Вуду для «чайников» - Галина Куликова

Она так и сделала, твердо решив, что пойдет вслед за парочкой в ресторан и нормально пообедает. Мулатка и ее спутник замешкались у входа, и, когда Лайма приблизилась, мулатка бросила на нее косой взор. И так изумилась, что сделала шаг назад и едва не потеряла равновесие.

— Что? — сердито спросил белолицый мужчина, который вблизи выглядел все же более зрелым, чем казалось издали. — В чем дело?

И схватил мулатку за руку. Она вскрикнула. Потом пробормотала что-то неразборчивое и указала на Лайму.

Мужчина повернулся и поглядел на нее в упор — взгляд у него был острый и злой. Поглядел, дернул уголком рта и внятно сказал:

— Так пойди и убей ее.

Тагиров не верил, что проявил такую фантастическую беспечность и не оставил вообще никаких записей относительно ДЕЛА, которое они с Эллой затеяли. Пусть он не планировал, что у него отберут память. Но то, что его могут убить, должен был учитывать. Он всегда подразумевал такую возможность.

Вернувшись в свое убежище на Лиственной аллее, он тщательно обыскал комнату, но ничего не нашел. Был здесь и тайник, но в нем давно уже ничего не хранилось. Он представил себя в ситуации, когда перед началом опасной операции нужно оставить кому-то знак. Дать наводку, по какому пути идти. Возможно, он вел дневник или наговорил текст на кассету. Но под гипнозом все выболтал, и их забрали. Остается надежда на то, что он предвидел такой поворот дела и озаботился другими, не столь явными путеводными нитями.

Возможно — только возможно! — что он обращался к членам семьи. Семья у него была такая, что не соскучишься. И если обзванивать всех по очереди, уйдет уйма времени. Одним вопросом по существу тут не ограничишься, придется выслушать жизнеописание каждого в отдельности, а это суровое испытание.

Когда в семье Тагирова намечался какой-нибудь праздник, среди родственников начиналось бурное волнение. Вернее сказать, среди родственниц. Так уж случилось, что женская часть семьи оказалась наиболее жизнестойкой. Как умный сорняк выпивает все соки из огородного растения, так женщины вовсю пользовались силой своих мужчин. Когда соки в них кончались, они перешагивали через обескровленные тела и шли дальше, опекая и всячески поддерживая друг друга.

Тагиров понятия не имел, с какого боку подступиться к родственникам. Но тут судьба подкинула ему шанс. Неожиданно позвонил отец и сказал виноватым голосом:

— Ты не забыл, что сегодня мы празднуем бабу Шуру — девяносто два года? Как всегда, она уверяет, что день рождения у нее в последний раз и требует обязательной явки. Арина тоже хочет, чтобы ты пришел.

Тагиров ухмыльнулся. Женившись после долгих лет вдовства, отец неожиданно стал уж слишком великодушен, даже мягкотел. Новая жена вертела им, как хотела, и он получал от этого огромное удовольствие. Арина всю жизнь протрубила завучем в школе, выработала там командный голос и потрясающую привычку не реагировать на внешние раздражители. Рядом с ней можно было бурить нефтяную скважину, или колотить в медный таз, или прыгать и вопить во все горло — она оставалась абсолютно индифферентной. Арина была высокой статной брюнеткой с коротко стриженными волосами. Когда она надевала брюки, Тагиров со спины принимал ее за мужчину. Ко всему прочему, она постоянно курила вонючие сигареты и учила всех жить. Отец ее обожал.

У Арины была дочь Кира — рыжеволосая красавица тридцати лет с бюстом Мэрилин Монро и отвратительной привычкой трогать руками дружественно настроенных мужчин. Она только что «восстановилась» после развода с неудачливым архитектором и наметила найти нового мужа к Рождеству. Когда ей стало известно, что Тагиров собирается расстаться с женой, Кира решила, что это знак, и взяла сводного брата в перекрестье прицела. Она решила загнать его, словно матерая охотница отбившегося от стаи волка, а остальная свора родственниц должна была ей поспособствовать.

Кроме Арины в эту свору входили ее сестры — Карина и Марина, их дочери Валя и Галя, а также три бабки разной степени родства — Нюра, Шура и Мура. Двух собственных теток Тагирова, Анну и Марию, интеллигентнейших созданий, до кучи стали называть Аня и Маня. Во всем этом цветнике, кроме Тагирова и его отца, имелся еще только один представитель сильного пола — дед Игнат, который четверть века назад потерял память, свидетельство о рождении и паспорт. Он не знал, сколько ему лет, не получал пенсию, не состоял на учете в районной поликлинике и вообще как бы не существовал. Жил он с Шурой и Мурой на правах домашнего любимца, и его опекали не меньше, чем гордость семьи — огромную белую кошку Бригитту. У Бригитты была круглая морда размером с человеческое лицо, сторожкие короткие уши и мясистый хвост. Хвост украшала черная кисточка — в пару черному чулку на задней лапе.

Со всей этой роскошной компанией Тагирову предстояло провести сегодняшний вечер. Несмотря на то, что такое скопление родственников было ему только на руку, он страдал от перспективы высидеть весь день рождения. Так, страдая, он поехал в большой торговый центр и купил бабе Шуре немецкий пылесос с неисчислимым количеством функций и целым ящиком насадок. Шура увидела этого монстра в телевизионной рекламе и потеряла сон. Тагиров рассчитывал, что, занявшись изучением инструкции, именинница и сочувствующие ей лица надолго выпадут из обращения.

Нажав на кнопку звонка, он услышал перестук каблучков и немедленно понял, что откроет ему Кира. Так и вышло.

— Игорек приехал! — воскликнула Кира и всплеснула руками, как будто Тагиров летал на Марс и его уж точно не ждали к ужину.

Когда он поставил коробку с подарком на пол, она немедленно встала на цыпочки, обвила его шею руками и примерилась крепко поцеловать в губы, но Тагиров увернулся, и поцелуй получился смазанным и непоправимо сестринским.

«Ну ладно! — подумала Кира. — Ты у меня сегодня еще попляшешь!» А он решил про себя, что обязательно расскажет Кире про Эллу — пусть не питает напрасных надежд. Мужчина простодушно считает, что, если его, как место в трамвае, заняла какая-то женщина, другие будут чинно стоять в сторонке. Порой он даже не догадывается, какие «битвы мамонтов» происходят у него за спиной.

Он вошел в комнату, где стоял длинный, плотно заставленный стол. Вся еда была уложена горками, потому что ее готовили много — так, чтобы оставалось на завтра, и дать с собой Игоречку, и Арине с Геничкиным отцом, и побаловать деда Игната лакомым кусочком, если он вдруг проголодается.

В то время как Тагиров переходил от одной родственницы к другой, раздавая поцелуи и комплименты, Кира тенью следовала за ним, улыбаясь во весь рот — показывала частые влажные зубки и ямочки на щеках. Ей казалось, что после жены, которая была настоящей дохлой треской, Игоречку должны импонировать веселые и жизнерадостные женщины.

В какой-то момент Киру потребовали на кухню, откуда донесся невероятный металлический грохот, как будто кто-то уронил полный комплект рыцарских доспехов. Однако не успел Тагиров облегченно вздохнуть, как им завладела Валя — женское существо невеликого роста с неисчерпаемыми запасами внутренней энергии. Она имела отличную дыхалку, которая позволяла говорить без остановки много суток подряд. Если бы незабвенный Шахрияр был знаком с Валей, Шахерезаде без сомнения отрубили бы голову.

— Игорек, у нас столько новостей! — закричала Валя. — Маня решила купить горящую путевку и поехать в Грецию, чтобы выйти замуж за грека. И хотя все эти греки ужасно носатые, многие живут очень даже ничего и имеют виллы на побережье. Вот бы и мне въехать в такую виллу и сидеть в ней безвылазно, детей рожать да вязать что-нибудь незатейливое. Кстати! Баба Нюра распустила свою старую зеленую кофту и белый Анин шарф, скомбинировала пряжу и связала тебе гетры для дачи, ей сказали, что сейчас это ужасно модно. В таких гетрах хорошо ходить в фитнес-клуб, но у тебя, по-моему, совсем нет свободного времени, хотя можно было бы купить абонемент, это дисциплинирует. Кроме того, на абонементы бывают скидки, Галя читала какой-то женский журнал, так там к рекламной страничке был прикреплен купон, она его вырвала и положила в сумочку. Она сказала, что если ты надумаешь купить абонемент, она отдаст тебе купон. Правда, он немного помялся — ты же знаешь Галю! По-моему, Колька Кочешков раздумал на ней жениться именно потому, что она такая неаккуратная, у нее вечно все мнется и портится. Хотя, по правде сказать, бывшая Колькина жена, Жанка, нашей Гале в подметки не годилась — у них в квартире была такая грязь, что там даже мыши не выдерживали. Заводились — и сразу же сбегали. А она говорила, что это ей помогают чудесные бельгийские мышепугатели — их нужно включать в розетку, и они пищат так, что мыши уносятся сломя голову. Человеческое ухо этот писк не воспринимает, зато для грызунов он — смерть. Боже! Заговорила про грызунов и вспомнила, что мне завтра к зубному врачу…