Учебник русской истории - Сергей Платонов

А. Брюллов. Памятник на Куликовом поле

Таково значение Куликовской битвы. Она уничтожила призрак татарской непобедимости и превратила Московского удельного князя в национального великорусского государя, ускорив процесс народного и государственного объединения в северной Руси.

§ 45. Великие князья Василий I Дмитриевич и Василий II Васильевич Темный

Донской умер всего 39-ти лет и оставил после себя нескольких сыновей. Старшего, Василия, он благословил великим княжением Владимирским и оставил ему часть в Московском уделе; остальным сыновьям он поделил прочие города и волости своего Московского удела. При этом в своем завещании он выразился так: «А по грехом отымет Бог сына моего князя Василья, а хто будет под тем сын мой, ино тому сыну моему княжь Васильев удел». На основании этих слов второй сын Дмитрия, Юрий, считал себя наследником своего старшего брата как в московских землях, так и в великом княжении. В этом он был не прав, потому что Дмитрий имел в виду только тот случай, если бы Василий умер бездетным; вообще же московские князья держались в своих завещаниях начала семейного наследования, а не родового, и сами звали себя «вотчичами» великокняжеских и своих удельных земель.

При великом князе Василии I Дмитриевиче (1389–1425) Русь пережила два татарских нашествия: первое от хана Тимур-Ленка, или Тамерлана, который, однако, не пошел далее южных рязанских окраин[5], а второе от татарского мурзы (князя) Едигея, мстившего Василию за неплатеж «выхода» в орду. Едигей внезапно и скрытно, обманом, вторгся в Русскую землю и осадил Москву (1408). Великий князь ушел на север, а Едигей разорил почти все его области и, взяв «окуп» с Москвы, безнаказанно вернулся в орду.

Тимур. Реконструкция по черепу М.Герасимова

Таковы были отношения Василия Дмитриевича к татарам. С Литвою у Василия так же шла вражда, как и у его отца. Постоянно усиливаясь, литовские князья подчиняли себе русские области на верховьях Днепра и Западной Двины; но к тому же стремилась и Москва, собиравшая к себе русские земли. Несмотря на то, что великий князь Московский был женат на дочери великого князя Литовского Витовта (Софии), между ними дело доходило до открытых войн. Столкновения закончились тем, что границею владений Литвы и Москвы была признана р. Угра, левый приток Оки. Примирившись с тестем, Василий Дмитриевич вверил Витовту попечительство над своим сыном, а его внуком, великим князем Василием Васильевичем. Это была минута наибольшего превосходства Литовского княжества над Московскою Русью (§ 40).

Великий князь Василий II Васильевич, по прозвищу Темный (то есть слепой), остался после своего отца всего десяти лет. Его княжение (1425–1462) было очень беспокойно и несчастливо. Дядя великого князя, Юрий Дмитриевич, удельный князь богатого Галича (на верховьях р. Костромы), не желал признавать малолетнего племянника великим князем и желал себе старшинства. Когда умер попечитель Василия Витовт, Юрий открыто заявил свои притязания, и началась борьба Юрия и его сыновей Василия Косого и Дмитрия Шемяки с Василием Васильевичем за Москву и великое княжение. Междоусобие это тянулось около 20 лет (1430–1450) и доходило до больших жестокостей. Так, например, Василий Васильевич приказал ослепить попавшего к нему в плен Василия Косого, за что сам был потом ослеплен Дмитрием Шемякою. Москва много раз переходила из рук в руки, но окончательно досталась Василию Васильевичу вместе с землями его врагов. В этой борьбе удельных князей с великим князем Московским новый обычай вотчинного наследования от отца к сыну восторжествовал решительно и бесповоротно над старым порядком родового наследования и старшинства дядей над племянниками. Огромное большинство населения, духовенство и боярство стояли на стороне Василия Васильевича: народ уже оценил преимущества семейного наследования, ведшего к установлению единовластия, желаемого страною.

В. Муйжель. Свидание Дмитрия Шемяки с князем Василием II Тёмным

Во время московской усобицы татары беспокоили русские земли, как и в прежнее время, воровскими набегами. Распадение Золотой орды выражалось, между прочим, в том, что татарские князья все в большем и в большем числе изгонялись из орды во время междоусобий и должны были искать себе пристанища. Одни из них мирно просились и поступали на службу к московским князьям; другие же начинали разорять русские земли и сами попадали под удары русских. Из таких изгнанников особенно заметен в это время был хан Улу-Махмет. Разорив русские волости по Оке, он пошел на Волгу и устроил себе город Казань на р. Казанке, близ впадения ее в Волгу. Основав там особое Казанское царство, он оттуда стал громить Русь, доходя в своих набегах до самой Москвы. Великий князь Василий II Васильевич вышел против татар, но под Суздалем был разбит и взят татарами в плен (1445). В Москве началась паника, ждали татар; но татары не пришли. Они выпустили великого князя за большой выкуп, который был собран с народа и пришелся ему тяжко. Неудовольствие народа усилилось еще и оттого, что с великим князем, когда он вернулся из плена, приехало в Москву много татар на службу. Москвичам казалось, что великий князь «татар и речь их любит сверх меры, а христиан томит без милости». Тогда-то Шемяка, воспользовавшись недовольным настроением народа, захватил великого князя и осмелился его ослепить.

При многострадальном князе Василии II Васильевиче произошло важное событие в жизни русской церкви. Как известно, в 1439 г. на соборе православного и католического духовенства во Флоренции была совершена уния церквей восточной и западной. Император и патриарх константинопольские искали этой унии, надеясь, что, когда будет уничтожена церковная распря востока и запада, тогда папа и западные государи помогут грекам в их борьбе с турками. Погибая от турок, греческие власти готовы были на всякие уступки папе, и уния поэтому была устроена так, что греки сохраняли свой церковный обряд, но признавали все католические догматы и главенство пап. В то самое время, когда в Царьграде готовились к собору, надо было назначить на Русь митрополита. Назначили ученого грека, очень склонного к унии, Исидора. Приехав в Москву, он сейчас же стал собираться на собор в Италию, отправился туда с большою свитою и там стал одним из самых ревностных поборников соединения с латинством. Обласканный папою, возвратился он (в 1441 г.) в Москву и объявил о состоявшемся соглашении с Римом. Но в Москве соглашения не приняли, так как сами же греки целыми столетиями воспитывали в русских ненависть к католичеству. Исидор был взят под стражу и ухитрился бежать в Литву, откуда перебрался в Италию. А в Москве решились отделиться от Константинопольского патриархата, который предал православие папе, и впредь самим ставить себе митрополита по избранию собора русских архиереев. Новым порядком и был поставлен в митрополиты московские рязанский епископ Иона. В то же время в юго-западной Руси, на старой киевской митрополии, водворились особые митрополиты, по-прежнему назначаемые из Константинополя.

Штурм Константинополя турками в 1453

§ 46. Великий князь Иван III Васильевич; значение его деятельности

Преемником Василия Темного был его старший сын Иван III Васильевич. Слепой отец сделал его своим соправителем и еще при своей жизни дал ему титул великого князя. Выросши в тяжелое время междоусобий и смут, Иван рано приобрел житейский опыт и привычку к делам. Одаренный большим умом и сильной волей, он блестяще повел свои дела и, можно сказать, закончил собирание великорусских земель под властью Москвы, образовав из своих владений Великорусское государство. Когда он начал княжить, его княжество было окружено почти отовсюду русскими владениями: господина Великого Новгорода, князей тверских, ростовских, ярославских, рязанских. Иван Васильевич подчинил себе все эти земли или силою, или мирными соглашениями. В конце своего княжения он имел лишь иноверных и соплеменных соседей: шведов, немцев, литву, татар. Одно это обстоятельство должно было изменить его политику. Ранее, окруженный такими же, как он сам, владетелями, Иван был одним из многих удельных князей, хотя бы и самым сильным, теперь, уничтожив этих князей, он превратился в единого государя целой народности. В начале своего княжения он мечтал о «примыслах», как мечтали о них его удельные предки (§ 36); в конце же он должен был думать о защите целого народа от иноверных и иноземных его врагов. Коротко говоря, сначала его политика была удельною, а затем стала национальною.

Иван III на Памятнике «1000-летие России» в Великом Новгороде