Зинаида Серебрякова - Алла Александровна Русакова

Зима в саду Тюильри. 1940

Овощной рынок. Париж

Кока в Версальском парке. 1924

А. Черкесова-Бенуа в парке с Татаном. 1927

В этих «морских» произведениях, где горизонт открыт взору художника, — тишина, простор, и снова возникает ощущение не этюдности, а выверенной картинности, устойчивости мотива — и мира. И рядом с морскими и городскими пейзажами появляется — почти неожиданно — пейзаж сельский: скошенное поле со скирдами пшеницы, домишками (на втором плане) под огромным облачным небом. Пейзаж, с предельной отчетливостью заставляющий почувствовать неутихающую тоску живописца по родным среднерусским просторам.

Очень плодотворными были поездки Серебряковой на юг Франции, в Кассис под Марселем и особенно в Коллиур близ северных отрогов Пиренеев. Во время своего недолгого путешествия с братом Е. Е. Лансере (приехавшим на три месяца во Францию в конце 1927 года) она пишет пастелью радостный пейзаж морского порта в Кассисе с тесными рядами лодок и красно-сине-белыми флагами. Очень удачен и пейзаж «Кассис. Дорога», где среди зеленеющих холмов уходит к далекому горному хребту делающая крутой поворот дорога, а пространство решено не по-этюдному, а с совершенно картинной продуманностью и уравновешенностью.

Пляж в Камаре. 1925

Бретань. Лескониль. 1934

Может быть, самыми плодотворными были летние месяцы 1930 года, которые Серебрякова провела с сыном и дочерью в Коллиуре. Она пишет как всегда ежедневно, с увлечением изучая морской порт, изображая его с разных точек зрения, то с нагромождением барок, то с упорядоченной линией прогулочных лодок, то с рыбаками, растягивающими на берегу сети. Пишет она и развалины средневековой крепости, и уходящую вниз «Улочку с пальмой», и Катю, то смотрящую из окна, то на обширной террасе, с которой открывается вид на горные цепи, присутствующие почти на всех коллиурских пейзажах, замыкающие дальние планы композиций и придающие им серебряковскую законченность. Все работы полны дыханием моря и солнечным светом, все — по восприятию живописца, передающемуся зрителю — бодры и оптимистичны, как и полное жизненных соков изображение груш на ветках грушевого дерева — опять образец смешения жанров.

Пон-л’Аббе. Рынок. 1935

Пон-л’Аббе. Рынок. 1934

Пляж. Лескониль. 1934

Треберден. Купальщики на пляже Тресмер. 1939

Прованс. Вид Кастеллана. 1929

Савойя. Церковь Рампонне в Ментон-Сен-Бернар. 1933

Кассис. Рыбаки. 1928

Пригород Коллиура. Рыбачьи сети в порту Аваль. 1930

Кассис. Улочка. 1928

Коллиур. Порт с лодками. 1930

Катя у окна в Ментоне. 1931

Катя у окна в Ницце

Ментона. Вид из гавани на город. 1931

…И все же экзотике Серебряковой я предпочитаю ее Европу: впрочем, я и вообще предпочитаю милую, родную Европу всему чужому! Как чудесно умеет передать это европейское художница и тогда, когда она нас приводит в чудесный флорентийский сад, и тогда, когда мы с ней оказываемся на уютной площади провинциального Ассизи, и тогда, когда она нас знакомит с теми итальянскими доннами, прабабушки коих позировали Рафаэлю и Филиппо Липпи…

А. Н. Бенуа

Флорентинка с ребенком. 1932

Итальянский пейзаж. 1930

В конце 1920-х годов и в следующие десятилетия Серебрякова побывала несколько раз в Англии у родственников, в частности у художницы Нади Бенуа (Надежды Леонтьевны Устиновой, матери знаменитого актера и режиссера Питера Устинова), в Швейцарии и в своей всегда любимой Италии. И везде она кроме заказных по большей части портретов с упоением пишет пейзажи.

Необходимо подчеркнуть, что большинство пейзажей Италии, Швейцарии, Англии отличается от бретонских работ самим подходом живописца к предмету изображения. В последних (речь, конечно, идет о таких произведениях, как «Рынок», «Уличка» в Пон-л’Аббе или дворики ферм) присутствует человек и его повседневная жизнь. В итальянских же темперах 1932 года в первую очередь ощущается стремление живописца запечатлеть великолепную «историчность» пустынной городской площади Ассизи или еще более ощущаемую «многовековость» знаменитого флорентийского Понте-Веккио. Особенно впечатляет картинное пространственное решение в панораме Ассизи с его колокольнями, башнями и куполами на фоне тонущей в голубоватых облаках горной цепи. Так же решен и необычайно живой по цвету пейзаж горячо любимой Серебряковой Флоренции с ее уникальными историческими памятниками, написанный значительно позднее — в 1949 году. О той же свежести восприятия прекрасного и неиссякаемом живописном мастерстве свидетельствуют и более поздние великолепные швейцарские пейзажи середины 1950-х годов — и «Женевское озеро», и полные живой прелести и непосредственности изображения виды садов и парков, и снова, как когда-то в юности, романтически воспринятые мощные отроги Альп.

Италия. Вид Ассизи. 1932

Флоренция. Река Арно. 1932

Швейцария. Вид с террасы на Альпы

…Картины Серебряковой можно сразу узнать среди тысяч других произведений живописи. Но это основано не на какой-либо манере, а получается это фамильное сходство всех произведений между собой оттого, что каждое из них создано в одинаковом возбуждении, с одинаковым воодушевлением и что сторона мастерства всюду подчинена стороне эмоциональной.

Ну, а затем, как у каждого художника, у Серебряковой есть свои излюбленные комбинации в красках, в плетении линий, в композиции и в выборе точки…

А. Н. Бенуа

Швейцария. Сад Бельвю с садовником. 1954

Лондон. В Гайд-парке. 1925

Женевское