Хозяин её жизни (СИ) - Росс Софи

— А ты слишком крошечная. Каждый раз боюсь сжать сильнее и сломать тебе что-нибудь, — Дамир все-таки заставляет меня откинуть голову. Скользит подушечкой большого пальца по моей нижней губе, стирает остатки розового цвета и недовольно хмурится. — Тебе не нужна вся эта дрянь.

— С её помощью девушки становятся красивыми, — упираюсь скорее из вредности, хоть сердце и начинает отбивать быстрый ритм.

Я ведь понимаю, что Дамир имеет в виду, но все равно очень хочется услышать это от него.

— Поэтому и не нужна, — усмехается и снова наклоняется для поцелуя, а я прижимаю кончик его же галстука к по-мужски сухим губам и тихо смеюсь, когда Дамир сводит брови к переносице и пытается укусить мои пальцы за то, что лишила его моего приоткрытого рта.

Галстук завязан, с моим корсетом тоже покончено — не без помощи Дамира, который в ответ на мои шалости дразнил меня горячим дыханием на шее, но так ни разу и не коснулся кожи с въедливыми мурашками.

Он заставляет меня повернуться к нему лицом и достает из кармана обитую бархатом глубоко синего цвета коробочку. Она тут же характерно щелкает в его ладони и открывает мне вид на кольцо, с которым обычно идет предложение.

Только вот Дамир не привык спрашивать, поэтому уже в следующую секунду ободок скользит по моему пальцу, а я растерянно хлопаю ресницами, потому что действительно на миг поверила, что все это происходит всерьез.

— Представлю тебя Джованни своей невестой, чтобы в случае чего у него не возникло вопросов при проверке.

— А… — выдаю как-то даже расстроенно, но россыпью камней все же любуюсь так, будто это происходит по-настоящему — увожу руку перед собой, слегка склоняю голову вправо и прикусываю губу, когда блики света разбегаются быстрыми зайчиками. Иногда я бываю такой девочкой-девочкой, что даже немного стыдно.

— Не расстраивайся, маленькая, — Дамир заправляет мне за ухо выбившуюся прядь и обхватывает шею сзади, когда я нечаянно дергаюсь от влажного прикосновения языка к мочке. — Первая брачная ночь все равно состоится сегодня.

Глава тридцать пятая. Мир

Невозможно было думать рядом с ней.

Невозможно смотреть на дорогу, а не на её ножку, которая выглядывает из-под слишком высокого разреза на бедре, а девочка не замечает сбившейся ткани.

Я тут практически на слюну исхожу, а она спокойно крутит головой по сторонам и иногда рассматривает кольцо на пальце.

Сбился со счета, сколько раз я уже мысленно обматерил этого итальянца, потому что мне хотелось затащить малышку в постель, медленно лишить её этого чертового платья, которое я лично ночью выбирал среди целого вороха бабских прикидов, и, наконец, оказаться в теле девочки, которая сводила меня с ума.

До сих пор не понимал, что такого в ней было, но одним разом здесь не обошлось бы. Боюсь, даже одного месяца оказалось бы мало. Я был уверен — не надоест даже после всех поз и способов, которые вообще можно придумать.

— Ты помнишь, что ни под каким предлогом сегодня от меня не отходишь? Ни шага в сторону, маленькая, иначе я одолжу наручники у охраны и утащу тебя в номер.

— А зачем в номер?

— Наказать, — пожимаю плечами и всё-таки кладу ладонь на ее бедро. Сжимаю пальцы сильнее, когда она скребет по коже своими коготками и пытается оторвать мою руку, хотя самой явно не хочется, чтобы я останавливался.

Она еще не умеет отключать мозги, но я на пути к тому, чтобы научить девочку слушать своё тело и сдаваться физическим желанием, не думая лишний раз о будущем.

Здесь и сейчас.

Женщины вообще в этом плане как-то замороченнее. Анализируют, строят какие-то схемы, отталкивают, когда у самих белье уже намокло. У мужиков проще в этом плане: хочешь — берешь.

И плевать, что там будет дальше или как это выглядит со стороны, когда прошло еще, видите ли, слишком мало времени после знакомства и по правилам приличия надо бы подождать.

— Ты иногда такой…

— Честный? — подсказываю девочке и убираю руку. Иначе сорвусь, тормозну на обочине и возьму ее на неудобном сидении.

Вместо ответа они лишь фыркает и демонстративно отворачивает голову в противоположную сторону, принявшись судорожно расправлять платье, стараясь спрятать от меня все лишнее.

Пытается держаться, хоть мы оба знаем, что, если я надавлю немного сильнее, в ответ получу лишь сдавленное «еще» и умоляющее «пожалуйста».

Она хочет меня.

Я хочу ее.

Все настолько просто и примитивно, что лежит на поверхности чистым желанием — даже прищуриваться не надо, чтобы разглядеть.

— Расслабься, девочка, — я чувствую, что при въезде в город её начинает бить дрожь. — Там будет куча охраны, камеры. Никто не посмеет что-то сделать с тобой. Не сегодня. Можешь пить шампанское, пока все не начнет кружиться, и заедать его маленькими пирожными, а я буду говорить, что у меня слегка взбалмошная невеста, за которой постоянно нужно следить.

— Вряд ли твой этот Джованни одобрит начинающийся алкоголизм и в итоге подпишет контракт, — малышка улыбается, но продолжает нервно поглядывать на моё плечо с бинтами. — А если они опять решат сделать что-то подобное? Я не хочу, чтобы тебя из-за меня…

— Маленькая, несколько царапин меня не убьют. Хочешь, вернемся обратно в дом? Плевать на контракт.

Я серьезно готов развернуть тачку, лишь бы эта малышка успокоилась. Только вот она тут же взвизгивает слишком бойкое «нет», а потом начинает лепетать что-то про важный для меня момент, явно не понимая, что важной, самой важной, сейчас является она сама.

Ладно, девочке надо выгулять платье, а мне — просканировать обстановку и понять, чего ожидать дальше.

В машине перед самым выходом я крепко стискиваю худенькое запястье и тяну резко малышку на себя, чтобы втянуть новую «дозу» её дыхания и прижаться к её губам яростным предупреждением.

— Ни шагу, ясно? Никаких внезапных истерик, — предупреждаю еще раз, чтобы эта мысль прочно улеглась в её милой головке.

— Да поняла я. Не веди себя так, будто я твоя собственность.

Она смирится. Когда-нибудь потом.

Поймет, что в серьезных вещах мужики понимают лучше и способны мыслить с холодной головой, а женщинам лучше просто быть где-то рядом и делать так, как им говорят.

— Если ты со мной, то я и отвечаю за тебя тоже я. Не разочаровывай меня. Я знаю, что ты умная девочка, — переключаю её на ласку, когда веду костяшками по щеке с легким румянцем. В салоне неестественно жарит — боялся заморозить почти раздетую малышку, потому что вот это платье нифига не считается. Оно сливается с её кожей и издалека создает эффект голого тела.

— В современном мире женщины способны сами за себя постоять, если тебя вдруг в этот век выбросило из первобытного мира и у тебя в багажнике есть копье для охоты на мамонта, — бурчит абсолютно серьезно, а мне весело.

Ни капли не верю, что она всерьез пытается меня убедить в равенстве полов. С учетом того, что моя ладонь как три ее.

— Если ты хочешь себе карманную собачку, можешь хоть сейчас позвонить своей Алине и наслаждаться тем, как тебе заглядывают в ро…

— Да помолчи ты уже.

Я обхватываю её затылок и затыкаю рот самым проверенным способом из всех — набрасываюсь на искусанные губы и сразу проталкиваю язык в её горячий рот, ломая сопротивление намотанным на кулак атласом её волос.

Непослушная. И это заводит сильнее. Она пытается дотянуться до меня кулаками, даже проезжает по задетому пулей плечу, но мне достаточно один раз рыкнуть ей в губы от неприятных ощущений под бинтами, чтобы малышка тут же сменила гнев на милость и начала хныкать мне извинения между поцелуями.

— Прости-прости-прости… Тебе не больно? — по-моему, она готова меня раздеть, чтобы удостовериться в том, что её удары никак мне не повредили.

— Не в том месте, малышка, — перехватываю её ладонь и опускаю точно на член. Пусть поймет, где именно у меня сейчас болит.

Она замолкает и неосознанно сжимает пальцы, а я толкаюсь навстречу её ладошке и думаю о том, что рядом со мной она в куда больше опасности, потому что еще немного — и я не смогу усмирять хищника внутри, который вот-вот перегрызет проводок из металла.