Аккадская формула - Таисий Черный
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да что с ними не так? – воскликнул Ковач.
– Ну как это что? Это – коринфские статеры. Видите, на аверсе изображена Афина Паллада? А коринфские статеры, как вы и сами наверняка знаете, никогда не чеканили из золота. Только из бронзы, и существует также несколько редких экземпляров из серебра.
– Допустим, и что?– Ковач либо не понимал, к чему клонит Альфред, либо очень искусно притворялся. Он пыхтел, поднимал удивленно брови и часто пожимал плечами.
– А то, что деньгами этими платили вы, а, следовательно, вы и превратили их из медных в золотые. Во всяком случае, на данный момент именно вы – главный и единственный подозреваемый. А за незаконную трансмутацию и за утаивание от казны алхимического золота, в лучшем случае полагается двадцать пять лет каторги, знаете ли. Но, я так думаю, что после обыска в вашем доме, мы еще много чего найдем, не так ли? Так что, увы, господин Ковач, но на веревку с мылом вы, похоже, себе уже заработали.
Ковач открыл было рот, но не смог произнести ни слова. Его переполняли не то аргументы в свою защиту, не то он был просто выбит из колеи.
– Ну, так что? – Строго спросил Альфред, сдвинув брови, – Будем говорить?
– Господин… как мне вас называть?– спросил Ковач, стараясь сдерживать волнение.
– Называйте меня – господин старший дознаватель, – ответил Альфред.
– Господин старший дознаватель … вы что-то путаете. Греки чеканили золотые монеты, и статеры в том числе… – Ковач говорил дрожащим голосом, он, похоже, был уже на грани срыва.
– Ковач, не морочьте мне голову! Я прекрасно разбираюсь в древнем золоте. Золотые статеры чеканили гораздо позже, уже при Филиппе втором, и Афина Паллада на них не изображалась никогда. В общем, так: или вы будете говорить правду, или я ухожу и забуду о вашем существовании тотчас, как только закрою эту дверь. Дело ваше передам сегодня же в департамент Имперской безопасности. Там с вами, как вы понимаете, церемониться уже никто не будет, тем более, что взяли вас практически с поличным. В общем, даю вам минуту на размышления.
– Нет, я скажу… все, что вы хотите знать… Но что тогда?– спросил Ковач заискивающе.
– Обещать пока ничего не могу. Но, если все пойдет как надо, я буду ходатайствовать о максимально возможном снисхождении по отношению к вашей персоне. Это понятно?
– Хорошо, так что вы хотели бы знать?
– Ну, во-первых, откуда монеты?– Альфред приготовился слушать, откинувшись на спинку стула.
– Со мной расплатился ими один моряк… Я и тогда заподозрил неладное, но не мог понять, в чем тут подвох…
Альфред ударил кулаком по столу:
– Все, Ковач, хватит! Это что же он у вас купил на такую сумму? Табун племенных арабских жеребцов?
– Ну… у меня был довольно крупный бриллиант…
– Ясно! С меня довольно! Передавайте привет господину канцлеру, из подвала, где вы будете висеть на дыбе. – Альфред демонстративно встал и захлопнул папку.
– Но я правду говорю! – взмолился Ковач.
– Что?! – Взревел Альфред.– Правду ?! Золото алхимическое, это любой эксперт подтвердит! Ни в каких деньгах мира не использовалось золото такой чистоты! А где, спрашивается моряку заниматься алхимией? В трюме что ли?
– Ну, может, он тоже от кого-то получил их… Я не знаю… – Ковач дрожал, и явно пытался выдумывать что-то прямо на ходу.
– Да неужели? Ну что ж… Дождемся результатов обыска. Но если я найду подтверждения своим подозрениям, я больше с вами говорить не буду. Золото как таковое, меня и мое Министерство, знаете ли, не особенно волнует. Мне нужны ваши показания совсем по другому поводу. Но такие показания, на которые я мог бы опереться в дальнейшем, которым можно было бы доверять всецело. Это понятно?
– Да, – вздохнул Ковач. – Понятно.
– Итак, я вас спрашиваю в последний раз. И вообще на будущее: я перед вами карты раскрыл. Вы мне перестанете быть интересны, как только снова начнете лгать. Это тоже понятно?
– Да, господин старший дознаватель.– Ковач кивнул.
– Тогда, отсюда и вопрос: откуда золото?
– Я нашел небольшой клад медных и серебряных монет. Довольно давно. Стоил он немного, да и по закону, надо сдавать только золото, вот я и оставил себе… Ну, а потом – да – вы правы, у меня произошла удачная трансмутация, и я сумел превратить несколько десятков бронзовых монет …
– Понятно…– ответил Альфред.– В доме вашем еще есть золото?
– Немного есть, но не помню сколько точно. Монет десять или пятнадцать… Бронза и серебро… тоже еще есть немного. Там не только статеры, к слову. Там есть и серебряные монетки, достоинством двадцать лепта. Они с отверстием в центре. На них изображен древний воин, оливковая ветвь и надпись по-гречески: 20 лепта.
– Хорошо. А вот почему у вас вдруг трансмутация взяла, да и получилась? Насколько я понимаю, прежде вы к алхимии были довольно равнодушны. Или нет?
– Не то что бы… Просто таланта не было. Интерес был, пожалуй, но вот таланта, усидчивости, этого точно не было никогда,– ответил Ковач, вздохнув.
– Так как же все-таки получилось? И не говорите мне про случайность, я вас сразу предупреждаю.
– Знаете, господин старший дознаватель, элемент случайности тут все-таки имел место. Книгу я нашел, особенную, где все было довольно понятно изложено.
– Нашли? Вот это да! – Воскликнул Альфред с явным сарказмом.– И где же, позвольте осведомиться. Наверное, на скамейке в парке? Забыл кто-нибудь?
– Нет. В архиве, где я служу,– ответил Ковач, делая вид, что не понимает сарказма.
– Вот как? И как же это произошло? Когда?
– Произошло это с полгода тому назад. Я отбирал книги на реставрацию, а также приводил в порядок картотеку, ну и наткнулся.
– Название книги! Кто автор?
– Автор – Фулканелли, а название – «Сухой путь Единорога и Девы». Но книга – на латыни.
– Ну что ж, может быть, вы покажете мне ее?
– Она в архиве, а доступ туда строго ограничен…– сказал архивариус смущенно, и как будто с некоторой надеждой в голосе.
– Я знаю. Но у меня есть доступ в любой архив, как вы понимаете. Тем более, что там было совершенно убийство, не так ли?
– Да это верно. Тоже с полгода тому. Точную дату можно найти, видимо, в полицейских отчетах.
– Хорошо, неважно пока что. Но, вернемся к книге. Вы мне покажете ее?
– Ну, если мы окажемся в архиве… Тогда – конечно. Но я должен получить письменный
