Страж границ (СИ) - Денис Агеев

Закончив со всеми утренними процедурами, я немного размялся: сделал нечто вроде зарядки. Но не столько для поддержки тонуса в мышцах, сколько от безделья. Потом поудобнее уселся на топчан и задумался.

Через мгновенье я с удивлением осознал, что с нетерпеньем и благоговением жду свою первую гостью. Жду, буквально считая секунды. Что ж, не буду кривить душой, мне действительно хотелось побыть осеменителем, ведь женщины у меня не было уже давненько.

Время ползло медленно. Я сидел. Ждал. Ничего не происходило.

Может быть, про меня забыли? Вряд ли.

Я поднялся с постели — сидеть на месте больше не хватало терпения. Несколько раз прошелся по ненавистной комнате и снова вернулся к топчану. Усталый взгляд прошелся по унылому пространству и почему-то остановился на двери.

И меня внезапно осенило.

Иногда, когда долго и упорно не можешь отыскать ответ на какой-нибудь вопрос, то спустя время в голове вдруг будто что-то щелкает, и решение сразу же находится. Словно кто-то более могущественный, чем все человечество вместе взятое, вдоволь потешившись над тобой, великодушно протягивает руку помощи. Причем решение оказывается таким простым, что порой становится смешно, ведь до него можно было додуматься и ранее. Некоторые называют это прозрением, иные величают вмешательством господним. Я же растолковал это более научно: мой мозг попросту устал от безделья и решил наконец вклиниться в работу, предложив с ходу банальную, но зато действенную идею.

Мне почему-то почудилось, что дверь, отделявшая меня от мира, не заперта. Внезапно вспомнилось: после ухода девушки, что приносила мне кадку с водой, я не слышал щелчка замка. Безусловно, мой привыкший к постороннему шуму слух мог и не обратить на него внимания, но… ведь, возможно и такое, что его попросту не было. А если не раздалось щелчка, стало быть, дверь осталась незапертой.

Я, будто отлетая от чьего-то могучего пинка, рванулся к выходу. Рука схватилась за ручку, и я всем весом налег на дверь, будто пытаясь ее вышибить. Но усилия оказались излишними — как только я навалился на дверь, она сазу же отворилась, пуская во мрак комнаты свет и радость нового дня. Интуиция не подвела — дверь действительно оказалась незапертой.

Оказавшись на улице, я непроизвольно прищурился — все же почти целые сутки пришлось провести во тьме, поэтому понадобится какое-то время, чтобы привыкнуть к свету.

Я оказался в окружении плотно прижатых друг к другу домов с округлыми крышами. По извилистой улочке, к которой теснился мой дом, гулял ветер, но что самое удивительное, — она была совершенно пустой.

И куда все делись средь бела дня?

Недолго думая, я нырнул в дом, схватил френч, и снова оказался на улице. Оглядевшись, медленно побрел по запыленной дорожке.

Вскоре я стал замечать, что из округлых окон домов то и дело выглядывали одинокие лица. Испуганные лица.

Женщины, поглазев на меня несколько мгновений, сразу же отворачивались или задергивали шторки. И это наводило на мысль, что здесь определенно что-то случилось. Что-то нехорошее. И наверняка связанное со мной. Внезапно вспомнилось, как Кави без особой на то причины радовалась моему появлению. Может быть, эти события имеют одну и ту же первопричину?

Дойдя до перекрестка, я остановился. Вокруг по-прежнему никого не наблюдалось. Также тихо и пустынно.

Но вдруг ветер донес до меня голоса. Я напряг слух. Определил наугад источник голосов и двинулся уже в ином направлении — свернул на одну из прилегающих улочек, что вела к центру деревни.

Минув еще пару перекрестков, я вышел к деревенской площади, посреди которой расположился огромный постамент. Он был высечен из глыбы камня и удивительно походил на базамент того таинственного монумента, что я встретил в лесу в первый день пребывания на Дарне.

На площади царило оживление. Не сказать, что здесь собралась вся деревня, но народу было много. И все, как я успел заметить, взрослые женщины: от сорока и более. Виднелось несколько ярких пятен — иномирянки, разодетые в красно-грязные наряды, стояли особняком и нахмуренным взглядом обводили всех присутствующих. Они явно не принадлежали к жителям Огды.

Удалось мне разглядеть и Лисуе. Она стояла в толпе местных жителей и что-то говорила облаченной в красное одеяние иномирянке — крупной женщине с короткими волосами и уродливым шрамом, кривой линией пересекающей правую щеку и подбородок. Та же, подбоченившись, сурово глядела на нее и мотала головой, лишь изредка кидая в собеседницу короткие фразы. К сожалению, смысл сказанного до меня не доходил.

Я направился к толпе. Ни жители Огды, ни новоприбывшие дамы не обращали на меня внимания.

Воздух был наполнен тревогой и страхом. Жители Огды боялись разодетых в красное женщин. Это читалось в их поведении. В молчаливых лицах и тусклых аурах. Они ожидали от них чего-то дурного.

Наряженные же в красное иномирянки ощущали себя уверенно. Это отражалось в их взглядах: спокойных и надменных, чуточку недовольных и в то же время победоносных. Особенно сильно это читалось в глазах той женщины, что вела разговор с Лисуе.

Вскоре одна из «красных» обратила на меня внимание. Ее глаза наполнились удивлением, во взгляде проскользнула усмешка. Она тут же одернула иномирянку, ведущую разговор со старостой, и та, секунду помешкав, вперила в меня суровые глаза. Довольная улыбка озарила ее лицо. Дернув рукой, она тут же прекратила разговор с Лисуе и медленно, вразвалочку, двинулась в мою сторону.

Староста обернулась, и я с удивлением обнаружил, как изменилось ее лицо. Взгляд стал беспокойным и опустошенным. От былой строгости и предвзятости не осталось и следа. На лоб и щеки выползли мелкие морщинки, отчего Лисуе теперь казалась постаревшей и очень уставшей. Она одарила меня полным безысходности взглядом, в котором так и читалось: «Ты нас всех погубил!».

Тем временем женщина со шрамом приближалась. Жительницы Огды, случайно оказавшиеся у нее на пути, резво расходились в стороны.

Я же в свою очередь стоял не шевелясь. И ожидал дальнейшего развития событий.

Оказавшись рядом со мной, иномирянка со шрамом осмотрела меня таким взглядом, который обычно бывает у придирчивых покупателей, оценивающих товар. Потом ее жесткая рука схватила меня за подбородок, бесцеремонно повернула голову сначала в одну сторону, затем в другую, на что я естественно запротестовал. Но, будто не замечая моих возражений, иномирянка повернулась к своим сопровождающим и громко выкрикнула:

— Берем.

— Да какого черта! — вырвалось у меня. Сильным движением я оттолкнул руку обнаглевшей женщины.

Иномирянка ошарашено уставилась на меня, но возникшее недовольство тут же угасло. Кривые губы чуть растянулись в улыбке:

— С характером! Интересный самец. Покупатель оценит.

Самец? Покупатель? Она что, продавать меня собралась?

— Да вы что, совсем здесь озверели? — Я злобно прищурился, отойдя на шаг.

В мыслях же я перебирал возможные заклинания. Конечно, не каждое из них подойдет в сложившейся ситуации, а иные даже могут быть опасны. Но на обдумывание нет времени.

— Взять его! — приказала женщина со шрамом, и «красные» бросились на меня, как цепные псы.

У одной из иномирянок я увидел толстый бунт веревки, что она уже разматывала на ходу. У остальных в руках засверкали крепкие на вид дубины. И все это хозяйство предназначалось для меня, а точнее — против меня.

«На этот раз не выйдет!» — зло подумал я, отступая на несколько шагов и готовясь активировать Свирепый холод. Заклинание это не смертельное, так что если все пройдет удачно, то хоть на время остужу их пыл.

Но нападать охотницы пока не собирались. Вместо этого они стали медленно обступать меня, беря в кольцо. На миг я почувствовал себя диким зверем, загнанным в тупик. Хотелось изо всей силы рвануть вперед, попытаться пробить окружение, но холодная расчетливость делать этого не позволяла, непрестанно твердя, что действовать нужно иначе, обдуманно. Но на размышление времени как раз таки и не хватало.

Я напрягся еще больше. Слух, зрение, мысли — все было собрано в единый пучок. Краем глаза я оглядел жительниц Огды: женщины с испугом взирали на происходящее, на их лицах твердили, что они сожалеют о случившемся, но вмешиваться не собираются.

Тем временем «красные» стали зажимать кольцо. Вот они уже почти рядом. Та, что с веревкой, следила за моими движениями, искала подходящий момент. Остальные тоже наблюдали, выжидали.

И тут одна бросилась на меня, возведя дубину над головой. Вторая, воспользовавшись тем, что я отвлекся, тоже оказалась рядом. Массивная палка угрожающе мелькнула перед глазами. Я отступил на шаг, присел. Воительницы немедля кинулись на меня.

Руки подались вперед, мысленно проговорил уже готовый текст.