Вторая попытка - Сергеев Станислав Сергеевич

На Николая было страшно смотреть. Он посерел и опустил голову. Руки, которые лежали на столе, явственно дрожали. Его можно было понять. Мария Федоровна, сочувствуя сыну, спросила:

— Господин генерал, вы ведь сказали, это другая историческая линия?

— Конечно. Это история нашего мира, а в вашем ничего еще не предопределено. Хотя я вас прекрасно понимаю.

Видя, что император всё еще в ступоре, Мария Федоровна начала переговоры, чтоб сменить тему разговора. Она спокойным голосом, как будто ничего не произошло, спросила:

— Хорошо. Допустим, мы вам в некоторой степени верим, генерал, и представленные доказательства заслуживают самого пристального изучения. И впоследствии у нас будет возможность убедиться в вашей искренности, но хотелось бы знать, какие цели вы ставите перед собой, проникнув в наш мир и придя на территорию Российской империи?

— Спасибо за вопрос, ваше императорское величество, — я чуть кивнул головой, давая понять, что преклоняюсь перед ее мудростью.

— Я хочу сразу определить наши приоритеты. Мы — православная страна, правопреемник России, которая была уничтожена во время Третьей мировой войны. Мы понесли огромные потери, и у нас существуют большие проблемы с продовольствием и с некоторыми товарами народного потребления. Соответственно, мы никоим образом не ставим перед собой никаких задач по вторжению в ваш мир. У нас просто не хватит на это сил, да и по большому счету у нас есть свой мир, и его нужно приводить в порядок.

Помимо всего прочего, часть нашей производственной базы уничтожена, и мы готовы разместить определенные заказы оборонного характера на предприятиях российского военно-промышленного комплекса, естественно, принимая участие в его модернизации и передавая некоторые технологии, которые появятся в вашем мире в лучшем случае через двадцать-тридцать лет.

Образно говоря, мы предлагаем установить добрососедские отношения, поскольку не имеем друг к другу никаких территориальных претензий. При этом российским товарам предлагается огромный рынок сбыта, причем по весьма и весьма приличным ценам, отличным от тех, что выставляют у вас люди, контролирующие мировой рынок. Таким образом, тут не будет никакого демпинга и диктата западных торгашей, и мы готовы платить на ваш выбор или золотом, или высокотехнологическими продуктами, или даже некоторыми технологиями, которые можно будет адаптировать к вашей производственной базе.

Подумайте, ваше императорское величество, из-за чего началась в вашем мире глобальная война? Англия и Германия не могли поделить рынки сбыта своей продукции, и возникли претензии по колониальным вопросам. А тут получается, что перед Россией открываются очень серьезные перспективы по развитию и сельского хозяйства, и промышленности, при этом я вам даю слово, что мы готовы торговать только с вами, и никто, никакие англии, франции и остальные штаты не будут допущены к этой, по сути дела, колоссальной кормушке. Им всем, кто захочет урвать крохи, придется идти к вам на поклон, потому что мы принципиально не будем с ними работать, только с вами. Будут закупаться только русские товары или товары с клеймом «Сделано в России». Теперь представьте, что произойдет, когда эти островные торгаши и их собратья из-за океана почувствуют, как мимо них проходят огромные прибыли? И силу они применить не смогут, потому что сразу получат от нас в полной мере, ну, если, конечно, мы с вами заключим договор о взаимной военной помощи. Они быстренько выстроятся в очередь к вам на прием, умоляя купить у них что-то такое, что можно будет перепродать пришельцам, то есть нам.

У меня, как у большинства наших бойцов, были закреплены гарнитуры в ушах, и тут же я услышал комментарий Дегтярева, который был на связи и слушал наш разговор:

— Молоток, Остап Ибрагимович, классно ты им про Новые Васюки втираешь, так держать…

Я с трудом удержался, чтоб не заржать, и видимо, Катька, услышав Олега, тоже держалась из последних сил.

Николай заметно успокоился и внимательно слушал мои рассуждения. Теперь передо мной сидел умный, начитанный и весьма осторожный политик, который чувствовал какой-то подвох, но ничего пока понять не мог. Поэтому он стал осторожно прощупывать детали моего предложения.

— Англия и Франция — наши союзники, и сейчас мы ведем войну с Тройственным союзом… Как я понял, вы испытываете к нашим нынешним союзникам весьма отрицательные эмоции. Как это может соотноситься с нашим возможным договором?

— На первом этапе я предлагаю заключить договор о торговле и о ненападении. Нам нужно продовольствие, причем готовы платить золотом по установленной вами цене и рассчитываем на большие объемы. При этом в договоре будет прописано то, что мы обязуемся не вмешиваться во внутреннюю жизнь Российской империи без прямой просьбы императора. Это предполагает обучение ваших органов государственной безопасности и помощь в случае необходимости, это же касается и помощи в военной области. Если вы попросите — допустим, в случае тяжелой обстановки на фронте — мы как истинно православная страна готовы оказать помощь своим братьям и нанести точечные удары по любому указанному вами противнику в любой точке планеты, вплоть до уничтожения военного объекта, города, региона противника.

В комнате наступила тишина. Николай удивленно смотрел на меня, не веря своим ушам, и Мария Федоровна и ее дочь тоже смотрели удивленно. Наши союзницы в этой комнате не предполагали у нас наличие таких возможностей. Николай осторожно переспросил:

— Я не ослышался?

— Ваше императорское величество, мы не красуемся. Я, кажется, обращал ваше внимание, что в нашем мире уже 2014 год, и практически весь век люди непрерывно воевали на фоне громадного скачка в науке, которая в первую очередь развивается на ниве совершенствования оружия. У нас прошла война, и весь состав Новоросского экспедиционного корпуса состоит из профессиональных военных, имеющих боевой опыт.

И я замолчал, смотря на императора и на его реакцию. А он ничего не мог понять и не знал, как себя вести в такой ситуации. Видя, что разговор не клеится, Мария Федоровна решила взять бразды правления в свои руки. Спокойным голосом она, блеснув глазами, мягко произнесла:

— Хорошо, господин генерал, допустим, России нужны новые рынки сбыта, и из-за войны и закрытия проливов в стране встала торговля, и ваше предложение будет весьма кстати. Давайте пока на этом остановимся, и не будем заключать никаких стратегических договоров. Мы вас не знаем и, прошу не обижаться, есть некоторый фактор недоверия, поэтому было бы неплохо изучить друг друга. Я бы хотела спросить, как вы видите ваше появление, так сказать, для широких масс народа, чтобы не вызвать ненужного ажиотажа.

Хм. Ну, наконец-то начался деловой разговор.

— Мы готовы выкупить любое здание в Санкт-Петербурге для открытия официального посольства, а для всенародного появления было бы неплохо заранее выделить некую площадку в окрестностях северной столицы или Москвы, где мы сможем демонстративно появиться и выпустить официальную делегацию для ведения переговоров, а на месте организовать временный перевалочный лагерь. Причем хотелось бы переговоры вести на самом высоком уровне, а то ваши, скажем так, политические деятели в большей части либо связаны с масонами, либо с английскими и французскими спецслужбами, — я на мгновение задумался и продолжил: — Было бы неплохо лагерь организовать где-то в окрестностях Санкт-Петербурга. Это будет выгодно вам.

Николай как-то задумчиво смотрел на меня и спросил:

— Чем же?

— В случае нападения на город или прорыва на фронте, мы будем готовы, используя нашу тактическую авиацию, поддержать ваши войска, а в случае неприятностей со стороны ваших союзников, которые так или иначе попытаются нас с вами рассорить и сами напрямую всунуться в торговые отношения, дать достойный отпор.

— Хорошо, я вас понял, мы обсудим этот вопрос.

Он замер на мгновение, а я сам заговорил:

— Вы хотите спросить, лечится ли в нашем мире гемофилия?