Уника. Пламя Жизни - Э. Аллибис

Но сначала — Пламя Жизни и Ключ Счастья.

— Какие новости? — спросил Офидиэль у невидимого собеседника.

— Здесь все так странно…

— Это меня не интересует. Кто вместе с тобой сейчас?

— Другие люди и эльф. Он может мне пригодиться…

— Конечно, но не забывай: мне нужно, чтобы ты нашел дорогу ко мне. И привел с собой Унико.

— Как?

— Ты справишься.

— Я…

— Пора действовать, — слова Офидиэля были тяжелыми, как скалы.

— Я сделаю все, что в моих силах.

— Этого недостаточно. Ты должен выполнить обязательства. Любой ценой. Иди. Будем поддерживать связь.

Офидиэль по привычке поднес руку к груди и сжал в кулаке ледяной рог, висевший на шнурке из сырой конопли.

На небе зажигались звезды, складывались в созвездия. Вот Дельфин. Когда он смотрел на него, то всегда вспоминал Акву. Если закрыть глаза, можно почти услышать ее нежный журчащий голос. Он хотел ее, он по ней тосковал, он мечтал о ней каждый раз, когда терял сознание: он обнимал ее, но она выскальзывала из рук и ее длинные черные волосы душили его.

Колесо времени поворачивается быстрее, набирает обороты. Наверное, быстрее течет и струйка песка в волшебных часах Сефиры. Офидиэль улыбнулся. Скоро. Уже скоро.

Глава 26 ЗНАКОМСТВО С СЕФИРОЙ

Нишида шел впереди, но время от времени оборачивался, поджидая людей. Он знал, о чем думает каждый из них, но понятия не имел, в ком прячется зло. Офидиэль всегда умел скрываться, и сейчас ничем не выдавал своего присутствия. Нишида понимал, что нужно ждать. И быть настороже.

Время от времени Ева наклонялась и срывала фиалки, растущие возле стволов деревьев. Она гладила их бархатные лепестки и вдыхала чудесный аромат.

Лучи заходящего солнца скользили по зеленым склонам, а облака на небе то растягивались легкими перьями, то рассыпались стадом белорунных овец.

— Те существа, которых мы встретили, это ангелы? — Зак задал свой первый за весь день вопрос.

— Все живые существа здесь — ангелы. В Сефире нет людей. И не было. До вас.

— Ты хочешь сказать, что… — Ева была взволнована, — что даже все животные, которых мы видели здесь, это?..

— Да. Благодаря силе Метаморфоз, ангелы могут превращаться в кого захотят. Некоторые из нас меняют только цвет волос и глаз, другие решили стать животными; иные фантазируют и сами создают себе образы.

— Что значит — создают себе образы? — Ева как всегда увлеклась.

Нишида призадумался, как бы лучше ей это объяснить.

— Если бы ты могла выбрать, кем быть, кем бы ты хотела стать?

— Сейчас придумаю… я бы хотела стать красивой.

Нишида засмеялся:

— Ты красивая.

— Я хочу быть еще красивее, — робко проговорила Ева, опустив взгляд. — Мне хотелось бы быть немножко повыше. Иметь прямые и более послушные волосы. И потом, я ненавижу свои веснушки.

Крейг Вальден улыбнулся, покачав головой: он-то видел, что веснушки смягчают выражение лица девушки, делают его необыкновенно обаятельным.

— Дай волю своему воображению, — подсказал ей Нишида. — Вспомни все, что ты видела, все, о чем ты читала в книгах. Представь в своей голове фауну, которую знаешь, необычных созданий, которые тебе снились.

Ева потерла подбородок.

— Ну… Я обожаю белок. Они такие веселые и забавные. У них чудесные умные глаза. У них пушистый хвост. Они свободны, потому что живут вдали от шума городов. — Ее лицо просияло. — И они влюблены в жизнь. Я читала в одном журнале, что они умеют распознавать родственную душу. Вы знаете об этом? — Она посмотрела поочередно на каждого из своих спутников. Сначала на Нишиду, потом на Крейга Вальдена и наконец на Зака, который состроил гримасу. — Мне становится тепло при мысли, что когда они находят свою половинку, они остаются вместе навсегда! — заключила Ева.

Нишида тихо произнес:

— Пару лет назад я охранял мальчика, который обожал прятаться в рощице, где жила пара белок. Они были неразлучны. Однажды самец выскочил на дорогу, и его сбила машина. Самочка кричала от горя. Мальчик, который видел все это, взял самца, отнес в рощу и похоронил. Бельчиха потом несколько недель не отходила от этого места… Ты все еще хочешь быть белкой?

Ева молча кивнула.

— Единственная вещь, которая мне в них не нравится, так это цвет шкурки летом — такой же, как и мои волосы. Мне бы хотелось быть более изящной, например, иметь белую шерсть. И чтобы глаза были ярко-синие и длинный-длинный хвост, тоже синий.

— Что еще? — улыбнулся Нишида.

— Можно крылья?

— Можно все что захочешь. Ты сама решаешь, какой тебе быть.

— Тогда мне хотелось бы еще иметь маленькие крылья. Синие.

Нишида обернулся к парню с волосами цвета воронова крыла.

— А ты, Зак? — спросил он, пробуя вовлечь того в разговор, чтобы изменить ему настроение.

— Никчемная игра. Мы не ангелы и никогда не сможем изменить наш облик, — отрезал Зак.

— И ты даже не попробуешь представить что-нибудь?

— Нет.

Но в душе Зак представлял себя в образе огромного бурого медведя. Он воображал себя стоящим на задних лапах, с огромными когтистыми лапами и острыми зубами. Эта картина так взволновала его, что он неожиданно прибавил к образу пару тяжелых закрученных рогов.

Нишида задал этот же вопрос Крейгу Вальдену, на который профессор сразу дал ответ:

— Мне хотелось бы иметь божественные черты херувима, — сказал он, а потом процитировал отрывок из Библии: «И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизниnote 1». Вот, мне хотелось бы представлять собой такого херувима, с четырьмя крыльями и четырьмя лицами: женщины, ангела, льва и орла.

Тем временем они вышли к домам, лепившимся по склонам. Их веселые цвета — небесно-голубой, фиолетовый, белый, алый, оранжевый, — гармонировали с цветниками, пышно разросшимися у каждого дома.

Ева зачарованно рассматривала их, а потом перевела взгляд на одежду эльфа. Особенно ее заинтересовала золотая вышивка на тунике, представлявшая собой круг, сплетающийся из двойных спиралей и соединенный кольцом.

— Это символ Сефиры, — сказал эльф, угадав мысли Евы. — Круг символизирует уникальность и целостность Сефиры. Пересечение спиралей означает неделимую связь между душами ангелов. Нельзя в них найти ни начала, ни конца. Они слиты в вечном непрекращающемся движении.

Крейг Вальден уже строчил в своем блокноте.

— Если ты хочешь записать главное в нескольких словах, — подсказал ему Нишида, — запиши, что это эмблема жилища бессмертных душ.