Во имя Победы - Дмитрий Устинов

Съезды нашей партии имеют этапное значение в жизни каждого коммуниста, каждого труженика, в жизни всей Советской страны. И не случайно в нашем народе родилась традиция встречать их трудовыми победами и свершениями. Традиция эта прекрасная, на мой взгляд, поистине революционная. И дело не только в том, что, сливаясь воедино, трудовые победы и свершения миллионов обеспечивают новый подъем экономики, науки и техники, культуры, укрепление оборонной мощи и международного авторитета страны. Неоценимое значение имеет и то, что подготовка к съезду партии, охватывая фактически всех трудящихся, весь народ, дает живительные импульсы развитию, нравственному совершенствованию личности советского человека.

Задолго до того, как со съездовской трибуны прозвучит Отчетный доклад Центрального Комитета партии, во всех партийных организациях, трудовых коллективах идет обстоятельный разговор о делах на предприятии, в учреждении, во всей стране. Вместе с тем каждый из коммунистов как бы отчитывается перед самим собой, перед своей совестью: а все ли я сделал, что мог и должен был сделать на своем месте, на своем участке всенародной работы? Так ли относился к делу, которое мне поручено, к своему общественному долгу, как того требуют честь и достоинство коммуниста, советского гражданина?

Я глубоко убежден, что такие вопросы задавать себе надо постоянно. И отвечать на них честно. Что проку лукавить перед собой? Есть в жизни ценности, которые никогда не девальвируются и не размениваются. Принято считать, что дороже всего для человека сама жизнь. Не берусь оспаривать это суждение. Но, думается, смысл этого суждения все же в том, чтобы эта жизнь была достойной. Случайно ли народная мудрость утверждает, что честь дороже жизни? Безусловно нет. Настоящий человек бережет свою честь действительно пуще жизни. А если речь идет о чести Родины? Сколько верных сынов и дочерей советского народа отдали жизни за то, чтобы не дать врагу попрать эту честь!

Мы свято чтим светлую память тех, кто погиб, сражаясь за Родину, кто отдал все, что мог, возведению величественного здания социализма. Мы с глубочайшим уважением, благодарностью и любовью относимся к людям, которые труду на благо родной страны — будь он созидательный или ратный — посвящают сегодня свои знания, энергию, силы, словом, всю жизнь.

И пожалуй, впервые с особой, можно сказать, предельной ясностью я все это понял во время работы съезда, ощутил всепоглощающую заботу о родной стране, ответственность за ее судьбу.

Возникло это ощущение с первых же минут после того, как на трибуну поднялся И. В. Сталин, выступивший на съезде с Отчетным докладом ЦК ВКП(б). Его негромкий, чуть глуховатый голос властно овладевал вниманием, и все, что он говорил, укладывалось в сознании прочно, плотно, почти весомо…

Об И. В. Сталине в художественной и мемуарной литературе написано немало. Но интерес к его личности не ослабевает. И это в общем-то естественно — ведь Сталин на протяжении длительного периода времени, включая неимоверно сложные и трудные годы войны, находился на посту Генерального секретаря ЦК партии, возглавлял Советское правительство, был Председателем Государственного Комитета Обороны.

Написано, повторяю, немало, порой с большей, порой с меньшей достоверностью. Следует сказать, что полная и объективная политическая оценка деятельности И. В. Сталина была в свое время дана Центральным Комитетом КПСС в специальном постановлении. Эта оценка, основанная на глубоком марксистско-ленинском анализе природы, сущности и последствий культа личности, известна, и, думается, здесь нет нужды повторять ее.

После XVIII съезда партии мне довелось не раз сидеть и слышать И. В. Сталина, а впоследствии и работать под его непосредственным руководством в течение десяти с лишним лет, в том числе всю Великую Отечественную войну. Сталин пользовался большим авторитетом у советских людей. Они знали его как активного борца за победу социализма, доверяли ему.

В предвоенные годы партии и народу не было известно о фактах грубого нарушения Сталиным социалистической законности. Существовало убеждение, что проводившиеся в то время репрессии применяются против действительных врагов народа, в интересах социализма. В сталинских работах тех лет содержались правильные, марксистско-ленинские положения о народе как творце истории, о роли партия и ее Центрального Комитета как коллективного руководителя, о внимании к кадрам и их значении в строительстве нового общества, о партийной и советской демократии. Но на практике эти положения порой нарушались. Между словом и делом в деятельности Сталина появился разрыв. Некоторые ограничения демократии, неизбежные ввиду ожесточенней борьбы с классовым врагом и его агентурой, он возвел в норму руководства партией и страной.

Многие нарушения явились следствием негативных черт характера И. В. Сталина, на которые в свое время указывал В. И. Ленин. Эти явления, конечно, наносили нашему общему делу серьезный ущерб. Но они не изменили, да и не могли изменить, природы социалистического общественного строя, политических и организационных основ партии, ее генеральной линии. Претворяя эту линию в жизнь, советские люди вдохновенно и самоотверженно трудились над укреплением экономического и оборонного могущества своей Родины.

Несколько забегая вперед, скажу, что партией и народом в предвоенные годы была проведена поистине огромная созидательная работа, результаты которой, собственно говоря, и составили материальную и духовную основу разгрома врага в Великой Отечественной войне.

Что касается И. В. Сталина, то должен сказать, что именно во время войны отрицательные черты его характера были ослаблены, а сильные стороны его личности проявились наиболее полно. Сталин обладал уникальной работоспособностью, огромной силой воли, большим организаторским талантом. Понимая всю сложность и многогранность вопросов руководства войной, он многое доверял членам Политбюро ЦК, ГКО, руководителям наркоматов, сумел наладить безупречно четкую, согласованную, слаженную работу всех звеньев управления, добивался безусловного исполнения принятых решении.

При всей своей властности, суровости, я бы сказал, жесткости он живо откликался на проявление разумной инициативы, самостоятельности, ценил независимость суждений. Во всяком случае, насколько я помню, как правило, он не упреждал присутствующих своим выводом, оценкой, решением. Зная вес своего слова, Сталин старался до поры не обнаруживать отношения к обсуждаемой проблеме, чаще всего или сидел будто бы отрешенно, или прохаживался почти бесшумно по кабинету, так что казалось, что он весьма далек от предмета разговора, думает о чем-то своем. И вдруг раздавалась короткая реплика, порой поворачивавшая разговор в новое и, как потом зачастую оказывалось, единственно верное русло.