Инородное тело - Ирина Градова

– И ботиночки эти вы тоже взяли у того, кому они больше не нужны, да? – вдруг подавшись вперед, задал вопрос Трофименко, огорошив Евсеенко. – С покойника сняли?

– Я?! Да нет… Да я… – забормотал тот, шныряя глазами по небольшому помещению камеры, словно надеясь отыскать некую лазейку, через которую он смог бы выскользнуть наружу. – Да ты что, начальник, на помойке я нашел эти ботинки – лежали там вместе с другим барахлом!

– Ну да, новые ботинки от «Тестони» валялись на помойке – очень убедительно, гражданин Евсеенко!

– От… какого еще «Тестони»?!

– Фирма такая. Знаете, сколько стоят эти штиблеты, Петр Владленович? Четыреста тысяч!

– Ч-четыреста т-тысяч – чего?!

– Рублей, Петр Владленович, наших российских рублей! За такие деньги можно и убить, верно?

– У-убить?! – прошелестел Евсеенко, буквально вжимаясь всем телом в лавку, на которой он сидел. – Господь с тобой, товарищ следователь… К-к-как убить-то?!

– Ну, это вы мне расскажете – как убили Валерия Щукина, у которого вся жизнь молодая была впереди! Расскажете?

– Да я… Гражданин следователь, я тут ни при чем! Никого я не убивал, да я в жизни никого пальцем не тронул…

– Правда? А вот по протоколу задержания этого не скажешь! – парировал Павел, потрясая тонкой папкой перед носом Евсеенко. – Телесные повреждения, сломанные носы, трещина в челюсти…

– Так то ж в драке получилось – не смотрел я, куда бью! Да и не один же я был, много нас… А они, думаете, стояли и смотрели? Да они нас так метелили – спасибо, патруль мимо проезжал, а то еще неизвестно…

– Где вы достали эти ботинки? – сурово спросил его Павел.

Инстинктивно бомж подобрал под себя ноги. Трофименко, сам от себя не ожидая такой реакции, вдруг почувствовал жалость. Ежу понятно, что этот несчастный, опустившийся мужик никого не убивал, но надо было ковать железо, пока горячо, и Павел не мог позволить человечности возобладать над здравым смыслом.

– На помойке нашел, я же говорю! – упрямо отозвался Евсеенко.

– Неправда, и я это легко докажу! Парень, с которого вы сняли обувь, лежит сейчас в морге. Его родители спят и видят, чтобы убийца понес заслуженное наказание. Знаете, кто его отец? У него собственная охранная фирма, так что можете себе представить, что он с вами сделает, если узнает, что вы причастны к убийству!

– Вы не можете… Я же ни в чем не виноват!!!

Павел действовал по «инструкции», применяемой Карпухиным. Переходить от уговоров к угрозам нужно быстро, без предупреждения, и «брать на понт» любыми способами, даже незаконными, – в конце концов, к делу это не пришьешь, и по завершении следствия останутся лишь слова обвиняемого против слов следователя – не приходится задумываться над тем, кому поверят больше в случае чего.

– Сами понимаете, гражданин Евсеенко, – продолжал Павел, не переводя дыхания, – мы не можем держать вас здесь вечно. От нас тоже требуют результатов, и мне придется их предоставить. Как ни крути, но на вас – именно те ботинки, которые проходят по делу об убийстве, а отец жертвы…

– Я не убивал! – пискнул вконец перепуганный бомж. – Он уже мертвый был… Совсем!

– Так-так, продолжайте! – потребовал Павел. – Чем больше вы расскажете, тем больше я смогу для вас сделать. Возможно, вы и в самом деле непричастны к гибели Щукина, и тогда вам совершенно ничто не угрожает…

– Ну да – не угрожает: а вдруг они ночью явятся и…

Бомж внезапно замолчал.

– Кто явится ночью?

– Они! Это у вас – теплая постель, двойные двери небось, а у меня… В чистом поле, можно сказать, ночую, без защиты!

– Вы кого-то конкретного опасаетесь? Вы знаете убийц?

– Да кто ж их не знает, вурдалаков этих?!

– Кого-кого?!

– Ну, этих… кровопийц, – нерешительно пробормотал Евсеенко, отводя глаза, словно ему вдруг стало стыдно за свои слова.

– Кого, если не секрет, вы кровопийцами называете, Петр Владленович? – смягчая тон, спросил Трофименко.

– Кого-кого… да их же и называю… Тут в одной газете прочитал, что вампиры разгулялись не на шутку. Думал, врут все газеты-то, а тут сам увидел, своими глазами…

– А вы, значит, и газеты почитываете?

– А что? – снова расправил плечи бомж, словно опровергая мнение о безграмотности людей, волею судьбы и алкоголя оказавшихся на улице. – Мы всегда в курсе последних событий! Правда, телик редко посмотреть удается – если только в приюте… Иногда еще передвижная «Скорая» подъезжает, и тогда можно в креслице расслабиться у экрана, пока они свое дело делают. Но прессу я регулярно просматриваю!

– Хорошо-хорошо, я вам верю, – поспешил согласиться Павел. – Но почему вы решили, что видели именно вампиров? Может, находясь под впечатлением от газетной статьи, вы среди ночи приняли желаемое за действительное?

– Ничего ж себе – желаемое! – пробубнил задержанный, обхватывая себя руками, словно он вдруг замерз. Однако в камере было на редкость душно и жарко, и Павлу даже пришлось снять пиджак, чтобы окончательно не вспотеть.

– Так, – сказал он, понимая, что Евсеенко не горит желанием продолжать разговор, – что же конкретно вы видели?

– Да ничего такого я не видел!

Но идти на попятный было уже поздновато, и бомж сам это понимал.

– Рассказывайте, Петр Владленович, – со вздохом сказал Павел, откидываясь на спинку расшатанного стула. – Рассказывайте, и вам это зачтется. В противном случае, так как на вас обнаружена обувь, снятая с трупа…

– Ладно, ладно, начальник! – поморщившись, прервал его задержанный. – Понял я – чего уж тут непонятного: если вы кого прищучили, так потом геморроя не оберешься! Короче, в тот вечер мы с Антохой…

– Что еще за Антоха?

– Кореш мой, Антон Нагорнов, – пояснил Евсеенко. – Так вот, пошли мы с ним по «ленинским» местам…

– По каким местам?!

– По «ленинским»! Ну, это места такие, хлебные, где можно что-то найти. После девяти вечера из продуктовых магазинов и кафе частенько выбрасывают то, что они за день не продали. А иногда, в сезон распродаж, – вот как сейчас, – и одежку хорошую можно найти! Моль там чуток погрызла, нитки где-то повылезали – и покупатель ее уже не берет, а нам, сам понимаешь, не до жиру! Да и по презентациям мы не ходим, на подиуме не вышагиваем, так что…

– И что же все-таки случилось тем вечером?

– Ну я же и говорю – пошли мы с Антошкой…

– По «ленинским» местам – это я уже понял!

– Там, куда мы обычно в первую очередь заглядываем… В общем, есть там небольшая забегаловка, называется «Казачок». Рядом с ней – магазин секонд-хенд. С обратной стороны – помойка, и там порой можно очень неплохо прибарахлиться. Вот мы с Антохой там и ковырялись, между помойкой и домом. Тот вечер на редкость урожайным оказался, но нам помешали.

– Вампиры, что ли?

– Они самые! На мотоциклах подъехали, человека три-четыре… Хотя какие они человеки?! Кровососы чертовы, вот они кто!

– Ну?

– Что – ну? Слезли с мотоциклов, болтались там, курили… Я еще подумал – скорее бы они убирались, а то проходить мимо них, знаете ли, как-то неуютно… Нам иногда здорово достается от таких вот козлов в кожанках, понимаешь? Они считают, что если ты живешь на улице и защитить тебя некому, то можно делать с тобой что заблагорассудится, – избить, последнее отобрать…

– А дальше-то, дальше? – поторопил Павел.

– Что – дальше? Стояли они там, курили, трепались, а мы за контейнерами притаились. Все надеялись, значит, что уйдут они.

– Не хотели светиться?

– Точно, не хотели. А потом тот парень появился, на крутой тачке.

– На тачке?

Трофименко удивился. Если речь идет о Валерии Щукине, то никакой машины поблизости не обнаружили.

– Большая такая, черная…

Ну конечно – большая и черная! Кто бы ожидал услышать что-то другое?!

– Вылез он, парней тех увидел и хотел обратно в тачку сигануть, да поздно было! Окружили они его и…

– И?

– И сожрали!!!

– То есть… как – сожрали?!

– Зубами, как еще-то?

– Погодите, гражданин Евсеенко… Вы хотите сказать, что видели, как эти вампиры… ели жертву?!

– Ну, может, не ели… Они же кровь сосут, верно? Вот и высосали из него!

– А… как вы поняли, что они кровь сосали?

– Да как… Столпились они вокруг, штуку какую-то достали – металлическую… Или пластиковую? Да не видели мы почти ни фига – темно же, да и уж больно плотно они вокруг стояли!

– Они били жертву перед тем, как… высосать кровь?

– Ну, стукнули его по башке… Но до этого они заставили его что-то проглотить.

– Проглотить?!

– Ну да, что-то… небольшое. Он не хотел, вырывался, но двое вурдалаков держали его за руки, а третий откинул его голову назад и что-то то ли всыпал, то ли влил ему в глотку… В общем, не знаю я – темно же было, говорю!

– А потом, значит, они ударили его по голове и…

– Угу.

– А с машиной что сталось?

– С тачкой-то? Да один из них за руль уселся и поехал себе, а остальные – за ним, на мотоциклах.