Новария - Лайон Спрэг де Камп

Он громко свистнул в серебряный свисток. Отряд хрунтингов ворвался в комнату с саблями наготове и занял позицию за спинами других обедающих. Роска закричала.

— Одно неверное движение — и лишитесь голов! — сказал Хваеднир. — Я провозглашаю себя королем Ира и всех других земель, которые могут быть в будущем присоединены к моему царству. Вождь Фиккен!

— Да, мой господин.

— Передай моим военачальникам, что я буду проводить в жизнь план, о котором говорил прошлой ночью. Прежде всего я желаю, чтобы все золото, серебро и драгоценности, имеющиеся в Ире, были собраны и доставлены сюда, в Гилдхолл. Я провозглашаю все ценности частью моей королевской казны. Начнем с того, что обыщем присутствующих... эй, а где адмирал?

Все стали крутить головами, пока один синдик не сказал:

— Он извинился, сказав, что хочет кого-то навестить.

— Найти его! — велел Хваеднир.

Пара хрунтингов кинулась выполнять этот приказ, но безуспешно. Чувствуя, что здесь назревает, адмирал ускользнул из Ира.

Синдики пылали негодованием, но жаловаться не осмеливались и выложили свои кошельки на стол. Хваеднир вернул каждому медные монеты, но все золото и серебро забрал.

— Я... прошу прощения, — сказала Роска. — Я оставила кошелек дома.

— Об этом мы позаботимся позже, — весело сказал Хваеднир. — Это всего лишь начало, дорогие мои подданные.

Шнорри, мокрый от пота, молчал. Хваеднир велел нам всем встать и пройти в тот зал, где сегодня утром мы выслушивали хвалебные речи. Снаружи слышался топот бегущих ног и крики ирцев, пещеры-дома обыскивались. Потом воины начали появляться в Гилдхолле, каждый с мешком монет и ценностей. Они ставили мешки на пол, а Хваеднир поставил клерков-синдиков на пересчет и опись добычи.

Время от времени сбор ценностей прерывался криками и звоном оружия: это какой-нибудь ирец начинал сопротивляться обыску. Была принесена пара раненых хрунтингов, другие сообщили, что у некоторых восставших были отсечены руки.

Синдики сидели мрачные, охраняемые хрунтингами. Они яростно шептались:

— Я знал, что план Джиммона принесет несчастье.

— Чепуха! Ты вчера вечером соглашался с ним, как и все прочие.

Шнорри, беседовавший с некоторыми из военачальников, подошел к Хваедниру и сказал:

— Кузен, что ты планируешь для нашей армии? Ты не можешь устроить здесь их всех, даже если бы они и хотели этого, и большая часть их должна вернуться в Швению. Лето кончается, скоро Игольное Ушко будет закрыто снегом — к месяцу Медведя.

— Я предложу остаться добровольцам, — сказал Хваеднир. — Остальные могут отправляться домой когда пожелают. Ты, Шнорри, поведешь их. И я разрешаю тебе занять мое место наследника Теорика. Мне и здесь хватит дел.

Шнорри вздохнул:

— Полагаю, так я и должен сделать. Как жалею сейчас, что не принял пост, предлагавшийся мне на факультете Академии в Оттомани.

Хваеднир провел пару часов, давая распоряжения в качестве нового правителя. Потом он широко зевнул.

— Мадам Роска, — сказал он, — вы оставили кошелек дома, насколько мне известно. Могу я воспользоваться вашим гостеприимством?

— Конечно, ваше величество.

— Тогда ведите нас. Ты тоже пойдешь, Здим, иначе я не смогу разговаривать с этой прекрасной госпожой.

В сопровождении телохранителей мы направились к дому мадам Роски. Когда мы пришли туда, Хваеднир увидел, что на диване лежит какой-то человек. Осмотрев его, он вздохнул.

— Должно быть, его заколол какой-нибудь ирец, не желающий отдавать свое золото, — сказал он. — Мы не можем этого терпеть, но я не вижу пути найти преступника. — У него был озадаченный вид. Потом он обратился к охраннику: — Иди и приведи моего брата, принца Шнорри. Я должен спросить его совета.

Другого охранника он поставил перед домом. Слуги Роски робко заглядывали в щели двери. Хваеднир бросил на стул свою тяжелую форму, снял золотой шлем, украшенную драгоценностями перевязь и вытер влажный лоб.

— Клянусь носом Грейпнеха, я готов! — сказал он. — Думаю, я перенесу столицу королевства в какой-нибудь более нормальный город. Быть запертым в этих пещерах — меня от этого дрожь пробирает.

— Так вот, насчет моего кошелька... — начала было Роска, но Хваеднир предупреждающе поднял руку:

— Я и не думаю освобождать такую очаровательную женщину от ее золота. Оставьте при себе свои сокровища. Могу ли я попросить вина?

— Авад! — позвала она.

Смуглый федиранец робко вступил в комнату. Увидев меня, он усмехнулся в остроконечную бородку. Роска послала его за вином, и Хваеднир быстро выпил вино.

— Мне нужен друг среди ирцев, — бросил он. — Я знаю, что многие не признают случившегося сегодня, хотя и согласились на это против своей воли. Со временем я надеюсь доказать, что король из племени благородных хрунтингов будет править ими куда более справедливо, чем эти лакричные синдики.

Он осушил еще стаканчик, потом встал, нетвердо держась на ногах:

— Роска, дорогая моя, не хотите ли показать мне свой дом?

— Да, конечно, ваше величество.

— Тогда идемте. Останься здесь, Здим. Я должен практиковаться в тех фразах на новарском, которые мне известны, с помощью нашей прелестной хозяйки. Если я собираюсь ими править, то должен понимать их болтовню.

Роска повела Хваеднира по комнатам, показывая ему картины, вазы и прочие украшения. Потом они исчезли на лестнице.

Авад бросился ко мне и схватил за руку:

— Мастер Здим, до чего же приятно вас видеть! Хозяйка следила за вашими приключениями с помощью волшебного камня и рассказала нам о некоторых из них, но мы бы хотели услышать все от вас самих. Вы, надеюсь, снова будете служить здесь?

— Я еще сам не знаю, — ответил я. — Я мог бы и сам выпить немного этого вина. Оно из Виндии, не так ли?

— Да. А теперь насчет истории. Вы ушли в месяц Орла...

Его прервал крик, донесшийся сверху. Поскольку первоначальным моим долгом является охрана мадам Роски, я сорвался со стула и устремился наверх, сопровождаемый Авадом.

Еще один крик, а потом возглас Роски:

— Здим, спаси меня!

Голос несся из спальни. Туда я и кинулся. В комнате находились Роска и Хваеднир. Роска, с чьего тела было сорвано одеяние, лежала на спине на кровати, Хваеднир стоял над ней, поставив колено на кровать. Принц пытался удержать Роску одной рукой, а другой — расстегнуть брюки.

Я читал о практикующемся в Первой Реальности действии, называемом «изнасилование», — акт, во время которого мужская особь соединяется с женской против ее воли. У нас, на Двенадцатом Плане, нет ничего подобного, и мне было любопытно, как в процессе этой операции, считающейся преступлением в большинстве из человеческих сообществ, решаются некоторые механические проблемы.