Хищник (СИ) - Грей Патрисия

- Я нашёл тебя в ночном клубе просто потому, что ты всегда под наблюдением. Только вот я, с головой погрузившись в работу, чтобы хоть как-то унять тягу к тебе, дал слабину, потому что не ожидал, что ты вот так уедешь. И паниковал страшно. Боялся за тебя, пиздец как. Потому что твой отец, Даринка, вляпался в подобную же вещь. А ещё потому, что ты живёшь со мной. Просто сейчас со мной - для тебя безопаснее, чем без меня.

Не в силах ни пошевелиться, ни сказать что-либо, я чувствую только холодный, липкий страх.

- Я влюблён в тебя. Но у меня опасный бизнес, Дарина. И я не завожу отношений. Как только я пойму, что ты в безопасности касательно той ситуации, ты уедешь. Думаю, что где-то через неделю. Квартиру я тебе уже купил.

Глава тридцать вторая

Возвращаюсь с ним домой в подавленном состоянии. За всю дорогу мы не проронили ни слова. Его пугающая история произвела на меня такое сильное впечатление, что я просто не способна сейчас разговаривать. Он это понимает. Чувствует. И, наверное, молчит тоже поэтому.

- Мне нужно работать, - едва вымыв руки и выйдя из ванной, тихо бросает он. - А тебе - отдохнуть. Поспи.

В глаза не смотрит. Общения избегает тоже. Сейчас мне это очень в тему. Я общаться сейчас просто и не смогу. За последние сутки произошло столько всего, и всё это было так сильно эмоционально, а временами так дико страшно, что сейчас я хочу только одного: забраться после душа в постель и укрыться одеялом с головой. Без телефона. Без всего.

Закрыть глаза и заснуть.

Не потому, что хочу спать. Я просто хочу хоть немного покоя.

Слишком много событий. Слишком много эмоций.

Слишком много мыслей.

Я просто хочу спрятаться.

И так и делаю.

Но сон не идёт. А мысли принимают совсем другое направление.

Я как-то сама собой перестаю думать о себе.

Даже Сашка с её улыбкой в ночном клубе воспринимается теперь, как воспоминание о девчонке, которая по сути - человеком мне близким и не была. По сути, я ведь её даже толком и не знала. Мы не успели подружиться. Дружила она не со мной. Может оно и к лучшему.

И в мыслях моих теперь - только Сергей.

Представляю себе, как он страдал потом. Потом, после того, о чём мне рассказал. Рассказал с грустью, но без жалости к себе, без оправданий, без попыток как-то меня оттолкнуть. Он рассказал об этом потому, что хочет меня уберечь. И я не думаю, что теперь - дело только в его чувстве долга перед моим отцом. Теперь дело уже в нас. Он боится этого "мы". Не за себя боится. За меня.

Его признание в любви - было и прощанием. Он вновь выбрал дистанцию. Я получила то, что хотела. Он предупреждал. И, наверное, теперь ему плохо. Потому что он лишь убедился в своей правоте. Дескать, он - не тот, кто мне нужен.

А я чувствую иначе.

Он мне нужен. И я ему нужна. Теперь я это знаю.

Нужна больше, чем когда-либо.

И вряд ли я буду кому-то так нужна, как ему.

Он - безумно, безудержно одинок.

Тополь среди пустыни.

Он не заводит отношений не потому, что он - принципиальный холостяк. Он просто надел когда-то на себя эту маску. Даже не маску. Костюм.

Он, такой большой и опасный, такой сильный и влиятельный, такой властный и суровый - боится. Боится подставить ту, к которой неравнодушен.

Сколько раз он так прервал начинающиеся отношения?

Пусть даже и не говоря ни слова из той истории, которую рассказал мне?

Сколько раз мысленно он отказался так от заботы и ласки, от нежности и банального внимания любящей его женщины к нему, уставшему на работе, ищущему смыслы там, где вокруг - лишь волки и акулы капитализма?

Сколько раз он выбрал остаться одному, потому что решил, что такова его доля?

Я была подростком, когда видела его в доме отца и иногда у отца на работе. Я видела сурового, молчаливого и хмурого мужчину. Мужчину, которого побаивалась и которого не считала приятным человеком. Закрытого, мрачного, напряжённого.

А кто открылся мне, когда я узнала о гибели Сашки?

Мужчина чуткий, человечный и заботливый. Сильный, добрый и нежный.

Который убаюкал меня, чтобы я заснула, не терзаясь страшной новостью.

А ведь я могла увидеть это раньше.

Он ведь бережно относился ко мне, даже тогда, когда я, не предупредив его, уехала тусить в ночной клуб.

Страстный, темпераментный любовник, который, видя меня до этого, боролся сам с собой просто потому, что очень меня хотел, но не мог себе позволить ворваться в мою жизнь больше, чем уже вошёл в неё, взяв меня под опеку.

Волевой и мужественный человек. Настоящий, искренний и безумно одинокий. Просто за его волей и силой его одиночество трудно было разглядеть. Тем более, такой эгоистке, как я.

Сколько уже он для меня сделал? Даже не считая того, что он дважды меня попросту спас от гибели? А может ещё и от рабства.

Он взял меня под крыло, обеспечил мне безопасность, оплатил учёбу. Я ем еду, на которую заработал он - и она вовсе не скудна, а напротив - роскошна. Он выделил мне целый этаж в своей холостяцкой квартире. Купил мне одежду. Ту, которую я захотела. Предоставил водителя с шикарным, комфортным автомобилем.

Заплатил за меня огромные деньги каким-то бандитам.

При том, что делал всё это бескорыстно. Ничего и не прося и не требуя взамен.

А что сделала для него я?

Вот то, что стало терзать меня, когда мне удалось спрятаться под одеялом. Этот самый вопрос.

Что для Сергея сделала я? В ответ на то добро и заботу, которыми он меня попросту окутал, чтобы я смогла спокойно пережить стресс. При том, что он - привык быть один.

По сути - я не сделала для него ничего. Только доставила ему хлопот и проблем. Он ведь носится со мной, как с писаной торбой, при том, что я по сути - просто нахлебница.

Я не забочусь о нём, хотя могла бы. Банально из благодарности.

Я думаю только о себе.

И мне теперь плохо от этого. Именно от этого мне теперь и плохо. Мне стыдно.

Перед самой собой. И перед ним.

Он сказал, что купил мне квартиру.

Боится за меня. Хочет, чтобы я уехала туда, когда риск быть вновь пойманной теми бандитами сойдёт на нет.

Но это неправда.

То, что он этого хочет.

Я видела, как он на меня смотрит.

С тоской.

С тоской по любви.

Которую нашёл во мне.

И которую ради меня готов потерять.

Он же собирается оторвать меня от себя. Для того, чтобы я была в безопасности.

Я думала он холостяк потому, что он - эгоист. Дура. Была слепа. Он столько для меня сделал. Какой он, нафиг, эгоист?!

И я, когда он сказал, что спустя примерно неделю я уеду жить отдельно, промолчала.

Не сказала ему, что хочу быть с ним.

Потому что испугалась.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Не за него.

За себя.

Под одеялом, с выключенным в комнате светом, я открываю и закрываю глаза, но ничего не меняется. Тьма.

Думала о том, что хочу спрятаться. Потому что на меня много чего навалилось.

А о нём я не думала.

А ведь тоже сейчас не спит.

И, походу, даже не поел.

Сидит, наверное, в своём кабинете. Пытается работать. Чтобы устать. Чтобы вымотаться. Чтобы после заснуть.

Вот почему он столько пашет. Без выходных. При том, что так богат, что мог бы вообще не работать. А только путешествовать, встречаться с женщинами, с друзьями, проводить классно время и заниматься тем, чем хочется тогда, когда хочется и ровно столько, сколько хочется. В том числе и работой. Но не так. Не с такой нагрузкой.

Он постоянно бежит от одиночества, на которое себя обрёк.

Которое терзает его каждый день, каждую ночь.

Вот почему его двухэтажная квартира так похожа на большую нору.

И вот почему на первом этаже, где он работает, так мало светлых тонов.

Это его берлога. В которой меня не должно было быть. Он этого не планировал.

Он увёз меня сюда, а не снял мне квартиру или номер в отеле исключительно из соображений безопасности.