Последний Контракт. Том 4 - Илья Романов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По пути сюда мне встречалось несколько племен, что решили открыть охоту на потерявшегося человека. Вот только теперь каждый из них удобряет землю Теневого Континента, а их жилища исчезли с лица земли. Не было времени на обход. Не было времени на дипломатию. Только кровь. Только бой. Только смерть.
Рыкнув, я вновь побежал и заметил краем глаза, как в нескольких местах плато всколыхнулись высокие цветы и трава. Будто волны, они закачались и среди них стало раздаваться быстро движение. Очень быстрое.
Один... Три... Шесть...
Вновь печати Скачка и я ринулся на полной скорости, попутно закрепляя винтовку поудобнее и выхватывая пистолеты. Печать Концентрации и стволы оружия направлены в первые цели, что были ближе всего.
Плазма вылетела с характерным пшиком, добавив ещё больше цветов здешней картине. Воздух нагревался и горел от её жара, а выбранные цели резко ушли в стороны, уклоняясь.
Полубезумная улыбка появилась на лице и вслед за ней, очередная печать Концентрации вспыхнула за спиной. Мир замер, цвета выцвели и разделились на чёрно-белые тона.
Пальцы нажали на кнопку сброса обоймы и руки подкинули пистолет. Время представляло собой застывший кисель, но продолжало неумолимый бег.
Резкое движение рук и я выхватил из разгрузки два полных магазина. Надо было заменить патроны раньше, но жаба душила меня выбрасывать по одному патрону в каждом из них.
Отправив обоймы в свободный полёт и схватившись за рукояти пистолетов, я одним движением ввёл в них новые патроны и двумя пальцами щёлкнул затвор.
Характерный треск и лёгкая вибрация давала понять, что оружие готово. Пальцы перевели режим огня в автоматический режим.
Цели приближались. С бешеной, даже для печати Концентрации, скоростью.
Наложил ещё одну и сильнее заморозил время.
Глаза на короткую секунду прикрылись, грудь сделала глубокий вдох, а разум обрёл пустоту и хладнокровность. Плевать, кто решил убить меня и не дать добраться до Лилии. Все они сдохнут и я пойду дальше...
Первая цель выпрыгнула из травы, являя собой жилистую и обтянутую мышцами кошку с раскраской гепарда.
Развернул корпус, переставил ноги и выкинул одну руку с пистолетом прямо в пасть животного. Вторую же, в это время отводил за голову, где выпрыгивала ещё одна цель.
Ган-ката. Искусство, что я обрёл, родившись в мире, где правит полный контроль. Антиутопия, где нет места эмоциям и радостям. Люди в нём не знали, что такое счастье, живя лишь с определённой целью и смыслом жизни. Но... Они достигли вершин там, где нужно убивать. Их тела — оружие. Их мысли — пусты. Их жизнь — слепая вера в Тетраграмматон, что правил ими. Клирики... Только их я мог бы сравнить с потенциальными Жнецами, хоть они и не обладали подобной силой.
Первая плазма не нашла свою цель, кошка уклонилась, как и вторая.
Что ж... Посмотрим, не забыл ли я твоё учение, Джон.
Стоило моей левой ноге полностью встать пяткой и носком на землю, как я вновь сорвался в движении. Руки двигались под самыми немыслимыми углами, выстреливая туда, где, казалось бы, не было цели.
Тело наклонялось в разные стороны, то припадая к выкинутой и выпрямленной ноге, то изворачиваясь и позволяя рукам выбрать очередную цель.
Пшик выплетаемой плазмы и рёв животных заполнял уши, нос улавливал запах горелых цветов и земли, глаза с бешенной скоростью подмечали каждую деталь, заставляя нагруженный мозг работать в полную мощь.
Наш бой продолжался. Изменённые гепарды, что на других континентах стали бы самыми опасными хищниками, безуспешно пытались сожрать меня, а я... Палил во всё, что двигалось.
Танец стали, клыков, когтей, плазмы и смерти. Танец, по которому я соскучился со всей этой рутиной аристократов и нового мира.
Ветер обдувал моё лицо, неся всё больше запахов, начинающихся от скорого дождя и заканчивающихся вонючей шерсть.
Две цели мертвы. Одна из них получила полный разряд в открытую пасть в прыжке, а другая — в шерстяную грудь.
Рёв умирающего животного, бьющегося в агонии, не тронул ни сердце Жнеца, ни даже собратьев. Большие и жилистые кошки с остервенением продолжали нападать, будто их единственными целью и желанием было остановить меня.
Руки почувствовали очередную вибрацию от нагретых пистолетов.
Патроны закончились, а значит...
Резко убрал оружие и закрепил на бёдрах, а после в правой руке оказалась рукоять топора.
Резное дерево легло в ладонь, будто родное. Лезвие вспыхнуло синевой и с него стали падать мелкие снежинки.
Больше на инстинктах, чем на работе мозга, я убрал шею от когтей атаковавшей кошки и ринулся на неё, делая два шага.
Печать Усиления вспыхнула на левой руке, озаряясь тёмно-синим светом. Руны завращались с бешенной скоростью, напитываясь энергией Смерти.
Переставил ноги и развернул корпус, пропуская в нескольких сантиметрах очередной выпад кошки и в следующий миг схватил её за горло. Пальцы почувствовали под собой тепло шкуры и мягкость меха.
— Р-р-р-а-а! — вырвался рёв из моей глотки, потонувший в рычании животных.
Хватка сомкнулась, ладонь раздробила гортань животного, а до ушей донёсся мощный хруст.
Не теряя времени, быстро развернулся и бросил мёртвого зверя, глаза которого покрылись стеклянной пеленой, в выпрыгнувшего гепарда.
Характерное «Мяу!» достигло ушей, но всё это было на задворках разума, которым овладело полное хладнокровие убийцы. Полное хладнокровие Жнеца.
Лезвие топора вспыхнуло с утроенной силой и в следующий миг, как только на меня прыгнуло одновременно три твари, я с рёвом ударил в землю.
Волна небывалого холода и льда разошлась повсюду, промораживая каждый сантиметр земли на десяток метров и ввергая его в царство зимы.
Изо рта вырвалось горячее дыхание, волосы обдул холодный ветер, а лицо покарябали мелкие куски взлетевшего льда.
Не ожидавшие такого ответа животные на короткую секунду сбились с боя и ритма. Инстинкты... Они правят ими, а значит и страх им знаком.
Энергия Смерти заструилась в лезвие топора, насыщая его и промораживая землю всё сильнее и сильнее.
Они боялись. Боялись зайти в зону царства зимы и лишь скалили клыки, скобля землю мощными когтями.
Вырвал топор и схватился за него двумя руками. Энергия хлынула потоком, вымывая всё на своём пути и устремляясь в топор.
Снежинок на лезвии становилось всё больше, вибрация рукояти заставляла руки подрагивать, а жажда боя оружия ощущалась мной в полной мере. Живой артефакт, что привязан к моей душе. Он желал убивать. Хотел этого. Кровь, трупы, кровь.
Отведя левую ногу назад и прочертив короткий полукруг, я закрутил топор над головой и, как
