Война послезавтра - Василий Головачев

— Мы её всё время снимаем, — сказал Костя. — Запись ведётся с момента подлёта.

«Ил-96» пошёл вверх, попал в лучи заходящего на северо-западе солнца.

Туманный купол ундуляции ПНД, пронизанный неяркими молниями, отдалился, превращаясь в самую настоящую опухоль. Но было видно, что края этой опухоли пустили во все стороны «побеги», растворявшиеся в верхних слоях облаков, а если присмотреться, можно увидеть, как опухоль расплывается и оседает.

— Где китайцы?

— Остался один, — доложил штурман. — Копия нашего «МиГа». Второй куда-то испарился.

— Зовите, если что.

Афанасий сел на своё место, снял шлем, вытер вспотевший лоб платком. Стало легче.

— Что там у них, командир? — спросил Дохлый.

— Всё нормально, летим домой.

— Это хорошо, надоело ничего не делать. Скучная работа, ей-богу, не бей лежачего, да, Петро?

— Мне так не кажется, — деликатно ответил сержант.

Тихое гудение моторов успокаивало, захотелось спать.

Афанасий закрыл глаза, прислушиваясь к самому себе, причин не спать не нашёл и уснул.

Однако проспал всего полтора часа, когда второй пилот коснулся его плеча ладонью.

— Товарищ полковник…

Афанасий проснулся, увидел в глазах Витюши тревожный блеск и, ни слова не говоря, проследовал в пилотскую кабину, надевая на голову шлем.

— Нас преследует какой-то самолёт, — заявил Костя.

— Давно?

— Полчаса назад появился.

— Почему сразу не сообщили?

— Думали, следует своим курсом.

— А он прячется под облаками и держится всего в пяти километрах от нас, — добавил Витюша.

— Может, это самолёт сопровождения?

— Тот отвалил недавно, ни слова не говоря.

— Преследователь на вызовы не отвечает?

— Нет.

— Сколько осталось до границы?

— Минут сорок.

Афанасий задумался. Китайцы обещали безопасный перелёт до Кайфэна и обратно, однако им-то как раз веры не было. Помнились случаи взаимодействия российского спецназа и китайского по линии захвата террористов, в которых китайцы не раз подставляли коллег, ничем не объясняя свои поступки. Как понимал сам Афанасий, срабатывала «высшая воля генсека, или Великого Кормчего», как его называли сами исполнители, а его логику понять подчас было абсолютно невозможно.

— Центр, я «сто седьмой». За нами крадётся неопознанный борт, в контакт не вступает.

— Возможно, это самолёт сопровождения? — поинтересовался оператор.

— Первого-третьего на ухо!

— Ждите.

Семёнов откликнулся через полминуты:

— Что случилось, «сто седьмой»?

— Прошу поднять по тревоге «четырёхсотый» под Благовещенском. Ну, или где они там стоят, на границе.

«Четырёхсотым» ракетчики называли зенитно-ракетный комплекс «С-400», способный поражать цели на дальности до пятисот километров.

— Причина?

— Интуиция.

— Это не причина.

— Вы хотите потерять изделие? — бесстрастно осведомился Афанасий. — Или чтобы его захватили китайцы? Или кто-нибудь посерьёзнее? С кого спросят?

Наступило недолгое молчание: Семёнов умел быстро принимать решения.

— Полковник, мы оба отвечаем за ситуацию. Не дай бог — ошибёшься!

— Не ошибусь.

— Ладно, жди сообщений.

— Добавь скорости, — сказал Афанасий, обращаясь к пилоту.

— И так идём на пределе, — хмуро отозвался Костя.

Китайский самолёт дал о себе знать буквально через пару минут, внезапно вынырнув из-под облаков слева от «Ила».

— Штурмовик Q-5, — определил второй пилот, — переработка нашего «МиГа-19». Посмотрите на подвески — он вооружён до зубов, как для воздушного боя!

Китаец приблизился, под прозрачным стеклом кабины стал виден лётчик, похожий на киборга в своём костюме и шлеме. Он поднял руку, сжал пальцы в кулак, опустил оттопыренный большой палец и ткнул им вниз, что означало: «садитесь!»

Афанасий снова пожалел, что у них нет пушки.

— Покажи ему ответ.

Витюша встал почти в полный рост, сделал ещё более понятный жест: правая рука, сжатая в кулак, вверх, левая — на бицепс правой.

Китайский пилот снова ткнул большим пальцем в землю.

Витюша повторил жест.

Китаец наконец понял.

Штурмовик сделал горку, петлю и понёсся слева на идущий прежним курсом «Ил». В носу штурмовика засверкало, перед носом российского самолёта пронеслась очередь трассирующих снарядов.

— Б…ь! — энергично выговорил Костя, беря штурвал на себя.

— Отставить смену курса, — хладнокровно приказал Афанасий, — не суетись, капитан.

— Он нас собьёт!

— Хотел бы сбить — уже атаковал бы. Нас хотят посадить, что намного хуже.

Штурмовик появился справа, выпустил ещё одну очередь трассирующих снарядов в опасной близости от «Ила».

— Центр, я «сто седьмой», нас принуждают совершить посадку!

— Понял, «сто седьмой», секунду.

Короткая тишина, голос Семёнова:

— Мы подняли в воздух звено «тридцать седьмых» «сушек». «С-400» готов к работе.

— Время подлёта ракеты?

— Посчитайте сами, наша сороковая [5]летит со скоростью до трёх километров в секунду.

— До границы триста сорок км, — сказал Костя, — это примерно две минуты.

— Понял, ждите команды.

— Может, попробуем его сбить нашими «стрелами»? — предложил второй пилот.

— Он слишком близко, если заметит пуск ракет, им ещё надо будет развернуться на цель — откроет огонь, и нам не спастись. Наши ракеты его собьют, но нам от этого легче не станет. Тепловых ракет-ловушек на борту нет?

— Не ставили.

— То есть мы даже ложные цели не сможем запустить. Костя, иди вверх до потолка.

— Есть!

«Ил» полез в небо, темнеющее с каждой секундой.

Китайский, а может быть, и вовсе не китайский штурмовик последовал за ним, выпуская очереди то слева, то справа, то перед носом «Ила».

— Ещё один! — воскликнул остроглазый Витюша.

Действительно, с другой стороны от «Ила» появился точно такой же «Q-5», серый, с бортовым номером 111. Оба китайца стали сближаться, зажимая российский самолёт в тиски.

— Центр, у вас две цели, штурмовики «Q-5» начинают угрожать.

— Понял, «сто седьмой», у нас прошла команда «пуск».

— Не промахнитесь!

— Обижаете, «сто седьмой», — ответил уже оператор центра, а не полковник Семёнов.

— Считаем. — Витюша нервно потёр ладонь о ладонь.

В кабину влез Дохлый.

— Что у вас тут за война?

— Китайцы решили нас посадить, — ответил второй пилот.

— А мы что?

Словно в ответ на вопрос, левый штурмовик, шедший всего в двухстах метрах от «Ила», вдруг взорвался, превращаясь в язык пламени и обломков, мгновенно отставший от «Ила», нёсшегося со скоростью более девятисот километров в час.

Через мгновение та же участь постигла и второй штурмовик, успевший лишь нырнуть вниз метров на пятьдесят.

— Чисто сработали! — рассмеялся Витюша, военный человек до мозга костей.

— Да, пацаны, — покачал головой сержант Сеня Марин. — Похоже, нас кто-то сдал.

— Что ты имеешь в виду? — повернулся к нему Афанасий.

— Кто знал, что в грузовой кабине нашего «Ила» смонтирован «Коршун»?

Афанасий переглянулся с пилотами.

— Никто… не должен.

— А нас хотели посадить. Не затем же, чтобы потребовать декларацию на груз?

— Сядь на место.

С уныло-довольным видом Дохлый исчез.

— Да-а… — протянул Витюша.

— Разберёмся, — хмуро сказал Афанасий, у которого на душе тоже скребли кошки.

Через полчаса самолёт сел на военном аэродроме под Благовещенском, сопровождаемый двумя «Су-37», не побоявшимися перелететь через китайскую границу.

Подмосковье, г. Королёв

4 июня, утро

День командующего ВГОР начался с доклада заместителя о происшествии в Китае. В этот момент Зернов ехал на завод «Косинус», где изготавливались узлы для российских «Королей» и «Тополей», на территории которого располагался и «третий ящик» — лаборатория СЛЭФА. Там его ждали директор завода Грушко и начальник СЛЭФА Белов Василий Петрович, чтобы показать готовый к пуску третий «Коршун». Они же должны были поделиться и своими умозаключениями о перспективах создания промышленного образца излучателя, названного самим изобретателем неймсом; про себя Зернов продолжал называть его дезинтегратором.

— Я еду, — сказал командующий, не беря в руки телефон; его «Рэндж Ровер» был оборудован блютус-спикерфоном.

— Тогда я коротко, — сказал Черняк. — «Сто седьмой» летит домой из Благовещенска. По мнению Дзюбы, прослеживается схема развёртки «Зевсов» по всему земному шарику и настройки новых излучателей на решение определённых задач. В прошлом году зафиксированы три мощные засухи, в том числе и у нас на Ставрополье: «Зевсы» настраивали на создание зон ПВД, — и три тайфуна, опустошивших побережья Бразилии, Индии и Западной Африки. В этом году мы имеем уже два ПНД — в Баренцевом море и в Китае.