Антология сатиры и юмора XX века - Евгений Львович Шварц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Взяли да и обвенчались, дурачки такие. И пусть, и пусть! Спи, родная моя, и пусть себе. Я, на свою беду, бессмертен. Мне предстоит пережить тебя и затосковать навеки. А пока — ты со мной, и я с тобой. С ума можно сойти от счастья. Ты со мной. Я с тобой. Слава храбрецам, которые осмеливаются любить, зная, что всему этому придет конец. Слава безумцам, которые живут себе, как будто они бессмертны, — смерть иной раз отступает от них. Отступает, ха-ха-ха! А вдруг и ты не умрешь, а превратишься в плющ, да и обовьешься вокруг меня, дурака. Ха-ха-ха! (Плачет.) А я, дурак, обращусь в дуб. Честное слово. С меня это станется. Вот никто и не умрет из нас, и все кончится благополучно. Ха-ха-ха! А ты сердишься. А ты ворчишь на меня. А я вон что придумал. Спи. Проснешься — смотришь, и уже пришло завтра. А все горести были вчера. Спи. Спи, родная.
Входит Охотник. В руках у него ружье. Входят его Ученик, Оринтия, Аманда, Эмиль, Эмилия.
Горюете, друзья?
ЭМИЛЬ. Да.
ХОЗЯИН. Садитесь. Будем горевать вместе.
ЭМИЛИЯ. Ах, как мне хотелось бы попасть в те удивительные страны, о которых рассказывают в романах! Небо там серое, часто идут дожди, ветер воет в трубах. И там вовсе нет этого окаянного слова «вдруг*. Там одно вытекает из другого. Там люди, приходя в незнакомый дом, встречают именно то, чего ждали, и, возвращаясь, находят свой дом неизменившимся, и еще ропщут на это, неблагодарные. Необыкновенные события случаются там так редко, что люди не узнают их, когда они приходят все-таки наконец. Сама смерть там выглядит понятной. Особенно смерть чужих людей. И нет там ни волшебников, ни чудес. Юноши, поцеловав девушку, не превращаются в медведей, а если и превращаются, то никто не придает этому значения. Удивительный мир, счастливый мир… Впрочем, простите меня за то, что я строю фантастические замки.
ХОЗЯИН. Да, да, не надо, не надо! Давайте принимать жизнь такой, как она есть. Дождики дождиками, но бывают и чудеса, и удивительные превращения, и утешительные сны. Да, да, утешительные сны. Спите, спите, друзья мои. Спите. Пусть все кругом спят, а влюбленные прощаются друг с другом.
ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Удобно ли это?
ХОЗЯИН. Разумеется.
ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Обязанности придворного…
ХОЗЯИН…окончились. На свете нет никого, кроме двух детей. Они прощаются друг с другом и никого не видят вокруг. Пусть так и будет. Спите, спите, друзья мои. Спите. Проснетесь — смотришь, уже и пришло завтра, а все горести были вчера. Спите. (Охотнику.) А ты что не спишь?
ОХОТНИК. Слово дал. Я… Тише! Спугнешь медведя!
Входит Принцесса. За ней Медведь.
МЕДВЕДЬ. Почему ты вдруг убежала от меня?
ПРИНЦЕССА. Мне стало страшно.
МЕДВЕДЬ. Страшно? Не надо, пойдем обратно. Пойдем к тебе.
ПРИНЦЕССА. Смотри: все вокруг уснули. И часовые на башнях. И отец на троне. И министр-администратор возле замочной скважины. Сейчас полдень, а вокруг тихо, как в полночь. Почему?
МЕДВЕДЬ. Потому, что я люблю тебя. Пойдем к тебе.
ПРИНЦЕССА. Мы вдруг остались одни на свете. Подожди, не обижай меня.
МЕДВЕДЬ. Хорошо.
ПРИНЦЕССА. Нет, нет, не сердись. (Обнимает Медведя.) Пусть будет, как ты хочешь. Боже мой, какое счастье, что я так решила. А я, дурочка, и не догадывалась, как это хорошо. Пусть будет, как ты хочешь. (Обнимает и целует его.)
Полный мрак. Удар грома. Музыка. Вспыхивает свет. Принцесса и Медведь, взявшись за руки, глядят друг на друга.
ХОЗЯИН. Глядите! Чудо, чудо! Он остался человеком!
(Удаленный, очень печальный, постепенно замирающий звук бубенчиков.
Ха-ха-ха! Слышите? Смерть уезжает на своей белой лошади, удирает несолоно хлебавши! Чудо, чудо! Принцесса поцеловала его — и он остался человеком, и смерть отступила от счастливых влюбленных.
ОХОТНИК. Но я видел, видел, как он превратился в медведя!
ХОЗЯИН. Ну, может быть, на несколько секунд, со всяким это может случиться в подобных обстоятельствах. А потом что? Гляди: это человек, человек идет по дорожке со своей невестой и разговаривает с ней тихонько. Любовь так переплавила его, что не стать ему больше медведем. Просто прелесть, что я за дурак. Ха-ха-ха! Нет уж, извини, жена, но я сейчас же, сейчас же начну творить чудеса, чтобы не лопнуть от избытка сил. Раз! Вот вам гирлянды из живых цветов! Два! Вот вам гирлянды из живых котят! Не сердись, жена! Видишь: они тоже радуются и играют. Котенок ангорский, котенок сиамский и котенок сибирский, а кувыркаются, как родные братья по случаю праздника! Славно!
ХОЗЯЙКА. Так-то оно так, но уж лучше бы сделал ты что-нибудь полезное для влюбленных. Ну, например, превратил бы администратора в крысу.
ХОЗЯИН. Сделай одолжение! (Взмахивает руками.)
Свист, дым, скрежет, писк.
Готово! Слышишь, как он злится и пищит в подполье? Еще что прикажешь?
ХОЗЯЙКА. Хорошо бы и короля… подальше бы. Вот это был бы подарок. Избавиться от такого тестя!
ХОЗЯИН. Какой он тесть! Он…
ХОЗЯЙКА. Не сплетничай в праздник! Грех! Преврати, родной, короля в птичку. И не страшно, и вреда от него не будет.
ХОЗЯИН. Сделай одолжение! В какую?
ХОЗЯЙКА. В колибри.
ХОЗЯИН. Не влезет.
ХОЗЯЙКА. Ну тогда — в сороку.
ХОЗЯИН. Вот это другое дело. (Взмахивает руками.)
Сноп искр. Прозрачное облако, тая. пролетает через сад.
Ха-ха-ха! Он и на это не
