу вам говорил, что не подхожу, потому что я не руководствуюсь разумом. Руководствоваться разумом поверхностно. Я действую в молчании. Я просто вижу реальность, как она есть, без каких-либо предубеждений, без какого-либо мнения, без каких-либо прежних заключений.

В Америке, в одном из судов, против меня возбудили дело, и судья выбирал присяжных. Были нужны одиннадцать присяжных, и ему пришлось пересмотреть шестьдесят человек, именитых людей того края. Он просто спрашивал: «Можете ли вы быть беспристрастны по отношению к этому человеку?» И они говорили, что не могут, у них уже сложилось определенное мнение обо мне. Все они были отклонены. Так и не удалось найти одиннадцати присяжных, которые могли бы сказать, принимая присягу, что они не будут предвзяты. В конце концов, судья вынужден был взять дело в свои руки. Но какие гарантии, что судья не предвзят?.. У всех этих людей было свое мнение, они проецировали свои собственные мнения. Разум не может действовать иначе.

Поэтому когда родители учат своих детей не осуждать – а детям совершенно ясно, что их родители постоянно судят, – с одной стороны, они теряют уважение своих детей, а с другой стороны, дети становятся лицемерами. Родители постоянно судят, но они начинают говорить: «Мы не осуждаем, мы просто констатируем факт».

И они не только говорят так другим, они говорят это себе. Они убеждают себя, что это просто факт. Но проблема в том, что даже факт может быть всего лишь вашим мнением. По мнению другого человека это может быть не факт, а вымысел. Например, миллионы людей считают, что Бог – это факт, а я говорю, что это вымысел – величайший вымысел, самая большая ложь.