Святые грехи - Нора Робертс

— Какую?

— С вами рядом мне очень хорошо. — Они покачивались, почти не трогаясь с места, и Бен коснулся губами мочки ее уха. — Действительно хорошо.

— Бен…

— Расслабьтесь. — Он неторопливо провел пальцами по ее спине: вверх-вниз. — И еще кое-что я заметил: вы очень редко расслабляетесь.

Она ощущала его сильное тело и теплые губы у виска.

— Ну, в настоящий момент это не так-то просто.

— Ладно. — Ему нравился запах ее волос. Была в нем естественная свежесть с легкой примесью пахучего шампуня и геля. Когда она слегка прижалась к нему, он понял, что под свитером на ней ничего нет. Он представил себе ее тело без одежды и стал несколько напористее. — Знаете, док, в последнее время я плохо сплю.

Глаза у Тэсс были почти закрыты, но не от расслабления.

— Понятно, не дает покоя дело.

— Это верно. Но не дает покоя и еще кое-что.

— А именно?

— Вы… — Он немного отстранил ее и, глядя прямо в глаза, облизнул кончиком языка свои губы. — Не могу выкинуть вас из головы. Боюсь, у меня возникла проблема.

— Я… сейчас у меня слишком много пациентов.

— Но мне очень нужна ваша помощь. — Наконец-то уступив желанию, преследовавшему его весь вечер, Бен скользнул рукой под свитер и ощутил тепло ее тела. — Начнем прямо сегодня.

Бен продолжал гладить ее спину, и Тэсс почувствовала какой-то бугорок — на пальце у него была твердая мозоль.

— Не думаю…

Но он закрыл ей рот поцелуем; долгим, медленным поцелуем, от которого у него самого зашлось сердце. Она словно не решалась ответить на поцелуй, и от этого желание сделалось еще сильнее. С самого начала Тэсс сама была как бы вызовом. Может быть, и не стоило его принимать. Но он уже ни о чем не думал.

— Не уходите, Тэсс.

— Бен, — она выскользнула из его рук и отодвинулась. Нужна дистанция, нужен самоконтроль, — мне кажется, мы слишком торопимся.

— Я с первой минуты нашей встречи хочу вас. — Обычно он не позволял себе таких признаний, но это была не просто игра.

Она запустила руку в волосы — вспомнились надпись в книге, телефонный звонок.

— Я не могу к таким вещам относиться легко, просто не могу.

— А я и не прошу. — Он снова посмотрел на нее, такую хрупкую, такую изящную, такую элегантную. Это может оказаться не просто легким романчиком — вечером сошлись, утром разошлись. Он упрямо, хотя и не слишком уверенно, шагнул к ней и взял ее лицо в ладони. — Не могу больше ждать. — Он наклонился и поцеловал ее. — Не уходите.

Бен зажег свечи в спальне. Пластинка кончилась, и в комнате стало тихо, казалось, что слышно было эхо отзвучавшей музыки. Тэсс дрожала, и сколько ни повторяла себе, что она взрослая и вольна делать все, что хочет, — ничего, ничего не помогало. Нервы разгулялись, а вместе с ними возросло желание. В конечном итоге все слилось воедино. Бен подошел к ней и привлек к себе.

— Ты дрожишь.

— Чувствую себя школьницей.

— Это хорошо. — Он зарылся лицом в ее волосы. — Мне самому страшно до смерти.

— Ну да? — высвободив лицо и отстранив его, Тэсс невольно улыбнулась.

— Не знаю почему, но чувствую себя подростком, который на заднем сиденье отцовского «шевроле» в первый раз прикасается к застежкам бюстгальтера. — Он на мгновение сжал ей запястья, стараясь удержаться и не обнять. — Таких, как ты, у меня никогда не было. Меня преследует мысль, что меня не туда заносит.

Именно эти слова разбудили в ней уверенность. Она притянула его к себе. Губы их встретились: сначала лишь прикосновение, затем легкая проба, чреватая, однако, последствиями.

— Хорошо, — пробормотала она, — возьми меня, Бен, мне всегда этого хотелось.

Не отводя от нее глаз, Бен потянул ее тяжелый свитер вверх. Волосы рассыпались по обнаженным плечам. На кожу упали лунный свет и отблески свечей, а также тень от его фигуры.

В таких ситуациях Тэсс никогда не чувствовала себя уверенной. Она начала неловко стягивать с него свитер. Под ним оказалось плотное и жилистое тело. На груди висел медальон Святого Христофора. Тэсс потрогала его и улыбнулась.

— Талисман, — сказал он.

Ничего не ответив, она прижалась губами к его плечу.

— У тебя тут шрам.

— А-а, старая история, — Он расстегнул на ней брюки.

Тэсс провела пальцем по шраму.

— Пуля. — В голосе ее прозвучал неподдельный страх.

— Говорю же, старая история, — повторил он и потянул ее к постели. Тэсс оказалась под ним. Волосы разметались по теплому покрывалу, глаза за туманились, губы приоткрылись. — Как я хотел взять тебя здесь; ты не поверишь, как сильно я этого хотел, как часто об этом думал.

Она приподнялась и коснулась пальцами его лица. От висков вниз спускалась борода, но под ней, где сильно билась жилка, кожа была гладкая.

— Теперь дело за тобой.

Он улыбнулся, и Тэсс поняла, что чувствует себя наконец совершенно раскованно и ждет его.

Опыт у него, конечно, был, и немалый, но такого острого желания он еще никогда не испытывал. Она изо всех сил сдерживалась, но теперь, расслабившись, жадно потянулась навстречу, готовая к любовному объятию. Сбросив с себя одежду, обливаясь потом, они метались по кровати, забыв обо всем на свете.

Покрывало измялось и, превратившись в комок, оказалось где-то под ногами.

Бен выругался, сбросил с постели покрывало и перевернулся на спину. Груди у Тэсс были маленькие и белые. Он обхватил левую обеими руками, как чашку. Услышав ее довольный стон, Бен заглянул ей в глаза. Она крепко прижалась к нему горячими, как в лихорадке, губами.

Почувствовав, как оплетают его руки и ноги, Бен забыл о том, что собирался обращаться с ней как с дамой, бережно и мягко. Сейчас перед ним была не хладнокровная и стильная доктор Курт, а страстная и требовательная женщина, о какой мужчина может только мечтать. Кожа у нее была мягкая, бархатистая, увлажнившаяся от желания. Он провел по ней языком, изнемогая от вожделения.

Она выгнулась над ним, предоставив страсти, фантазии, желанию делать свое дело. Здесь и сейчас… Все остальное отодвинулось в какую-то необъятную даль. Он был настоящий, живой, — только это важно, остальное может подождать.

Пламя задрожало, фитиль зашипел, свеча погасла.

Через несколько часов он проснулся от холода. Смятое покрывало валялось на полу. Тэсс, на которой по-прежнему ничего не было, калачиком свернулась рядом с ним. Волосы упали ей на лицо. Он поднялся и прикрыл ее одеялом. Теперь и луны не было. Бен немного постоял у постели, глядя на спящую Тэсс. Потом неслышно вышел. Кошка в это же время проскользнула в комнату.

Глава 7

Врачи и полицейские. У тех и других редко выпадают дни, когда их рабочий день продолжается с девяти до пяти. Они понимают, что выбрали профессию, из-за которой часто разрушается семья, пустеют дома. Она требует слишком много, а эмоциональные издержки у этих людей немыслимо высоки. Телефонные звонки портят дружеские вечеринки, любовные свидания, прерывают сон. И это далеко не все.