Я.... из другого мира. Том VI (СИ) - Калинин Алексей

— Эх, Норобу-сан, если бы вы были чуть помоложе, то я обязательно утащила бы вас в ресторан ужинать. Там бы развесила уши и послушала ваши красивые речи. Могла бы даже чуточку влюбиться, — улыбнулась Мизуки.

— Мизуки-тян, да ты и так влюблена в меня без памяти, — покачал головой Норобу. — Вот только боишься в этом признаться даже самой себе.

— От вас ничего не скрыть, прозорливый сэнсэй, — с придыханием ответила Мизуки. — Но вот можно вопрос — та женщина, которая командует ребятами… Разве это не…

— Да, это она, — кивнул сэнсэй.

— И после всего, что произошло, она снова в вашем доме? — вскинула брови Мизуки.

— Да, после всего этого она снова в моём доме. Помогает по хозяйству и вообще… Но ты пришла говорить не про неё, не правда ли?

Мне показалось, что сэнсэй специально перевел тему. Похоже, что между Шизуки и Норобу есть не одна история любви и предательства. Я тактично не стал спрашивать — захочет, сам расскажет. А не захочет, так я не буду бередить старые раны.

— И снова вы правы, сэнсэй. Я тут из-за моего маленького друга, который замыслил большие дела. Малыш, что у тебя тут за листки?

— Это план деревни, скрытой в бамбуке, — ответил я.

— Это же деревня ниндзя? Зачем тебе понадобилась деревня «воинов ночи»? И когда я давала машину… Вы ездили именно туда? То есть машина нашего клана попала в поле зрения ниндзя? Надеюсь, у вас там ничего серьезного?

— Да ну что ты, там никаких проблем и ничего серьезного. Я всего лишь убил сына главы деревни, — просто ответил я. — А он меня спалил Истинным Взглядом. Вот такие вот дела.

Челюсть Мизуки отпала так, что едва не отдавила пальца на ногах. Она перевела ошеломленный взгляд с меня на сэнсэя, тот мило улыбнулся в ответ и кивнул. Мол, так всё и было. Вот такой вот у меня ученик — молодец!

Я же рассказал историю смерти Оды Кабунаги. Причем намекнул, что сделал это ради клана Казено-тсубаса и только ради блага якудзы. Очень толсто намекнул, с привлечением в качестве примера сайко-комона Хаганеноцуме-кай.

После того, как Мизуки смогла себя взять в руки, она произнесла сакраментальное:

— И это ты называешь «никаких проблем»? Да ты охренел в конец, малыш? Тебе уже мало обычных убийц, детей аристократов, духов, смертников — ты решил ещё и ниндзя приплести? А кто будет дальше?

— Да вроде бы он всех уже зацепил, — подлил масла в костер сэнсэй. — Больше вроде бы никого не осталось.

— Ну нет, если поискать, то точно кто-нибудь найдется, — ответил я. — К тому же, мир большой, людей в нем много… Ай!

Мизуки всё-таки не выдержала и закатила мне затрещину. Гулкий звук пролетел над садом камней.

— Почему не согласовал акцию устранения со мной? Почему даже не поинтересовался о том, стоит ли трогать Оду Кабунаги? А если бы ты узнал, что мы уже которую неделю пытались перетащить его на свою сторону и он начал продавливаться? Эх, ну почему от тебя всегда столько проблем?

— Я же хотел как лучше, — проговорил я, почесывая ушибленный затылок.

— А получилось как всегда, — вздохнула Мизуки. — А мы ещё удивлялись, что такой мужчина, как Ода умер такой нелепой смертью. Оказывается, ему помогли… Но, судя по тому, что ты жив — вы сумели о чем-то договориться с ниндзя?

— Да, — кивнул сэнсэй. — Изаму договорился, что он убирает трех человек, на которых ему покажут. Три смерти должны компенсировать одну…

Мизуки взлохматила волосы. Как только она убрала руку, так волосы сразу же улеглись на свои места, словно были зачарованы именно на эту прическу.

— Но вы понимаете, что ниндзя так просто от вас не отстанут? Глава деревни потеряет лицо, если не отомстит за своего сына…

— Да, — кивнул сэнсэй. — Поэтому мы и рассматриваем вот эти листки — это план деревни внутри холма.

— С ловушками и западнями? — подняла бровь Мизуки.

— С ними самыми… Изаму хочет нанести удар первым. Прежде чем, это сделает Митсэру.

Мизуки взяла в руки листки. Она перебирала их, задумчиво шевеля губами. После минутного молчания подняла на меня глаза:

— А если мы сделаем для тебя похожий коридор, то ты сможешь натренироваться так, чтобы пройти по нему с закрытыми глазами?

— В принципе, можно и зайца научить курить, — хмыкнул я в ответ. — Думаю, что смогу. У меня даже здание имеется на примете — мы там тренировались, когда готовили акцию против Хаганеноцуме.

Мизуки взглянула на сэнсэя. Тот кивнул в ответ:

— Да, там вполне можно всё оборудовать. Я могу даже помочь с этим делом. А ещё знаю троих балбесов, которые с радостью заменят швейную иглу на мастерок и шпатель…

— Ладно, с этим мы определимся ещё. Мизуки-сан, а ты принесла то, что я просил?

— Пока что я только дала команду собрать для тебя всю информацию, — отмахнулась Мизуки, после чего подняла сюрикен. — Это что у вас тут? Владелец рыбного завода? Зачем вам этот старый извращенец?

Во как, только прочитала и сразу же дала определение. Надо же…

— Ты знаешь Озэму Хара? — спросил я.

— Да, а почему его имя на ленточке?

— Он первая цель ниндзя. Человек, которого я должен убить. Расскажешь мне о нём? — улыбнулся я, после чего сделал глаза котика из мультика про Шрека. — Пожа-а-алуйста…

Глава 16

На подготовку было очень мало времени. Вернее, его не было совсем. Три дня — это ничтожно малый отрезок, чтобы за него можно было выстроить грамотную стратегию. То, что я узнал, должно помочь в деле устранения Озэму Хара, но большая часть всё равно будет построена на импровизации.

Этот аристократ из древнего, некогда могущественного, а сейчас довольно-таки обедневшего, рода продолжал вести дела своего клана морщинистой рукой. Сам он владел не только рыбным заводом, но и крупным издательством, ориентированным на удовлетворение эротических мечтаний одиноких мужчин и женщин. Под управлением Озэму Хара выходили больше десятка печатных изданий, таких как «Розовые лепестки» и «Стволы бамбука».

Надо ли говорить, что было представлено в этих самых журналах? Да вы и сами можете видеть подобные в ларьках возле станций метро. Их покупают как взрослые, так и прыщавые подростки. Последние, кстати, были на особом примете у старика Хара.

Это была его слабость. И как раз эту самую слабость я и собирался использовать. Как мне удалось узнать — каждый четверг он ходил в один и тот же онсэн под названием «Одаиба». Там, под большой тайной к нему приводили мальчиков из бедных слоев общества, которых продавали собственные родители для плотских утех толстяка Озэму.

Как мне рассказала Мизуки, Хара ещё и занимался ссудой денег нуждающимся. Был чем-то вроде российских жуликоватых контор по даванию «моментальных денег». Кстати, процент тоже задирал неимоверно высокий. К нему шли только те, кому не куда было деваться. А когда должник влипал ещё больше, то Озэму предлагал ему сделку — дать на вечер сына…

Некоторые противились этому предложению, тогда с них через суд сдирали последнюю рубашку и выкидывали на улицу. Большинство этих несчастных так и умирали под мостами или в бедняцких ночлежках.

Но были и те, кто соглашался. Тогда Хара списывал часть долга. Не всю… чтобы был ещё повод обратиться к этому должнику. И к его сыну.

Мальчики после такого вечера возвращались домой, но жизнь их уже никогда не становилась прежней. Их в любой момент мог снова позвать в онсэн распаренный толстяк.

Что же, на этот раз Мизуки смогла узнать — кого из должников «осчастливит» владелец порножурналов. Семья простолюдинов Итаку ютилась в небольшой однокомнатной квартирке на окраине Токио. Кента Итаку был как раз прыщавым, взлохмаченным и в меру костлявым мальчишкой. Его-то и заприметил в жертвы похотливый ростовщик.

Как сказала Мизуки, он давно обхаживал семью Итаку, но те, даже еле сводя концы с концами, не сдавались и держались до последнего. Тогда в один несчастливый день, вернее ночь, овощной магазинчик отца Кента неожиданно вспыхнул и сгорел почти до тла. Как потом сказали пожарные — не соблюдалась техника безопасности. Вот так вот. Ещё и штраф впаяли разоренному отцу. До кучи, а то ему мало было разорения.