К грядущему триумфу - Дэвид Вебер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он испытывал глубокое удовлетворение, оглядываясь на добычу, захваченную его армией, но ему хотелось, чтобы граф Кристл-Лейк был хоть немного менее решительным. Он знал, что это жадно с его стороны, но надеялся, что графу будет трудно справиться с огромным размахом и неожиданностью нового плана бомбардировок Артимиса Охэнлина. К несчастью, Рейнбоу-Уотерс выбрал именно его своим заместителем, потому что он отлично разбирался в людях и доверял способностям этого заместителя. Мазвангу Линку могло быть семьдесят девять лет, и он мог становиться все более слабым физически, но возраст не притупил его быстрый ум, и, несмотря на его хрупкость, у него было больше энергии, чем у многих офицеров, которые были на две трети его моложе.
В последние несколько дней ему были нужны оба эти качества — и очень сильно. Просто союзникам не повезло, что они у него были.
Прибытие двадцати тысяч тонн снарядов, наполненных составом Д Сандры Ливис, обеспечило артиллеристам Охэнлина совершенно новый уровень смертоносности. Новый наполнитель был намного безопаснее в обращении и в пересчете на фунт в два раза мощнее, чем черный порох. Кроме того, он был намного плотнее, так что в одну и ту же полость снаряда можно было поместить вдвое большую массу. Это делало снаряд, наполненный им, в четыре раза более разрушительным, чем снаряд, наполненный черным порохом… и это означало, что новые 8- и 10-дюймовые снаряды, в частности, только что стали совершенно разрушительными.
Пока новые снаряды распределялись по его батареям, Охэнлин использовал корпус воздушных шаров, чтобы нанести на карту расположение трех харчонгских отрядов, удерживающих извилистую шестидесятисемимильную линию реки Тейрин между Великим лесом Тарика и озером Ист-Уинг. В этих отрядах было около девяноста тысяч человек, и лорд Кристл-Лейк отправил шестьдесят тысяч из них в траншеи укреплений, в то время как остальные тридцать тысяч он держал в резерве позади них, за пределами эффективного радиуса действия даже чарисийской артиллерии и готовыми контратакой отразить любой новый прорыв. Это, конечно, не считая потрепанных групп, переформирующих свои дивизии в самом Лейк-Сити.
К несчастью для могущественного воинства, Грин-Вэлли не собирался атаковать по всему фронту. Вместо этого он выбрал десятимильный участок, за который отвечала группа Сент-Агниста, в пяти милях к югу от озера, и Охэнлин развернул против него почти пятьсот средних и тяжелых угловых орудий и сто двадцать ракетных батарей. Это была более высокая плотность артиллерии, чем в подавляющем большинстве атак в Первой мировой войне Старой Земли, и в отличие от армий, которые сталкивались друг с другом на Западном фронте в 1916 или 1917 годах, могущественное воинство, не имея собственных воздушных шаров, было совершенно неспособно следить за передвижениями чарисийцев за пределами двух или трех миль — если таковые имелись — от их собственных линий фронта. Они понятия не имели, что батареи Охэнлина были в движении, когда он собирал свою кувалду… пока этот молот не опустился.
Генерал артиллерии потратил на подготовку целых две пятидневки, в то время как Грин-Вэлли удерживал свою пехоту к югу от озера на месте, давая отдых своим штурмовым бригадам и продолжая наносить удары по сжимающемуся Вехейрскому карману справа. Поразительно, насколько неэффективной в Вехейре была артиллерия Хейнрика Климинта, но его постоянные обстрелы — снарядами старого образца — заставили даже такого проницательного человека, как Кристл-Лейк, смотреть в ту сторону, пока готовились командиры бригад Охэнлина и Грин-Вэлли. Охэнлин предварительно пристрелял все свои тяжелые батареи, но он делал это по одной батарее — действительно, по одному орудию в каждой батарее — за раз, и он был осторожен, чтобы не использовать какие-либо новые боеприпасы, пока он занимался этим.
А затем, в 11:20 утра, когда большинство людей Тейринской речной линии садились обедать, Охэнлин обрушил на них яростный, воющий ураган бомбардировки. Могущественное воинство пережило более тяжелые бомбардировки, чем кто-либо другой за всю историю Сейфхолда… но даже они еще не испытывали ничего подобного. Ужасные удары снарядов были невероятными, а ракетный обстрел проложил сплошной ковер из бризантных взрывчатых веществ через линию фронта защитников. Мало того, каждая пусковая установка была снабжена тремя перезарядками, и все четыре были запущены в течение едва ли часа, в то время как воздушные наблюдатели направляли огонь тяжелых орудий со смертельной точностью.
А потом обстрел прекратился.
Это не замедлилось, не уменьшилось. Это просто прекратилось. Каждое орудие прекратило огонь в ту же минуту… и когда они это сделали, штурмовые бригады ринулись вперед со своими дробовиками, огнеметами и ранцевыми зарядами. Охэнлинские «пушечные собаки» вновь открыли огонь, переключив свое внимание на известные позиции харчонгской артиллерии, которые могли помешать атаке, накрыв их шквалом снарядов — с использованием старых снарядов, начиненных черным порохом, — которые полностью заставили их замолчать.
Защитники были слишком ошеломлены, слишком морально опустошены внезапностью холокоста — и тем, как быстро атака последовала по пятам за этим холокостом, — чтобы оказать хоть какое-то эффективное сопротивление. Передовые штурмовые роты Грин-Вэлли прорвались через разрушенные позиции харчонгцев, как море, минуя горстку точек, в которых защитники все еще были способны дать отпор, оставив разборки с этими несогласными последующим эшелонам. Они полностью прорвали укрепленную зону глубиной в две мили всего за два часа, и за эти два часа отряд Сент-Агниста просто перестал существовать как организованное формирование. Почти четверть отряда Сент-Джиром, находившегося слева от Сент-Агниста, была уничтожена вместе с ним, а то, что осталось от передовых полков Сент-Джиром, было зажато между чарисийцами, которые внезапно оказались у них в тылу, и озером. Грин-Вэлли не потрудился штурмовать эту часть фронта. В этом не было необходимости; войска, запертые в этих укреплениях, не могли отступить, и он не собирался терять ни одной жизни, нападая на них.
Граф Кристл-Лейк, лишь частично осознавая масштабы катастрофы, сделал то, что сделал бы любой решительный, умный командир: он бросил мощную контратаку из своего резерва. Но эта контратака наткнулась на разрушительную артиллерийскую завесу, обрушенную на
