Капкан для двоих - Кристина Майер

К вечеру у Чеха будут записи со всех камер. Ребята подсуетятся, опросят очевидцев. Вряд ли дилетанты стали бы против нас вести игру, поэтому не стоит рассчитывать на легкое разрешение конфликта. Тот, кто стоит за взрывом, явно из наших. Бывший сотрудник или действующий? Отголосок старой вражды или мой личный враг?

К машине спешит Карина, как всегда, не одна, верный хвост – подруга – бежит рядом. Аня хоть и шумная, но меня не раздражает. Я давно пробил о ней все что можно, ребята за ней следили, прослушку вели, все переписки собрали – чиста. Действительно Карину любит и горой за нее стоит. Я только рад, что у моей выдрочки есть такой человек рядом. Меня еще помотает по командировкам, контракт раньше времени я не закончу, нужен кто-то, кому Карина может доверять.

Сложись все в моей жизни по-другому, не стал бы подвергать выдрочку тревогам. Ее хочется любить, нежить, баловать и воплощать в жизнь все те эротические фантазии, что разрывают на части. Фантазии, которые закаливают мой контроль сильнее, чем тренировки на выживание. Карина мой ад и рад, мой единственный сильный наркотик, моя слабость и моя сила. Три года я держал себя в жестком капкане, но всегда знал, что сорвусь. Не смог бы отдать ее другому.

Не показывая боли, выползаю из тачки. Мой внедорожник отправили «на реабилитацию». Обещали в короткие сроки вернуть ему прежний вид и установить дополнительную защиту, пока же придется ездить на спортивном автокаре. В гараже у меня две такие тачки, иногда подумывал продать, потому что почти не пользовался, но одна вот пригодилась.

– Амир, – утыкается в грудь, прячет лицо. Прижимается крепко, а я чувствую, как дрожит. Хрупкая, маленькая, напуганная. Я на куски голыми руками разорву эту сволочь, когда до него доберусь.

– А ну, – делаю шаг назад, подцепляю пальцами подбородок и поднимаю к своему лицу. Твою же… дивизию! Глаза припухшие, заплаканные. Слезы до сих пор блестят, готовые сорваться в любую секунду. За каждую из них готов весь мир поставить на колени, зубами глотки перегрызть. – Прекращай, – стараясь контролировать злость в голосе. Напугаю еще. – Со мной все в порядке, – боль в ребрах совсем не беспокоит. Я и так к боли равнодушен, а в данной ситуации каждая клетка настроена на присутствие любимой девочки. – Ты чего меня раньше времени оплакиваешь? Я планирую еще лет пятьдесят мозолить тебе глаза… и не только глаза, – добавляю чуть тише на ухо.

Глаза Карины вспыхивают, когда до нее доходит. Засмущал свою красавицу. Глаза теперь блестят не от слез. Повело. Да, вот так, моя красавица. Знала бы ты, как меня от тебя штормит, как твоя нежность и красота вгрызаются в душу, как сводит с ума невинное тело. Знать, что никто кроме меня не дотрагивался до тебя и не дотронется. Ты только моя.

– Ну ладно, я пойду, – обламывает Аня, когда я забываюсь и тянусь к губам Карины. Совсем с катушек слетел. Так забыться… – В этой красивой машинке для меня нет места, – поморщив нос, добавляет девушка.

Да, тачка рассчитана на водителя и одного пассажира.

– Давай такси вызову, – предлагаю девушке.

– Не надо, я на метро. Рада, что с тобой все хорошо, но больше нас так не пугай, – они ждут ответа, заверений, что это единичный случай, но я не могу соврать.

Не единичный. Моя работа одна из самых опасных в мире. А тут еще враги выползли откуда-то. Если на меня открыта охота, неизвестно, как все обернется. Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы задержаться в этом мире, а в ад отправлю тех, кто расстраивает мою красавицу.

– Теперь ты мне расскажешь, что случилось? – спрашивает Карина, когда Аня уходит, а мы забираемся в машину.

– Я придумал кое-что получше, – тянусь к бардачку и достаю бархатную коробочку.

Заказал кольцо, как только вернулся из командировки. Забрал его два дня назад, но не хотел торопить Карину. Думал хоть месяц дожать с конфетно-букетным периодом. Она заслужила красивых ухаживаний, романтики. Выходя сегодня из дома, понял простую истину. Кто сказал, что после помолвки и свадьбы я перестану делать вещи, которые заставляют ее глаза сиять?

– Ты выйдешь за меня замуж… – выдерживаю паузу, а потом, чтобы убрать испуг на ее лице, добавляю: – единственная и любимая… выдрочка?

Глава 41

Амир

Оказаться одному в окружении врагов легче, чем дождаться ответа на свое предложение. Нервы натянуты словно канаты. Почему молчит? Смотрит своими колдовскими глазами и никак не реагирует. Во взгляде так много всего, что хрен разберешь. Затягивает меня в темные омуты и заставляет напрягаться. Поторопился?

Может, нужно было как-то поцветастее сделать предложение? Красивые слова при толпе, вертолет в воздухе и миллион лепестков роз… Что там еще гребаные романтики придумывают? Нет у меня опыта во всей этой гейской фигне. Мужик – это не красивые слова и сопли, мужик должен обеспечивать своей женщине красивую жизнь, залюбливать до потери сознания, баловать, делать счастливой, оберегать и защищать. Согласен, что нужно дарить цветы, подарки, путешествия. Но не напоказ. Не в моем характере рисоваться. Да и лицо лишний раз светить не стоит.

Все эти мысли не помогают сбросить нервяк, потому что Карина продолжает молчать. Я не хочу давить. О чем так долго можно молчать? Неужели напугал?

– У тебя такой взгляд, – улыбается Карина, отрывая взгляд от кольца.

– Какой?

– Если я не дам ответ прямо сейчас, ты меня гипнозом заставишь, – смеется она, глаза сияют. Так мне нравится больше. А то застыла и дышать перестала, будто я ее к стенке поставил и курок взвел.

– Подкидываешь в мою голову грешные мысли, – теперь и я улыбаюсь, отпустило. Коробку с кольцом не опускаю. Ей нужно время? Оно у нее будет. Сколько понадобится.

– Наденешь? – протягивает руку.

– Есть сомнения? – достаю кольцо и надеваю на безымянный палец.

– Красивое. Мне безумно нравится, но я боюсь, что у меня его могут вместе с рукой отнять. Это же бриллиант?

– Я оттяпаю голову и все конечности любому, кто протянет к тебе руку, – тут я не вру. Мое трогать нельзя.