Корпоратив королевской династии - Дарья Донцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Интересно, что она пытается найти на самом деле? – оживилась я. – Версия про завещание не выдерживает никакой критики. Хорошо хоть Софья не скандалистка, как Мэри.
– Лесины, – протянула Нонна, – баба, в голове которой складирована масса знаний по истории, живописи, архитектуре, и произносящий только два слова «да, дорогая» Андрей. Они представляются как художники Лесински, пишут психоделические полотна, которые Мэри неустанно рекламирует, утверждая, что эти картины способны оздоровить карму, ну и тому подобное. Несмотря на старания супруги, мазня не продается. Зато они снискали успех на ином поприще. Андрей – известный в России и имеющий много читателей за рубежом блогер. Он пишет только о гостиницах, санаториях, пансионатах, его сайт носит название «Не скрыть правду».
Я накинула на плечи шерстяную кофту.
– Слышала о нем. Одна наша сотрудница собиралась в отпуск и не знала, какой отель предпочесть. Кто-то ей посоветовал почитать сайт «Не скрыть правду», она мне потом сказала: «С ума сойти! Там даже про форму ножек у кроватей сообщается и о том, какой мусор под ковром нашелся».
– В дотошности Андрею не откажешь, – согласился Алексей, – они с женой работают в паре, надо отметить, что оба прекрасные актеры, роли свои исполняют мастерски. Мэри прикидывается стервозиной, патологически всем недовольной гостьей. То, о чем другие постояльцы из вежливости молчат, грубиянка вслух говорит, не стесняется. Когда супруга бушует, все внимание на нее переключено, муж спокойно своим делом занимается, фото исподтишка нащелкивает. Или шепчет официантке в ресторане:
– Сделайте одолжение, проведите меня на кухню, очень хочу стакан ледяной колы выпить, а жена не разрешает, совсем она меня затравила, разводиться хочу.
Подавальщица слышала, как Мэри мужа прессует, ей чисто по-бабски жалко мужика, вот она и соглашается помочь. Едва Андрей с девушкой договорится, Мэри в туалет уйдет и застрянет там. А супруга ее на кухню сопроводят, колой угостят, он повосхищается: ах, ах, какие у вас кастрюли большие, можно посмотреть? И через несколько дней появляется очередной спич в блоге: «В гостинице N на кухне бардак. Я сам видел, как мясо и зелень повар на одной доске резал. Плиты старые, от баллонного газа пашут. Если емкость взорвется, всех посетителей на улицу вышвырнет». За пять минут успевает компромат нарыть, детали разглядеть и еще сострадательную официантку походя пнуть: провела туда, где еду готовят, постороннего человека, ни халата, ни колпака не дала, прямо в уличных ботинках в кухню притопал.
Мне стало жалко совершенно незнакомую официантку.
– Девушку уволить могут.
Алексей потянулся.
– О таких пустяках Лесин не парится. Чем больше негатива, тем больше толпа читателей. И, как следствие, отличный доход от рекламы. Андрей вовсю пиарит посуду, продукты, постельное белье, и некоторые гостиницы он с грязью не смешивает. Лесин даже в самом фешенебельном отеле Лондона недостатки нашел: отогнул коврик в ванной, а под ним дохлый таракан обнаружился. Но кое о каких отелях он благожелательно отзывается. Понятно, что ему за розовый комментарий приплачивают.
– Элитная у нас группа подобралась, – вздохнула я, – не удивлюсь, если узнаю, что Ручкины китайские шпионы.
– Нет, – засмеялась Нонна, – вот они обычные люди. Скопили деньжат и прилетели, чтобы Олаф посмотреть. Кирилл несколько раз в году семью за границу возит. Он преподает и репетиторствует, прилично зарабатывает. В случае с Ручкиными ничего особенного. И Арсений Рурин обычный человек, он негр.
– Кто? – удивилась я.
– Литературный негр, – уточнил Алексей, – пишет книги за других людей. Уже много наваял, вроде издано тридцать его романов.
– Зачем Арсению отдавать славу и деньги в чужие руки? – не поняла я. – Может свою фамилию на обложке ставить. И вроде он журналист, пишет о путешествиях, так его Елена всем представила.
Алексей встал.
– Рурин пробовал сам на писательской ниве вырасти, но не вышло, как автор саг Арсений на рынке не нужен. Он пишет не по заказу издательств, берет работу у частных лиц. Последний его труд: любовная история, сколоченная для олигарха Приснова. Книга вышла под именем его жены. Ну надоели ей шубы из леопарда и сумки из крокодила, захотелось славы, фимиама, восхвалений. Обидно же видеть в журналах подпись под своим фото: «Госпожа Приснова, светская дама», то есть бездельница. Другие-то супруги у богатых фотографы, стилисты, модельеры, магазинами цветочными обзавелись. «Папа, а я хочу писательницей стать! Хочу!!!» И добрый супруг кликнул Арсения, тот живо накатал роман. Рурин их по шаблону ваяет. Олигарх за свой счет тираж с фамилией женушки на обложке издал, презентацию бабенке устроил, та автографы раздала, восхищенные речи выслушала и через день на свои фото с подписью: «Писательница госпожа Приснова представила читателям новую книгу» – полюбовалась. Арсений приехал отдохнуть от трудов, он любитель по замкам шастать. И, конечно, не рассказывает всем, чем зарабатывает, представляется журналистом. Слушайте, я очень спать хочу!
Алексей сделал шаг, и тут дверь в мою комнату без стука распахнулась, на пороге показался Кирилл Григорьевич Ручкин, секунду постоял молча, потом ноги преподавателя подогнулись в коленях, и он упал навзничь.
Мы все бросились к поверженному Ручкину.
– Вам плохо? – засуетилась я. – Кирилл, отзовитесь. Надо вызвать «Скорую». Нонна, знаете номер ресепшен?
Алексей подошел к столу, взял трубку местного телефона и сказал:
– Дежурная? В спальне госпожи Романовой мертвый человек. Вызовите полицию.
– Он умер?! – попятилась я.
– Похоже на то, – подтвердила Нонна, вставая с коленей, – врачи ему не помогут. Боитесь покойников?
– Нет, – прошептала я, – просто как-то неожиданно. Ввалился без спроса и рухнул.
– Мог тромб оторваться, – поставил диагноз Андрей, – или аневризма лопнула.
В коридоре послышались быстрые шаги, в мою спальню вбежала управляющая Элиза.
– Что случилось?
Нонна показала на лежащего ничком Ручкина.
– Вот. Умер.
Бывшая верная горничная Мартины перекрестилась.
– Вы уверены, что он скончался? Надо «Скорую» вызвать.
– Не думаю, что врачи поднимут его на ноги, – пробормотал Алексей, – до сих пор исцелять мертвых удавалось лишь одному человеку на Земле, но его сейчас точно в Олафе нет. Это дело полиции.
– Нет, нет, – испугалась Элиза, – ни в коем случае.
– О подозрительной смерти принято сообщать правоохранительным органам, – отрезала Нонна, – до появления специалистов нужно блокировать вход в комнату и оставить в ней все, как есть. Евлампии необходимо предоставить другую спальню.
– Нет, нет, нет, – причитала Элиза, – мы поступим иначе. Сейчас я позову доктора Андерсена, он увезет несчастного в свою клинику и скажет, что бедняга у него в палате скончался. Пожалуйста, не говорите никому ни слова, надо сохранить спокойствие гостей. Ясно же, что это несчастный случай, Ручкин умер от сердечного приступа.
– Да ну? – усомнился Алексей. – У вас медицинское образование? Можете с ходу определить причину смерти человека?
– От чего еще ему к Господу отправиться? – перекрестилась управляющая, – у меня так мама отошла, чаю выпила, чихнула, и все!
Дверь в комнату снова распахнулась, я увидела красную растрепанную Люсю, сотрудницу ресепшен, форменная блузка на ней была надета наизнанку.
– Посмотри на себя, – без задержки налетела на подчиненную Элиза. – Опять спала на дежурстве? Уволю. Надоела. Плохо работаешь. Зачем прибежала?
– Так… вот… звонили… умер вроде… никого нет… ночь, – принялась путано оправдываться Людмила, – мне инструкции по поводу мертвяков не давали, объясняли, как с живыми работать… ой, ой, ой… Он совсем окочурился? Навсегда?
– Нет, – зашипела Элиза, – все хорошо, господин Ручкин заболел, он поправится.
– Но… сказали… – лепетала Люся, – говорил… мужчина… полицию… просил… очень…
Управляющая изменилась в лице.
– И ты позвонила в участок?
– Не-е-ет, – всхлипнула портье, – номер не нашла… от страха забыла…
Элиза сжала кулаки.
– Листок с необходимой информацией прямо перед носом у дежурной висит.
– Не увидела-а-а-а, – простонала Люся, – я испугалась.
Управляющая, явно хотевшая надавать глупой сотруднице затрещин, взяла себя в руки и даже придала голосу мягкости.
– Люся, возвращайся на рабочее место. Умойся, приведи себя в порядок, не болтай ерунды. Ручкин жив.
– Правда? – всхлипнула дурочка. – Чего тогда он молчит, лежит, не шевелится.
Элиза потеряла ласковый тон.
– Ты небось даже во сне языком мелешь. Гость вирус подцепил, грипп у него, плохо ему, мы «Скорую» ждем. Хочешь заразиться?
