Бессердечный (ЛП) - Вест Джейд

Уродливый Синий Ястреб со стоном проворчал что-то типа «К черту тебя, пошел нахер отсюда!», но я уже был рядом, сталкивая его на пол.

Потом в мгновение ока оказался верхом на слабаке, мое лицо было прямо около его тупой морды. Я высоко поднял клатч.

— Где она, черт возьми?

Он знал, о ком я говорю. Идиот с трудом сглотнул, но покачал головой.

— Держись от нее подальше.

Глядите-ка, а яйца-то у слабака были больше, чем я думал.

— Я спрошу у тебя лишь еще один раз — где она, черт возьми? — прошипел я. — Ты же знаешь, что тебя ждет, если ты не откроешь свой гребаный рот?

Он действительно знал. Я видел это по его глазам. И все же это не имело значения. Парень оказался на удивление достаточно храбрым маленьким слабаком.

Синий придурок потянулся было ко мне, чтобы попытаться побороть меня своими слабыми ручонками.

— Стой! — заорал слабак, прежде чем тот успел схватить меня. — Это Люциан Морелли, не приближайся к нему!

Синий придурок видимо хорошо знал, кем я был, чтобы остановиться и отступить.

— Блядь, — прошептал он. — Твою гребаную мать…

— Я не буду больше спрашивать, — пригрозил я слабаку. — Где Илэйн Константин?

Но ответил Синий придурок. И ответил он в мгновение ока.

— Та маленькая блондиночка — Илэйн Константин? Ого, вот это да. Она внизу со Стефаном Кэнноном, — проговорил он, и я повернулся к нему, кипя от злости.

— Если бы она была внизу, я бы уже нашел ее, идиот. Куда она, черт возьми, подевалась?

— Не говори ему! — заорал слабак, но Синий придурок уставился на него широко раскрытыми глазами.

— Это Люциан Морелли, конечно я, блядь, скажу ему! — Парень снова уставился на меня, обделавшись от страха. Он кинул мне ключи из кармана джинсов. — Она на Пятой Авеню, верхний этаж двенадцатого блока.

— Нет! — закричал слабак, но я вырубил его, ударив локтем в лицо.

Синий придурок хотел закричать, но оказался следующим на очереди. Еще один удар локтем прямо в челюсть, и уже он без сознания свалился на пол.

Им повезло, что перед уходом я не свернул им шеи, но у меня не было времени.

Басы все еще гремели, а люди продолжали пить, когда я снова ворвался на кухню. Затем рылся в ящиках, пока не нашел то, что мне было нужно, — ножи. Спрятав один из чертовых ножей под куртку, я, проталкиваясь через толпу, выбрался из этой хибары на улицу.

У меня не было времени вызывать такси.

Также нельзя было рисковать появлением копов. Даже несмотря на мое «не впутывайте меня в это дерьмо» преимущество Люциана Морелли, в такой суматохе разбирательство заняло бы некоторое время. А вот именно времени у меня и не было.

Я достал телефон и нашел на карте Пятую Авеню. Это было в нескольких кварталах отсюда. Бежать было всего ничего, но это все равно займет несколько минут. Так что я просто надеялся, что еще оставалось несколько минут, прежде чем такой придурок, как этот, сможет добраться до киски Илэйн Константин. Это если повезет, что маловероятно. И нет, если она сама раздвинет ноги перед ним. А почему бы ей не сделать это? Почему бы ей не раздвинуть ноги для придурка?

От этой мысли мой желудок свело чудовищной судорогой. Я ничего не понимал. Я, блядь, снова ничего не понимал. Какого хрена мне было не насрать на Илэйн Константин, раздвигающую ноги для кого бы то ни было?

И меня ждала неожиданная правда. Как, впрочем, всегда бывает, меня ждала неожиданная правда.

Я отчаянно нуждался в этой девушке. Действительно чертовски отчаянно нуждался в ней.

Она совершенно точно не принадлежала этому неудачнику, и если он взял ее… если он только посмел взять то, что было моим…

Нож под моей курткой уже взывал к его крови. Жаль только, что он не взывал и к ее тоже. Уже нет. Пока я не возьму каждую частичку ее души и не сделаю своей.

Я побежал на полной скорости, все еще крепко сжимая ее клатч. Завернул за угол в конце улицы, врезавшись в пару, идущую навстречу мне, которая явно шла на вечеринку.

— Видели девушку со светлыми волосами? Красивую штучку, висящую на каком-то придурке-рокере?

Они покачали головами, и парень ответил.

— Не-а, прости, чувак. Не видели никого похожего по пути.

Я ринулся дальше, даже не поблагодарив, рассматривая указатели на улице, стремясь к цели. Пятая Авеню. Пятая гребаная Авеню. Я чуть не погиб, когда на Четвертой Авеню мне навстречу выскочила машина, но водитель успел затормозить как раз вовремя, зло просигналив.

— Гребаный засранец! — проорал водитель в окно, и обычно я бы проучил его только за то, что тот посмел оскорбить меня, но не сделал этого. Я продолжил бежать.

Телефон направлял меня быстро и четко, а ноги несли меня изо всех сил. Дыхание стало прерывистым, но не только из-за бега, но и от ярости. Вызова. И мне было неприятно это признавать, не хотелось признаваться в этом каждой частичкой самого себя, которая у меня была, но еще это был страх.

Я боялся обнаружить, что Илэйн Константин принимает член другого мужчины.

Когда я свернул за угол на Пятую Авеню, кровь стучала у меня в ушах. Двенадцатый блок был внизу, в самом конце, и я ругался всю дорогу, все еще сжимая этот чертов клатч под мышкой, а гребаный нож жаждал его крови.

Двенадцатый блок был задрипанным. На верхнем этаже горел темно-оранжевый свет. Я проверил главный вход, но ключи не подошли к замку, и тогда увидел это — проблеск металлических перил на верхнем этаже. Нужная входная дверь была там, наверху.

Мчась по этой лестнице, я словно превратился в животное. Я перепрыгивал через три ржавые металлические ступеньки за раз и слышал ее. Я слышал, что моя Илэйн была там, и она кричала.

Срань господня, она кричала. Кричала громко, кричала сильно, взывала о помощи. Моя Илэйн звала на помощь.

Я никогда ранее не чувствовал ничего подобного — внутри меня поднялась сокрушающая волна ярости. Она была обжигающей. Пылающей. Готовой к убийству.

Мне не нужен был ключ, я просто выломал дверь и ворвался внутрь. Вот она — стояла у стены, прижавшись к ней спиной, с оголенной пиздой, ее платье было высоко задрано вокруг талии. Мудак повернулся ко мне с усмешкой, но меня интересовало не его лицо, а ее. По ее прекрасным щекам текли слезы. Илэйн широко раскрыла глаза, они казались просто огромными на ее лице. Взгляд был какой-то стеклянный, когда она посмотрела на меня… и ярость во мне взорвалась. Взорвалась жидкой ненавистью.

— Какого?.. — начал придурок, но у него просто не было возможности закончить вопрос.

Никогда в своей жизни я не двигался так быстро, оказавшись напротив в мгновение ока и с силой врезавшись в него, а сам потянулся рукой под куртку.

Лезвие вошло ему в живот, как раскаленный нож в масло.

Прими это.

Прими это, мудила.

Один раз. Два. Три раза. Затем я повернул лезвие, вспарывая ему внутренности и превращая их в единое месиво.

Рокер удивленно открыл рот и побледнел. Он уже знал это, когда отшатнулся от меня, прижимая руку к животу, он знал это. Он умирал. Потом рухнул на пол. Я уставился на него с усмешкой. Моя рука безвольно повисла с зажатым ножом, повсюду была разбрызгана кровь, в том числе и на платье моей прекрасной сучки Константин.

И вот тогда она по-настоящему заплакала.

Глава 20

Илэйн

Я слышала плач. Громкие рыдания вырывались из моей груди. Я слышала, но не чувствовала слез. Ничего не чувствовала, смотрела на мужчину с ножом в руке, но слышала лишь жужжание в ушах.

Люциан.

Люциан Морелли действительно был здесь. На самом деле стоял здесь передо мной с окровавленным ножом в руке и смотрел на только что зарезанного мужчину. Он только что зарезал Стефана из Лондона. Он только что зарезал Стефана из Лондона ради меня. Чтобы спасти меня.

На мне тоже была кровь, забрызгавшая всё платье, подол которого по-прежнему находился выше моих бедер, и трусики были порваны в том месте, где Стефан из Лондона пытался проникнуть в меня.