Дар Мирен - Фиона Макинтош

— Мы с твоим братом поклялись защищать тебя, так что бояться нечего.

— Знаю, но меня все равно бьет дрожь.

Элид взял ее за подбородок и заглянул в глаза.

— Я люблю тебя, Илена. Ты должна доверять мне, ну и конечно, верить в то, что все пройдет так, как задумал Уил. Мы спасем тебя.

Она кивнула, надеясь, что Элид уйдет и не увидит ее слез, которые уже готовы были навернуться на глаза.

Как только жених удалился, Илена приняла еще одну меру предосторожности, послав пажа со срочным поручением к Орто, секретарю короля, а затем приказала служанке принести ей перчатки для стрельбы из лука.

Утренние состязания прошли гладко. Публика от души веселилась, глядя, как молодые люди из знатных семей во время поединков смешно падают в грязь и пыль под ударами соперников. В этот день в столицу приехало народа больше, чем ожидалось. Магнус, по совету Орто, проявил щедрость, приказав бесплатно угощать жителей и гостей Перлиса элем и жареным мясом. На площади выставили несколько дюжин бочонков крепкого пива и развели костры, на которых зажарили несколько быков. Пекари усердно готовились к празднику, зная, что недостатка в покупателях не будет. В воздухе, возбуждая аппетит у прохожих, витали дразнящие ароматы жареного мяса и свежеиспеченного хлеба.

В полдень объявили перерыв в состязаниях, и начался пир. Разносчики шныряли между палатками, предлагая еду, напитки и всякие мелочи. Торговля шла бойко, и кошельки знати быстро пустели. Особенной популярностью пользовалось пиво.

Простой народ развлекали шуты. Один из них смешил толпу своим деревенским говором, предлагая на продажу какой-то волшебный бальзам, который якобы избавлял от любой боли. Его ручной попугай веселил зевак, обзывая разными словами своего хозяина. Неподалеку от шута выступал «человек-змея». Глядя на него, зрители визжали от ужаса и восторга и бросали ему на ковер монеты. Дети толпились вокруг ларька со сластями — сахарной ватой, ирисками со вкусом яблок, карамелью, шербетом и фигурными разноцветными леденцами на палочке, которые можно неторопливо сосать целый день. Несколько женщин продавали вязаные одеяла, плетеные корзины и циновки — образцы своего рукоделия. И, конечно же, повсюду устраивались аттракционы — веселые состязания и конкурсы. Участники одного из них соревновались в меткости броска, кидая мокрые скомканные тряпки в добровольца, вызвавшегося за небольшую плату стать мишенью. Тот, кто три раза кряду попадал в цель, получал банку меда. В другом месте силачи на скорость рубили бревно. За порядком здесь следил хорошо одетый господин, лицо которого хранило каменное выражение. Он засекал время каждого участника, беспрестанно пожевывая прутик ивы, соки которой, как утверждали лекари, успокаивают боль и снимают воспаление суставов.

Небольшая очередь выстроилась перед входом в шатер таинственной Вдовы Илик, которая предсказывала судьбу. Проходивший мимо Уил улыбнулся, взглянув на людей, жаждавших узнать свое будущее. Моргравийцы больше не испытывали суеверного страха перед теми, кто обладал магическими способностями, и это радовало Уила. Еще шесть лет назад прорицательнице не поздоровилось бы, она наверняка стала бы жертвой Охотников за ведьмами. Впрочем, Уил не верил в предсказания и считал, что Вдова просто зарабатывает себе на жизнь с помощью нехитрых фокусов, но не осуждал ее за это.

Трагическая, потрясшая многих горожан гибель Миррен подтолкнула короля Магнуса к решительным действиям. Он избавил страну от Лимберта и его приспешников, и зеркиане полностью утратили влияние в стране. Но теперь в Моргравии развелось множество предсказателей и гадалок, у которых не было отбоя от клиентов. Люди не жалели денег, стремясь узнать, избавятся ли они от ломоты в спине, женятся ли на богатой купчихе и удастся ли собрать в этом году хороший урожай ячменя.

Рядом с шатром Вдовы Илик Уил столкнулся с Элидом.

— Что ты тут делаешь? — удивленно спросил Элид.

— Пытаюсь отвлечься.

— Пойдем, тебе пора готовиться к поединку.

— А ты хотел бы узнать свою судьбу? — улыбнувшись, спросил друга Уил.

— Знаешь, если сегодня все сложится так, как мы задумывали, давай вернемся сюда вечером, хорошо выпьем на радостях и попросим Вдову Илик предсказать нам будущее, — предложил Элид. — Идет?

Уил усмехнулся.

— Рад, что ты веришь в успех.

— Честно говоря, у меня тревожно на душе, — признался Элид. — Боюсь за Илену.

— Как она, кстати?

— А разве ты сегодня еще не видел ее? — Элид с ошеломленным видом посмотрел на друга.

Уил смущенно отвел глаза в сторону.

— Нет. Надеюсь, с ней ничего не случилось?

Лицо Элида расплылось в самодовольной улыбке.

— За эту ночь красота твоей сестры стала еще ослепительней, а наши чувства еще жарче.

Генерал Тирск поднял руку, жестом умоляя капитана Донала не рассказывать ему никаких подробностей.

— Пойдем, мне действительно надо готовиться к бою.

Звон городских колоколов возвестил о начале послеполуденных состязаний. И чтобы заставить разомлевших после еды и возлияний зрителей вернуться на свои места, по палаточному городку с колокольчиками в руках прошли пажи.

Состязание лучниц свелось к соперничеству двух девушек — мастерски стрелявшей Илены и настроенной весьма решительно Айлен Колдин. Айлен не столько стремилась получить жемчужный кулон, сколько желала привлечь к себе внимание Элида Донала. Девушка ненавидела Илену Тирск и завидовала ей черной завистью потому, что, по словам Айлен, у нее все было — и богатство, и драгоценности, и жених.

Агрессивный настрой помешал Айлен стрелять метко, в то время как стрелы Илены, оперение которых было окрашено в цвета герба Тирсков, точно поразили мишень. Илена победила в соревнованиях, вызвав недовольство своих соперниц. Ей не нужны были драгоценности, но Илене хотелось получить награду из рук короля.

Толпа возбужденно загудела, когда на небольшой подиум, сооруженный для церемонии награждения победителей состязаний, внезапно поднялся король Магнус. Он выглядел осунувшимся и бледным. Орто и принц Селимус, для которого появление отца на турнире стало полной неожиданностью, поддерживали его под руки. Народ притих, пораженный тем, что король находится в столь жалком состоянии.

— Зря вы пришли сюда, отец, — промолвил Селимус.

— Я поступил так, как считал нужным, — отрезал король и, повернувшись к Илене, радостно улыбнулся. — Дорогая моя, этот кулон — твой. Я счастлив, что он будет висеть на шее самой красивой девушки моего королевства.