Учитель (СИ) - Демченко Антон

— Извините, Вячеслав, но нет. — Я покачал головой.

— И почему же? — Приподнял бровь мой собеседник, одновременно принюхиваясь к принесенному официантом горячему паштету.

— Во — первых, потому что уже пробовал алкоголь и не нахожу его столь уж притягательным. Во — вторых, закон запрещает продажу вин лицам не достигшим совершеннолетия. Ну а в — третьих…

— Да — да? — С легкой усмешкой поторопил меня Вердт.

— А в — третьих, в отличие от вас, Вячеслав, я не мучаюсь с похмелья, и не имею нужды употреблять вино в… половину восьмого утра. — Я отразил улыбку моего собеседника. А когда тот демонстративно покаянно поник головой, договорил. — Кстати, советую лечиться не вином, а рассолом. Лучше всего, капустным… по крайней мере, мне он кажется вкуснее того же огуречного. Но это уже на ваш выбор.

— Кирилл, открою вам страшную тайну. — Прекратив изображать кающегося грешника, Вердт фыркнул. — Рассол, не панацея. Особенно, когда вечером угощаешься не водкой, а вином и коньяком.

— Что ж. Вам виднее, Вячеслав. — Пожал я плечами, налегая на рисовую кашу с изюмом, от вида которой, моего собеседника ощутимо передернуло. Да — да, по сравнению с заказанными им блюдами, мой скромный завтрак казался нарочито детским… Зато вкусным и сытным, в отличие от микроскопических порций «навороченных» закусок стоящих перед Вердтом.

— Кирилл, а где вы научились так стрелять? — Неожиданно перевел тему мой бывший противник. — Судя по тому, как расползался мой щит, вы били в одну и ту же точку. Хм… если посчитать… да, разброс был не больше десяти — пятнадцати сантиметров. На бегу, из автоматического оружия, с двух рук… Это была незаурядная стрельба, должен сказать.

— Что значит «научился»? — Я поставил на стол стакан с апельсиновым соком. — До сих пор учусь. Стрелковый клуб «Девяточка» в Преображенском. Замечательное место.

— Ого! — Вячеслав покачал головой. — Однако… Недешёвое место.

— Вы знаете этот клуб?

— Нет, именно «Девяточка» мне незнакома. Но в Преображенском просто нет недорогих заведений. Да и попасть без протекции, в большинство тамошних клубов почти невозможно. Ну да ладно. Собственно, я вот к чему веду… — Вердт побарабанил тонкими пальцами по столу и решительно кивнул сам себе. — Как смотрите на то, чтобы заглянуть на наше стрельбище? Мы хоть и бронеходы, но стрелковое оружие ценим, и среди моих однополчан найдется не один любитель пощеголять своей меткостью.

— Почему бы и нет? — Согласился я, и гвардеец мечтательно улыбнулся. Хм, вот я не я буду, если он уже не представляет себе, как собьет спесь с кого‑то из своих сослуживцев.

Жаль, что нашу беседу вскоре пришлось свернуть. Одновременно зазвонили браслеты, и мы, переглянувшись, одинаково пожали плечами. В один голос рассмеявшись, мы с Вячеславом пожали друг другу руки и, оставив на столе плату за завтрак, потянулись к выходу. Каждый, по своим делам. Уж не знаю, кто вызывал бронеходчика, а мне пришло сообщение от Ольги, в котором нареченная очень вежливо интересовалась, куда это унесло её любовника, жениха и, по совместительству, учителя, из теплой постели, да с утра пораньше.

— Уже еду, милая. — Сбросив короткое послание, я оседлал «Лисёнка» и, захлопнув забрало рыжего шлема, поддал огня. Обогнав АМОвского «толстяка» Вячеслава, я просигналил ему на прощанье и, получив в ответ рёв клаксона, больше напомнивший мне вой корабельного «ревуна», прибавил ходу.

Вопреки моим ожиданиям, первым человеком, встретившемся мне в усадьбе, если не считать охранника на воротах, была вовсе не Ольга, и даже не Леонид. Бестужев — старший стоя на Красном крыльце, окинул меня внимательным взглядом и, довольно кивнул.

— Доброе утро, Кирилл. — Прогудел боярин, когда я поднялся по высокой лестнице и оказался рядом с ним.

— Доброе, Валентин Эдуардович. — Кивнул я и, заслужив еще один очень внимательный взгляд, не выдержал. — Что‑то не так?

— Да вот, ищу страшные раны… и проверяю наличие головы. — Вздохнув, усмехнулся Бестужев. Но тут же стал убийственно серьёзным. — Кирилл, ты каким местом думал, ввязываясь в дуэль? Вердт старше тебя на десяток лет, он гвардеец, воин. А ты? Юнец, ты о чём думал, вообще? Или решил, что раз ты весь из себя такой монстр Эфира, то вой тебе на один зуб?!

— Валентин Эдуардович, давайте продолжим наш разговор в кабинете? — Тихо попросил я. И вот понимаю же, что человек просто волнуется за меня, но… желания попустительствовать таким наездам, этот факт мне не добавляет.

Бестужев, кажется, и сам понял, что несколько переборщил, поскольку, едва мы оказались в его кабинете, и устроились за журнальным столом, тут же заставленным чаем и заедками к нему, Валентин Эдуардович покосился на меня с некоторым смущением… может быть и деланным, но ведь дал же он себе труд, хотя бы продемонстрировать это чувство…

— Извини, Кирилл. Увлёкся. — Посетовал боярин, разливая по чашкам ароматный и горячий напиток. — Просто, когда охрана доложила, что ты куда‑то уехал, да еще и с оружием… Хм. Жаль, что Хромов не успел просмотреть все записи с пира до твоего отъезда… Мы бы хоть охр… секундантами тебя обеспечили.

— Валентин Эдуардович! — Воскликнул я. — По — моему, вы утратили веру в человечество. Неужели, вы всерьёз предполагаете, что кто‑то из ваших гостей мог оказаться настолько… непредусмотрительным, что при встрече с ними, мне было не обойтись без… своих секундантов?

— Не ерунди, Кирилл. — Покачал головой Бестужев. — Сам же всё прекрасно понимаешь…

— Не совсем. — После минутного молчания, ответил я. — Объясните, Валентин Эдуардович. Я ни на секунду не поверю, что вас беспокоит только возможное бесчестное поведение моих противников на дуэлях. В чём дело?

— Ты уже забыл про происшествие с Шутьевым? — Вопросом на вопрос ответил боярин. — Или думаешь, раз он затих, то и проблем не доставит? Ошибаешься. Я уж молчу про тех людей, что его похитили. Не просто так же они появились рядом с вами на той дороге? Кирилл… я пока не знаю, что вокруг тебя происходит, но что‑то есть. Чую. А своему чутью я привык доверять, знаешь ли. Так что, послушай доброго совета, будь аккуратнее…

— Валентин Эдуардович, ну что вы такое говорите? — «Удивился» я. — Шутьев? Да, вам ли не знать, с какой стати он на меня взъелся? Наверняка ведь, Ольга всё рассказала. Так? Так. Похитители? Так, об этом самого Платона нужно спрашивать. А может быть, кого‑то из его родни. Того же боярина Шутьева, например.

— Не надо пудрить мне мозги. Хромов узнал в нападавших государевых людей. И я могу тебя уверить, род Шутьевых не имеет никаких проблем с законом и никогда не привлекал к себе такого… негативного внимания государя. Они, конечно, не опричники, но в политику не лезут. Уж в этом я могу тебя уверить со стопроцентной гарантией. А значит, дело касается тебя…

— Почему сразу меня? — Возмутился я. — Может, сам Платон что‑то натворил, и род к его проблемам не имеет отношения?

— Потому что, в отличие от Шутьевых, при первой же попытке навести справки о тебе, мои источники в Преображенском Приказе резко замолчали. Ясно? — Бестужев на миг умолк и, вздохнув, договорил. — Ладно. Не скажу, что меня устраивает твое отношение к происходящему, но тут я ничего не могу поделать. Поэтому, просто прошу, будь осторожен. Подумай об Ольге…

Срезал.

— Я буду трижды осторожен, Валентин Эдуардович. — Помолчав, ответил я. — Обещаю.

— Вот и ладно. Вот и хорошо. — Облегченно вздохнул Бестужев, откидываясь на спинку кресла. Но уже через секунду, глаза его широко раскрылись. — Стоп! Что значит «дуэлях»?! Сколько у тебя их назначено?

— Сегодня была одна. — Честно ответил я. — Кстати, Вердт оказался совершенно замечательным типом. Мы договорились с ним, съездить как‑нибудь на стрельбище его полка. Надеюсь, мне позволят там порулить боевой платформой.

— Мальчишка! Не заговаривай мне зубы. Сколько всего?!

— Хм… — Я открыл кондуит браслета и, пробежавшись по списку, кивнул. — Ещё четыре осталось.

— Отошлёшь условия Хромову, он даст тебе секундантов. — Обреченно покачав головой, пробормотал Бестужев.